– Что это?! – я отпрянула от стекла, в ярости уставившись на своих спутников. Йозеф отвел взгляд, Людек насмешливо хмыкнул.

– Это, дикарка, ряд должников. Те, кто не может вовремя отдать долги или уплатить налоги, поступает в служение. Грустная сторона нашей жизни.

– Мне кажется, здесь стоят те, о ком королевство решило забыть! – зло отрезала я, на ходу толкая дверь и выскакивая наружу, благо скорость кареты позволяла.

– Остановите! – стукнул в стенку Йозеф. Людек, шипя от ярости, вылетел следом за мной, нагнал, схватил за локоть.

– Что ты себе позволяешь, девка?!

– Убери от нее руки, Людек! – стеганул в спину холодный голос короля. Йозеф стоял напротив, щуря потемневшие от гнева глаза. – Быстро!

Брат-советник сдавленно помянул демонов и бесов, отошел на шаг, буравя меня взглядом. Король аккуратно расправил помявшийся рукав платья, горестно выдохнул.

– Теперь синяки будут. Людек, тебе в армии совсем воспитание отшибли? Так грубо обращаться с дамами!

– Где ты видишь даму, брат?! – снова зашипел старшенький. Мать всех ветров, да как его такого во дворце советником терпят? Он же опасен!

– Людек, уймись, – сердито бросил король и взял меня под руку. – Ты хотела что-то посмотреть, Такхиза?

– Тахиза, – поправила я, поморщившись. – Меня зовут Тахиза, но, если вам сложно, можете называть меня Тайей.

– Тайя, – проговорил король, задумавшись. Радостно блеснул улыбкой. – Я буду рад, если ты позволишь так себя называть.

– Да пожалуйста, – вздохнула я обреченно и двинулась вперед. Что-то кольнуло меня, когда мы проехали второй по счету рабский ряд… Что-то такое…

– Как ты ЭТО мне объяснишь, брат? – в бешенстве обернулся к плетущемуся в хвосте советнику король и ткнул пальцем в поразивший меня постамент. – ЭТО что?! Откуда они в столице?!

На дощатом постаменте сжались, сбившись в кучу, трое детишек. Лет восьми-десяти от силы, худые до прозрачности, с вытянутыми вверх головами и… зелеными с золотистыми полосами волосами. Лесные. Увидев меня, дети зашевелились, остроконечные ушки дернулись. Малышня втянула носиками воздух и радостно рассмеялась. Торговец, стоявший рядом и пялящийся во все глаза на короля, позеленел от страха и замахнулся на них кнутом.

– А ну, молчать, отродья!

– Шшшшех, песка тебе в глотку! – я рванулась, оставив клок платья на остроугольном заборчике вдоль этого ряда, подскочила к мужику и дернула рукоять кнута так, чтобы удар пришелся по его жирной спине. Торговец заорал от боли. Кнут выпал у него из рук. Дети шелестели за моей спиной.

– Салхина… Салхина пришла за нами…

Ключ от ошейников нашелся у пучившего глаза торговца на лоснящейся шее. Дети, несмотря на худобу, были целы, разве что пара синяков на коленках и ссадины на ладонях. Повезло.

Я обернулась к королю, прижимая детей к остаткам юбки.

– Ты по-прежнему просишь спасения? Говоришшшшь, есть среди вас и хорошие люди?! Где хоть один?! Они все прошли мимо!

Йозеф молчал, хмуро глядя на торговца. Тот даже скулить перестал, лишь дергался на месте.

– Людек…

Советник вырос за его спиной.

– Взять эту тварь и узнать, откуда привезли детей. Думаю, дорожка приведет к нашим заговорщикам из числа лордов. Тайя, прошу вас, вернитесь в карету. Детям не стоит видеть то, что сейчас начнется.

– Залезайте, – шепнула я малышам на джелаирском. Те послушно кивнули и устроились кучкой на сиденье. Кучер, грозно сведя брови, спустился со своего места и вручил крытую белым платком корзинку.

– Для детей.

Я благодарно улыбнулась. Малышня накинулась на пироги с капустой и ягодами, с жадностью сметая все содержимое корзины. Мясное догадливый кучер вытащил заранее. Лесные не едят мяса. Они вообще против бездумных убийств.

За окошком вдруг сгустилась тишина, поглотив все звуки, наполнявшие ярмарку. Стихли зазывалы, замолкли птицы и звери, исчезли щелканья каблуков по камням дороги. Я отогнула край занавески и оцепенела.

Вокруг замершего на месте короля в полном безмолвии возникали десятки черно-красных вихрей. Кружились, плясали над камнем дороги и опадали, оставляя вместо себя затянутые в черное фигуры воинов в цветных масках. Людек, который притаился за правым плечом короля, также закрыл лицо черно-красным узором. Когда число воинов приблизилось к сотне, советник на миг повернулся к карете. Из серебристо-серых до сего момента глаз смотрела Ночь, черная, тягучая, справедливо чтущая Закон.

– Найти виновных.

Люди в масках поклонились и с небывалой скоростью разлетелись по всей Ярмарке. Йозеф шевельнулся и, пошатываясь, подошел к карете. Заглянул в оконце, махнул детям рукой и в упор посмотрел на меня.

– Придется подождать. Клянусь, как только все закончится, мы отправим тебя домой. И детей. О помощи после такого я просить не смею.

Сказал и сполз по стенке, усевшись на порожек.

Когда-то давно, за много лет до моего рождения, Шехское королевство было небольшим княжеством посреди равнины. Ничем не примечательное, обычное, растянувшееся змеей вдоль русла реки Шехты. По имени реки стали звать и княжество. Верили в те времена на равнине в Идиз – двух богинь, мать и дочь. Славное было время, мирное. Нам не ведомо, откуда появился в тех землях первый посланец Единого. Говорят, он посулил тамошнему князю великую силу взамен на поклонение своему богу. Князь подумал, созвал всю свою семью и с ними вместе ступил под сень новой веры. Князь был мудр, а потому вытребовал у посланца обещанное могущество не только себе, но и своим потомкам по мужской линии. И мирный уклад равнинных земель рухнул.

Первые княжества, на которые замахнулся будущий король, даже не поняли, как оказались разбиты в пух и прах. Их соседи, объединившись, противостояли захватчику чуть дольше – около двух лет. Но и их силы пали. Так продолжалось долгое десятилетие, пока не осталось на равнине всего тринадцать свободных княжеств вдоль морского берега. Остальные собрал под железной пятой новоявленный король Шехии. Семьи старых князей умертвил, алчущих власти приблизил к себе, создав режионы, народу же представил заветы нового бога, приказав любить его и почитать, как следует. Несколько раз поднимались непокорные, стремясь освободиться из-под гнета захватчика, но… исчезали бесследно, сметенные странной, нечеловеческой силой короля.

Вскоре бунтовщиков не осталось вовсе. Простому люду не так и важно, перед кем гнуть спину, и кто из богов слушает их мольбы. Король был мудр при всех своих недостатках, потому ввел равный налог для всех присоединенных земель, который оказался ровно вполовину ниже тех, что приходилось платить людям своим прежним властителям. Чернь стала на сторону короля, став его лучшими шпионами. Стоило только благородным задуматься о перевороте, как их собственные слуги тут же доносили на хозяев. Жизнь текла своим чередом, сменялись поколения, о божественном даре роду первого короля вскоре стали забывать. Не думала я, что когда-нибудь так близко увижу след божеского касания.

В безмолвной тишине, куполом накрывшей Ярмарку, мелькали то тут, то там черные плащи воинов в масках. Йозеф по-прежнему сидел, подпирая спиной дверцу кареты. Я посмотрела на трущих глазенки детей, молча вручила им оторванный ворох чистых нижних юбок вместо одеяла, оставив себе только верхнее платье, и вышла. Обошла карету с бездумно жующим мясной пирог кучером, присела рядом с королем.

– Йозеф…

– А? – он открыл глаза и повернул голову в мою сторону. Я поежилась, наткнувшись на такой же черный взгляд, как и у его старшего брата, но продолжила.

– Йозеф… одолжи кинжал ненадолго?

Тот смешно вскинул обе брови домиком, но запрошенный предмет выдал, отстегнув с пояса ножны. Я критически осмотрела лезвие, ткнула острием палец – вдруг ножик для красоты висел? – и довольно хмыкнув, резким жестом полоснула по шву натянутой ткани платья ниже середины бедра. Потом сделала то же самое с другой стороны, по очереди собрала получившиеся спереди и сзади полотнища и обрезала на ладонь выше колен.