Стефан вздохнул.

— И это там есть. Капитан, если вы считаете, что я из СБК или РУФа[2] — должен вас разочаровать. Мы немножко другая… контора.

Берг пожал плечами — мол, какая разница.

— Допустим. С чего вы взяли, что я горю желание быть завербованным другой… конторой?

— А с чего вы взяли, — насмешливо отпарировал Громов, — что вас кто-то собирается вербовать?

Теперь уже капитан «Корнуолла» вскинул брови.

— Давайте я объясню, что… точнее, сначала объясню, кто мы такие. Лет пятнадцать назад одна светлая голова в Военном Совете пришла к выводу, что разведывательные и аналитические структуры Конфедерации имеют врожденный порок: они слишком сильно интегрированы в государственную машину. Эти структуры создавались еще до войны, когда центральная власть не имела столь больших полномочий в рамках всей Конфедерации. Теперь, когда ГКСК концентрирует в своих руках все больше власти, эти структуры волей-неволей втягиваются в процесс централизации. Становятся несколько… самостоятельными.

— Рассматривают ситуацию через призму своих интересов?

— Можно и так сказать, — согласился Громов. — Но это забота ГКСК. Главное же, они утрачивают широту кругозора, умение воспринимать ситуацию непредвзято. И — что много хуже — они утрачивают способность нестандартно мыслить.

— Я уже видел одного «нестандартно мыслящего», — процедил Берг. — И видел, чем это закончилось.

— Дураки, оказывающиеся не на своем месте, не в свое время — это было всегда. И проблемы они создавали всегда. И расхлебывать эти проблемы приходилось другим, — согласился Стефан. — Когда нашу небольшую организацию создавали, то надеялись с ее помощью, если и не «расхлебывать» проблемы, то, по меньшей мере, разряжать ситуацию до достижения критической точки. В определенной мере мы эти надежды оправдываем.

— Вас послушать, так вы там отстрелом неугодных занимаетесь… — улыбнулся краешком губ капитан «Корнуолла».

— «Неугодные» — это к СБК, капитан. Мы же… у нас нет ни официального названия, ни бюрократических структур, мы не получаем финансирования из бюджета, о нас мало кто знает в Конфедерации. Мы не выполняем спецзаданий, мы не совершаем рейдов на вражескую территорию, мы не командуем войсками. Мы не пытаемся подменить разведку. Мы думаем, наблюдаем, анализируем, сравниваем. И делаем свои выводы. Без давления со стороны, без ангажированности, без чьих-либо заказов, без необходимости подгонять результаты. Как вы сказали: стараемся думать на два хода вперед.

Берг задумчиво смотрел на Стефана:

— Действуем с чистыми руками, холодной головой и горячим сердцем — так?

Громов недоуменно моргнул и нахмурился:

— Простите, это я в первый раз слышу: цитата, поговорка?

— Диагноз, — хмыкнул Берг. Сосредоточившись на поступивших с мостика данных, он заодно и обдумал услышанное. — Ладно, капитан. Будем считать, вы возбудили у меня интерес. Я так понимаю, у вас еще есть, что мне сказать? — Стефан ограничился скупым кивком. Берг снова хмыкнул и заказал два кофе.

Разговор обещал быть интересным.

Гигантская крепость медленно плыла в пространстве, связанная незримыми, но невероятно прочными узами с планетой. Колоссальное сооружение напоминало хищного паука, раскинувшего лапы в поисках добычи. Десятки, если не сотни транспортов и космолетов крутились в отдалении, доставляя грузы и пассажиров с поселения на планете, от прибывших в систему или готовящихся к гиперпрыжку кораблей, от прыжковых ворот. Самая крупная военная крепость Руалата Тэш’ша Тагар Дусит жила обычной повседневной жизнью.

Массивная фигура в одиночестве стояла в зале стратегического контроля, рассматривая планету и движущиеся над ней точки кораблей. Создавалось полное впечатление, точно он висит в пустоте, и стоит только протянуть руку — с легкость коснется планеты или любой звезды.

Обычно даже на военных крепостях не воспроизводилась с такой скрупулезностью схема работы центра стратегического командования, основы военной машины Руалата Тэш’ша, но Тагар Дусит во многих отношениях была исключением. В период относительного спокойствия, еще до начала войны с Конфедерацией, когда на остальных фронтах противник после чувствительных поражений притих, было решено построить крупнейшую в своем роде военную крепость. Двадцать семь Оборотов напряженной работы, сотни и тысячи Кругов, решавших ежеминутно возникающие проблемы, фонтан идей, инноваций, остроумных проектов. В результате Руалата Тэш’ша получила мощнейшую крепость, опору флота в данной части сиф’та Оариис-с, а затем — одно из ключевых звеньев обороны всей зоны конфликта с Конфедерацией. Неоценимые данные оказались в распоряжении науки: от практических наработок по модификации планетарных систем и созданию сверхмощных реакторов до исследования гравитационных полей. Заодно нашлось и место для всевозможных экспериментов, вроде новейших транспортных систем или проверки работы усовершенствованного центра стратегического командования.

Полог конфиденциальности, отгородивший тэш’ша от занимающихся своими делами операторов малых логико-аналитических Ядер, расступилось перед его помощником.

— Феннаир, — облаченный в золотистую накидку поверх обычного для тэш’ша ярко-красного военного мундира, сложивший руки за спиной Марраша’атах не шевельнулся, ограничившись слабым ментальным всплеском. Казалось, тэш’ша полностью погрузился в изучение плывущего мимо крепости военного корабля, но помощник знал насколько эфемерно это впечатление: Марраша’атах был одним из немногих, кто видел начало войны с человечеством, проведя почти сто Оборотов перед этим в сражениях с Альянсом. Авторитет в военных кругах феннаира Тагар Дусит был огромным, и многим оставалось лишь удивляться, почему он ответил «нет» на просьбу Руала занять пост одного из еашш-руалов на фронте с Конфедерацией. — С Шенарот пришло подтверждение: они получили данные.

— И? — обронил феннаир, уловив сомнение в сопровождавшем слова помощника эмпатическом фоне.

— Они просят… требуют продолжать наблюдение. Любая новая информация, — какими бы мы источниками не пользовались — должна немедленно передаваться им.

— На Шенарот?

— Нет. Кто-то прилетит с Зорас’стриа. К нам или в зону конфликта.

Марраша’атах несколько секунд обдумывал услышанное.

— Мне следовало бы догадаться.

В эмпатическом фоне появился неуверенный, заинтересованный всплеск.

— Феннаир, если мы будем работать с ним…

— Не будем! — отрезал феннаир Тагар Дусит. — Когор’руал, распорядитесь сосредоточить все свободные ресурсы на анализе открытых источников Конфедерации; особое внимание следует уделять сводкам новостей. В случае необходимости — временно приостанавливайте работы по второстепенным направлениям.

Помощник обозначил согласие. Удивление практически полностью исчезло, лишь изредка напоминая о себе, — как тлеющие в золе угольки напоминают о горевшем костре.

— А пленники? Мы еще не успели отправить последнюю партию на Сат’тага.

Марраша’атах задумался ненадолго, потом нехотя сформировал утвердительный импульс.

— Повторите постижение. Потом восстановите психоматрицу.

Когор’руал вновь кивнул. Повернулся было, чтобы идти к выходу, но заколебался и вновь посмотрел на командующего крепостью.

— Простите, феннаир, — никто другой на его месте не рискнул бы настаивать, но он служил вместе с Марраша’атахом на Тагар Дусит очень долго, и потому знал, когда можно беспокоить его такими вопросами. — Могу я узнать, что происходит?

Феннаир молчал несколько долгих секунд, почти полностью погасив эмпатический фон. Когда когор’руал уже решил, что ответа он не дождется, Марраша’атах заговорил:

— Я знаю очень мало, — в устах командующего Тагар Дусит и руководителя разведывательной службы Руалата Тэш’ша это значило очень много — ничего странного, что его помощник не удержался от удивленного вздоха, зеркально отразившегося в эмпатическом всплеске. — Это дело Стражей Небес — почти все под их контролем. И еще… впрочем, это уже лишнее.