Санскритская каллиграфия Хакуина
Стихи парадоксальны в том смысле, что разрушают общепринятые стереотипы мышления.
Может сложиться неверное представление о том, что дзэн-буддизм, акцентируя внимание на внутреннем мире человека, игнорирует мир внешний. В действительности конечной целью учения является переосмысление именно внешних проявлений бытия и формирование нового, свободного от эгоистических побуждений взгляда на вещи. В подтверждение сказанному приведу два примера.
В XII в. китайский мастер чань-буддизма Какуан[15] создал цикл из десяти картин, изображавших быка (сюжет известен как «Поиски быка»).
На картинах изображается последовательное развитие отношений между пастухом и быком. Этот сюжет символически отображает последовательность обретения человеком природы Будды. Так, пастух выслеживает быка, преследует его, арканит и уводит за собой. Цикл завершает картина, на которой восстановлено природное равновесие, то есть пастух забывает о быке, о собственном «Я» и символически сливается со всеобъемлющей гармонией жизни. Иными словами, человек познает, как прекрасен этот мир.[16]
Другой пример – традиционная вечерняя молитва, которую читают после выполнения техники дзадзэн:
Живые существа бессчётны,
Клянусь оберегать их.
Желания неисчерпаемы,
Клянусь подавить их.
Дхармы безграничны,
Клянусь постичь их.
Сознание Будды всеобъемлюще,
Клянусь достичь его.
Молитва свидетельствует о стремлении к познанию истинной реальности и компетентному взаимодействию с ней (постижение дхарм), равно как и об альтруистических намерениях молящегося (бережное отношение ко всему живому).
Другими словами, практика дзэн направлена на разрушение стереотипов мышления и подавление самосознания.
Конечной целью дзэн-буддизма является достижение чистого сознания, непосредственности и альтруистического отношения к миру. Отличительная черта дзэн, да и других буддийских школ состоит в том, что они не просто декларируют добродетели, но и призывают к их практическому воплощению.
Человек, осознающий эти качества, но не применяющий их в повседневной жизни, льет воду на колесо эгоцентризма и уподобляется тому «славному парню», который хорош сам по себе, но не приносит пользы окружающим. Дзэн-буддизм предлагает конкретные методики, с помощью которых человек воспринимает добродетель как естественное качество.
ЭСТЕТИКА ДЗЭН
Согласно теории хуаянь (взаимопроникновения), каждая песчинка в мироздании содержит информацию о всей Вселенной. Все сущее едино, а любая дифференциация иллюзорна. Следовательно, сущность всего буддийского учения может быть выражена одним действием. Любое естественное и спонтанное проявление отражает природу Будды.
Другими словами, большую часть времени самосознание наделяет мир теми или иными характеристиками, которые не имеют ничего общего с истинной природой вещей, и действия человека становятся формальными. Устранив эгоистическое сознание, человек начинает действовать спонтанно, то есть его поступки согласуются с природой Будды.
Сознание и объекты суть всегда одно и то же; различаются же только взгляды.
Юн-мин
Искусство как один из способов естественного самовыражения становится средством духовного постижения. Природа Будды может быть выражена в одном-единственном цветке в дзэнском саду, представляющем собой естественное сочетание камней и песка, или в изысканной церемонии чаепития. Эстетика дзэн заметна во всем – в искусстве каллиграфии и икебаны, в музыке, поэзии, живописи.
Эстетика дзэн очень прямолинейна и бескомпромиссна. Любое произведение искусства непременно должно отражать два качества – естественность и непосредственность. Именно эти свойства выражают сущность чистого разума и находятся в согласии с идеей всеобщего взаимопроникновения.
И снова возникают ассоциации с даосизмом. Любое рукотворное произведение дзэн может восприниматься в соответствии с даосской доктриной ву-вей (невмешательства), так как не является результатом преднамеренного искажения природы исходного материала.
ВОСТОК ВСТРЕЧАЕТСЯ С ЗАПАДОМ
Изучая западную философию, современные буддийские мыслители обнаружили как общие черты восточного и западного подходов, так и их принципиальное различие. Так, Судзуки подверг критике фундаментальные основы западного философского подхода – его дуалистичность, приверженность анализу и концептуальному оформлению понятий. Такому подходу японский мыслитель противопоставляет позицию дзэн-буддизма, основанную на интуиции, философии целостности и неприятии концептуального осмысления действительности. Он указал на то, что традиция дзэн не приемлет двойственности и непримиримости западных понятий, например, противостояния «Бог – человек» или «вера – логическое доказательство».
В своей работе «Доказательство и интуиция в буддийской философии» он выявляет принципиальное различие между терминами виджняна и праджня.
Слово виджняна можно привести как доказательство, которое, по определению, требует логического обоснования. Соответственно, западная философия имеет дело именно с виджняной.
Праджня обозначает мудрость, то есть не подлежит аналитической интерпретации, являясь по своей сути связующим элементом, объединяющим разрозненные понятия в единое целое.
Восток стоит скромно и смиренно с открытыми ушами и глазами, а Запад, слепой и глухой, застрявший в тупике материализма, угрожающе размахивает своей научной дубиной и почти что уже довёл мир до гибели.
К. Скрябина Редиин
Таким образом, дискуссия между Западом и Востоком сводится к диалогу между виджняной и праджней. С точки зрения западных философов, восточная праджня (мудрость) излишне обременена религиозными, культурными, моральными и другими понятиями. В свою очередь, восточные мыслители считают западную виджняну слишком прагматичной и не способной выйти за рамки рационального мышления.
НИШИДА КИТАРО
(1870—1945)
К середине XIX столетия Япония вышла из длительного периода культурной изоляции, и японские философы получили возможность познакомиться с работами западных мыслителей.
Процесс влияния западных идей на национальную культуру можно проследить по работам профессора философии Нишиды, преподававшего в университете Киото с 1913 по 1928 гг.
Нишида брал за основу западные концепции и поочередно пытался примирить их со своим образом мышления. Он пытался определить, до какой степени доктрина дзэн может быть выражена языком западных философов. Иными словами, буддист хотел обрядить восточное учение в европейские одежды.
Следует помнить, какую непосильную ношу взвалил Нишида на свои плечи. Учение дзэн, подобно западному мистицизму, никогда не оперировало концептуальными формулировками. Напротив, оно разрушало привычные представления. Таким образом, задача формулировки концепций для их же разрушения представлялась весьма проблематичной.
Частично Нишида принял за основу диалектический подход Гегеля, согласно которому всякий процесс развития проходит три ступени: тезис, антитезис и синтез. Каждая следующая ступень отрицает предыдущую, превращаясь в ее противоположность, а синтез не только отвергает антитезис, но и соединяет в себе по-новому некоторые черты двух предыдущих ступеней развития. Синтез, в свою очередь, является началом новой триады. Упрощая, можно сказать, что Нишида использовал подход Гегеля к Вселенной как к незатухающему процессу примирения противоположностей.
