В то же время советское руководство допустило ряд ошибок принципиального характера, непосредственно отразившихся на его тибетской политике. К ним, в первую очередь, следует отнести расторжение, в большой степени в пропагандистских целях, в 1917 г. англо-русской конвенции по делам Персии, Афганистана и Тибета 1907 г. Это соглашение, в его тибетской части, во многом ограничивало свободу действий англичан в Тибете, и потому его следовало сохранить. В 1924 г. была также упущена возможность заключить новый договор с Англией по Тибету, чему опять-таки помешали идеологические соображения.

В целом, советско-тибетский диалог не оставил сколько-нибудь заметного следа в истории советской дипломатии, равно как и в истории взаимоотношений СССР со странами азиатского Востока. С политической и торгово-экономической точек зрения гораздо более содержательным и продуктивным явилось взаимодействие советского государства в 1920-е годы с его ближайшими восточными соседями — Турцией, Ираном, Афганистаном, Западным Китаем и Монголией. Поэтому советское руководство довольно легко и безболезненно устранилось от тибетских дел на рубеже 1930-х, тем более, что утрата контактов с Лхасой не отразилась ни на международном престиже СССР, ни на его внешней политике или народном хозяйстве. Советско-тибетский диалог сошел на нет как бы сам собой, полностью исчерпав свои потенциальные возможности.

^{Заставка из журнала «Новый Восток» художник В. С. Орлов (1924 г.)}

^{Г. В. Чичерин}

^{Нарком Г. В. Чичерин и его заместитель Л. М. Карахан. Нач. 1920-х гг. (Снимок из книги: В. Генис. Красная Персия. М., 2000 г.)}

^{Ф. И. Щербатской (Урга, 1905 г.). Фото из архива А. А. Терентьева}

^{Политическая карта Китая с указанием сфер влияния империалистических держав (1927 г). Тибет — одна из «сфер английского влияния». Отдел картографии РНБ, С.-Петербург}

^{В. А. Хомутников (крайний слева), Б. X. Кануков (в центре). Нач. 1920-х гг. HAPK (Элиста)}

^{В первом ряду слева направо: Б. X. Кануков, X. Чойбалсан, М. Бимбаев. HAPK (Элиста)}

^{С. С. Борисов. РГАСПИ. А. Ч. Чапчаев}

^{Члены Монгольского посольства в Тибет, осень 1926 г. Сидят (слева направо): Гомбодчийн, Б. Н. Мельников (заведующий восточного отдела НКИД СССР), А. Ч. Чапчаев. Стоят: М. Т. Бимбаев, Амуланг (?). ГАРФ}

^{Тибетский представитель («донир») В Уpгe, сер. 1920-x гг. Архив Музея-квартиры П. К. Козлова}

^{Обучение тибетской армии. 1915 г.}

^{Тибетские офицеры во главе с Царонгом Шапе (в центре), 1915 г.}

^{Военный министр Тибета Царонг Шапе (в центре), с женой (справа), 1936 г.} 

^{Девятый Панчен-Лама (Из книги М. Goldstein. A History of Modern Tibet 1913–1951 гг.)}

^{Здание русского посольства в Урге. Архив Русского Географического Общества}

^{Слева направо: П. М. Никифоров, Никифорова (его жена), А. М. Соловьев (секретарь советского посольства в МНР), П. К. Козлов, Улан-Батор, 1926 г. Архив Музея-квартиры П. К. Козлова}

^{Гоман-дацан в Дрепунгском монастыре (современный вид). Фото Андре Александра (Германия), 1995 г.} 

^{Н. К. и Ю. Н. Рерих, сер. 1920-x гг.}

^{Н. К. Рерих со «знаменем» Шамбалы — тангкой будущего Будды Майтрейи. Улан-Батор, 1927 г.}

^{А. Доржиев. Сер. 1920-х гг.}

^{А. Доржиев с группой востоковедов на балконе Буддийского храма, 1925 г. Слева направо: Б. Я. Владимирцов, П. И. Воробьев (ректор ЛИЖВЯ), И. Н. Бороздин, А. Доржиев, В. М. Алексеев, лама Бадма Очиров. Фото из архива М. В. Баньковской}

^{Слева направо: А. Доржиев, Д. Норбоев, Ш. Тепкин у дверей Буддийского храма. Ленинград, 1931 г.}

^{А. Доржиев, конец 1930-х гг. Фото из следственного дела А. Доржиева (Архив Министерства безопасности Республики Бурятия)}