— Да, тушд-руал, — на самом деле, Трэддаш не столько нуждался в совете, сколько в оценке ситуации со стороны — и оперативной информации со всей зоны конфликта. Но и мнением феннаира крепости он ни в коем случае не пренебрег, даже если оно почти полностью совпало с его собственным.
— И пришли к выводу, что ситуация странная, — тушд-руал не спрашивал, а лишь озвучил свои мысли. — Решение Ядра? — это уже был вопрос.
— Бой после завершения накопления и развертывания сил. Исход сражения…
— Взаимное истребление, — ровно произнес тушд-руал Рилл-саррат. Марраша’атах ничего не ответил, отправив на эмпатический модуль импульс согласия, окрашенный горечью. С тех пор, как было получено подтверждение о сборе сил Конфедерации, с тех пор, как еашш-руал начал стягивать в один кулак все доступные корабли — сражение становилось неизбежным. Возможно, люди рассчитывали застать врасплох Руалата Тэш’ша и выиграть достаточно времени на концентрацию своего «флота» — если и так, то их надежды не оправдались. Даже учитывая, что после безуспешной атаки на Куросао вдоль всей границы сиф’та Оариис-с и человеческих секторов Дакота и Фито-12 осталась одна единственная станция наблюдения (а теперь, после боя в кометном поясе Авалона не осталось ни одной), учитывая, что никто, в том числе и сам Марраша’атах, не ожидали в ближайшие полтора-два Оборота такого агрессивного поведения от людей…
Голос тушд-руала нарушил мысли феннаира:
— Вы и еашш-руал считаете целью людей систему Авалон. Но в пределах досягаемости от точки сбора их сил есть, как минимум, две важных для нас системы. Захват и удержание любой из них может обесценить достижения Руалата Тэш’ша за последние три Оборота.
— Но только в системе Авалон собрано уже свыше ста кораблей Конфедерации. Это слишком много для простой имитации активности — и слишком много люди уже потеряли на планете, и над нею. Все доступные источники говорят, что на Авалоне задействованы самые боеспособные войска Конфедерации. Их военная элита.
— Люди склонны переоценивать свои силы… и склонны к авантюрам, — нечто в голосе Рилл-саррата подсказало феннаиру, что ответа тушд-руал не ждет, опять размышляя вслух. Но последним словам Марраша’атах про себя улыбнулся: кто-то, а Рилл-саррат толк в авантюрах знал. И почти все они заканчивались весьма печально для тех, кто попадал под каток са’джета, возглавляемой тушд-руалом. А потому его слова вовсе не означали, будто возможную авантюру людей он считает ошибкой: брат Руала никогда не позволял себе ни на миг проявить неуважение или недооценку противника. Как и кто-либо в зоне конфликта с Конфедерацией: люди убедительно доказали, что относиться к ним стоит со всей серьезностью.
— Вы ничего не сказали о боевых базах, феннаир. Люди не задействовали их?
Марраша’атах послал отрицательный импульс.
— Пять боевых баз были выведены из зоны конфликта. Последний раз мы сталкивались с боевыми базами во время сражения за систему Плеть Острага, как ее зовут люди. В сражении принимало участие две боевых базы; одна уничтожена, одна отступила. Мы полагаем, что несколько боевых баз уже прибыли — или в ближайшее время прибудут — в систему Баска, — про единственную боевую базу, чье внезапное появление три дня назад заставило многих на время позабыть о Фито-12, феннаир не стал ничего говорить, небезосновательно полагая, что тушд-руал гораздо лучше его осведомлен. И, как бы услышав его мысли, тушд-руал произнес:
— О Кунна’а Хенса можете не говорить, феннаир. На Ан-атра-ша большие потери.
Марраша’атах ответил согласием, смешанным с долей беспокойства.
— Люди пошли на очень большой риск, отправив Кунна’а Хенса в наше пространство. И это еще одно свидетельство, как серьезно они готовятся к сражению. Еашш-руал Трэддаш был… обеспокоен необходимостью выделить ресурсы для…
— Ловящего в одиночку горропу стоит уважать, феннаир, — вновь перебил его Рилл-саррат — и вновь Марраша’атах даже с отключенным на корабле-лидере эмпатическим модулем ощутил страшную усталость тушд-руала. — Люди отправили Кунна’а Хенса, чтобы отвлечь наши корабли для ее поиска и перехвата, заставить все оставшиеся здесь станции наблюдения отслеживать не сбор сил Конфедерации, а ее возможный уход на отражение… Они получили то, что хотели, — в алом сумраке зала стратегического контроля раздался скрипучий, холодный смешок Рилл-саррата. — Теперь они за это заплатят.
Марраша’атах стоял неподвижно, осторожно спрашивая себя: правильно ли он понял…
— Кунна’а Хенса моя проблема. Я искал ее. Я нашел ее. Я знаю, где она. Я разберусь с ней, — тушд-руал снова размеренно ронял слова. Потом передатчик принес в зал Тагар Дусит усталый, короткий вздох. — Феннаир, все, что я услышал — любопытно, но не стоит ни тех усилий, что вы потратили на установление прямого канала с моим кораблем, ни моего времени. Еашш-руал Трэддаш более чем компетентен, чтобы решить вопросы планирования предстоящего сражения, что он и продемонстрировал. В его распоряжении достаточно сил, чтобы адекватно противостоять действиям людей. Вы, феннаир, обладаете огромным опытом и умеете разбираться в сложных ситуациях, а потому должны были понимать, что в этой беседе нет никакой необходимости. И все же вы вызвали меня.
Невысказанный вопрос повис в наступившей тишине, лишь прерываемой гудением и треском, когда по вихрю воздуха напротив Марраша’атаха пробегали волны светло-синего света. Вопрос, который Марраша’атах ждал с самого начала разговора, на который он хотел как можно быстрее ответить, но вместе с тем какая-то часть тэш’ша надеялась, что этого не придется делать как можно дольше.
Он боялся. Себе он не мог лгать — иногда так сильно, что его начинал пугать сам страх. Его качества, отмеченные Рилл-сарратом — что было очень высокой оценкой из уст тушд-руала, — его опыт, его интуиция, способность быстро решать сложные задачи в сложной обстановке — все это лишь подстегивало тревогу феннаира.
Он не боялся за себя. Он боялся вновь совершить ошибку, которая унесет тысячи жизней, и боялся, что кто-то другой ошибется, если он будет бездействовать.
Он боялся, что уже слишком поздно бояться.
— Феннаир? — по-прежнему сухо напомнил о себе невидимый собеседник. Марраша’атах усилием воли заставил себя успокоиться, сконцентрироваться на предстоящем. Впервые с начала разговора он пожалел, что не может видеть лица Рилл-саррата и не чувствует ментального фона.
— Рунай Вентдарр летит на Изольду, — четко, спокойно и предельно отстраненно произнес феннаир.
В груди ритмичный пульс те’зорр-клаи отсчитывал секунды. Марраша’атах не сказал больше ни слова, не стал ничего объяснять. Молчание Рилл-саррата лучше всяких слов говорило, что он не нуждается в пояснениях, и Марраша’атах был уверен, что тушд-руал прекрасно понял значение, кроющееся за пятью простыми словами.
— Любопытно, — медленно, как бы пробуя на вкус каждый звук, проговорил Рилл-саррат. Внезапно феннаир почувствовал, будто нечто изменилось в темном зале стратегического контроля. Несмотря на выключенный на корабле-лидере эмпатический модуль, Марраша’атах чувствовал, что услышанное вырвало Рилл-саррата из тисков непонятной усталости и заставило сконцентрировать все, без остатка, внимание на феннаире. Откуда-то пришло не самое приятное ощущение пронзительного взгляда, идущего из миллионов к’та-ра разделявшей их пустоты.
— Значит, надежда, что мы опасаемся зря, не оправдалась, — все так же неторопливо продолжил Рилл-саррат, но Марраша’атах не обманывался этой неспешность: бешеная, напряженная работа, возможно, самого изощренного и острого ума Руалата Тэш’ша стояла за ней. — Прошло двадцать Оборотов… Вы нашли человека?
— Да. Он был снят с остатков корабля, разбитого в самом конце боя в кометном поясе системы Авалон. Доставлен на Изольду — там его опознали и немедленно сообщили на Тагар Дусит и рунай Вентдарру.
— Рунай Вентдарр был не на Тагар Дусит?
— Я настаивал, чтобы рунай остался… он игнорировал все мои соображения. Он был на носителе в пределах полусуток полета от Изольды; после сообщения с поверхности он ушел на отражение.
