– А нельзя ли узнать имя вашей посадской мадонны? – осторожно спросил Вирхов.
– Можно. Ульяна Фроловна Сохаткина.
Вирхов побагровел.
– А отца ее младенца зовут Василием?
– Откуда вы знаете? – опешил доктор.
– Оттуда, – отрезал Вирхов. – Советую вам, милый доктор, оставить попечение вашей клиентки. По нашим сведениям она связана с преступником.
– Я догадывался, – растерянно ответил доктор.
– Но вы не догадывались, что у полиции руки коротки, чтобы предать злодея суду.
– Не понял, Карл Иваныч, о чем вы?!
– Главное, чтоб вы поняли – этот преступник готов на все. И дурочка Ульяна ему не нужна. Она в курсе его подвигов?
–Кажется, что-то знает, – осторожно, боясь выдать девушку, ответил доктор.
– Считайте ее покойницей, – объявил Вирхов. – Довольно об этом. Вы, Клим Кириллович, хотели рассказать мне о совершенной вами ужасной ошибке.
– Да, – приходя в себя, подтвердил доктор. – Ночью, вернее ближе к утру, я, под воздействием винных паров, потребовал от Марии Николаевны не появляться в конторе «Господин Икс». Я считал, она там в опасности.
– Ход вашей мысли мне ясен, – поддержал друга Вирхов. – И что?
– Она согласилась! – Доктор понурился. – Но, Карл Иваныч, сегодня утром я понял, что не прав! Мы хотя бы знали, где она, рядом был Бричкин. Теперь она будет ходить неизвестно где. А вдруг с ней что-нибудь случится?
Вирхов откинулся на спинку дивана и потер ладонью брюшко – он чувствовал, что его организму требуется еще одна порция кофеина. Он кивнул письмоводителю, тот, вскочив, помчался заваривать кофе.
– Карл Иваныч! Умоляю вас! Пошлите агента в храм – пусть ходит по пятам за дочерью профессора Муромцева. Вдруг что-нибудь случится? Ведь профессор скоро приедет!
– От него пришла телеграмма?
– Телеграммы не было. Но сегодня утром мне принесли извещение о посылке из Екатеринбурга. Не понимаю, почему он отправил ее на мой адрес?
– Профессор уверен, что его семейство на даче. А что в посылке? – поинтересовался Вирхов.
– Не знаю, не успел получить. Однако в извещении указано, что там находятся образцы шпата.
– Действительно, странно. Что, ему шпата здесь не хватает?
– В уральском больше фтора содержится.
Появившийся в дверях с подносом письмоводитель, уловив паузу, шепнул Вирхову:
– Карл Иваныч, там кандидат Тернов, не решается зайти. Изволите принять?
Вирхов, не выпуская из рук кружки, поднялся и прошествовал к своему столу.
– Объявился, голубчик. – Он подмигнул доктору. – Проси.
Через мгновение в кабинете появился чистенький, отутюженный, благоухающий свежестью юный юрист.
– Добрый день, господин следователь! – поклонился он, сохраняя горделивую осанку.
– Докладывайте, Павел Мироныч, о проделанной работе.
Кандидат покосился на доктора, но Вирхов, сдвинув брови, не ответил на его вопросительный взгляд.
– По вашему указанию, Карл Иваныч, отоспался.
– Поздравляю, – усмехнулся Вирхов. – Большая победа.
– Кроме того, – не моргнув глазом, продолжил Тернов, – установил, что отец покойного Степана Студенцова ведет свои финансовые дела через банк Вавельберга.
– Ну и?
– Сам купец торгует в Гостином дворе коврами.
– Индийскими и персидскими? – иронически поинтересовался Вирхов.
– Да, – несколько сник Тернов. –Я ковры осмотрел. Вряд ли он нелегально отправляет в ковровых рулонах социалистов за границу.
– И на каком же основании вы делаете такой решительный вывод? – с издевательским вызовом спросил Вирхов.
– Ковры индийские весьма марки. Я осмотрел выставленные в витрине. Один изображает синие цветы и зеленые листья на белом фоне. А другой и вовсе лазоревый с желтыми лотосами.
– А вы уверены, что ковры индийские? – счел нужным вступить доктор.
– Уверен, – через плечо ответил Тернов. – В витрине есть табличка. Ковер индийский ручной работы. Поставщик – фирма «Ханопулос и К°».
– То, что индийские ковры поставляет в столицу фирма крымского грека Ореста Ханопулоса, мне известно и без вас, – осадил надменного юриста Вирхов, – и торгуют ими не только в Гостином дворе. Есть ли у вас, что сообщить мне по существу?
– Но почему господин Оттон, служащий банка Вавельберга, не упомянул, что сын ковроторговца Эрос Ханопулос здесь, в Петербурге?
– Я его об этом и не спрашивал, – парировал Вирхов. – И почему он должен знать, что Эрос Орестович прибыл в столицу? Господин Оттон не держит лавку в Гостином дворе!
– Я думаю, господин Оттон умышленно скрывает свою связь с Эросом Ханопулосом! – уверенно изрек Тернов.
– Павел Миронович, не морочьте мне голову вашими домыслами, – поморщился Вирхов.
Юрист оскорблено замолчал.
– Ваш спор не имеет смысла, – примирительно произнес с дивана доктор. – Если они не были знакомы, то познакомились вчера на велодроме и вместе гуляли в «Аквариуме».
– И вместе оттуда ушли? – иронически спросил Тернов.
– К сожалению, я не заметил.
– А я этого не исключаю. – Тернов с вызовом смотрел на доктора. – Не удивлюсь, если Эрос Ханопулос и привез в своих коврах из Крыма взрывное устройство, передал его господину Оттону, а тот всучил его дураку Студенцову.
– Как вы выражаетесь о мертвом, милостивый государь! –Вирхов хлопнул ладонью по столу. – Да еще в день, когда несчастного отпевают и предают земле.
– Извините, Карл Иваныч, увлекся расследованием, о похоронах забыл.
– Ладно, прощаю, – махнул рукой Вирхов. – Сущее наказание эта молодежь. Продолжайте, что еще вы успели натворить?
– У меня возникла идея: нет ли между греком и господином Оттоном преступного тайного сговора, не занимаются ли они совместными махинациями через банк Вавельберга...
–И вы отправились в банк? – Вирхов привстал.
– Нет, Карл Иваныч, отправился я к господину Оттону. Хотел с ним побеседовать. Сразиться, так сказать, в интеллектуальном поединке.
Вирхов с облегчением плюхнулся на стул и отхлебнул уже остывший кофе.
– К сожалению, господин Оттон отсутствовал. Прислуга ответила, что он отправился на Псковско-Рижскую железную дорогу, на Варшавский вокзал.
– И, разумеется, вы поспешили туда же?
– Да. – Тернов оглянулся на доктора и перешел на шепот. – И что же делал на железной дороге господин Оттон?
– Ума не приложу, – ответил Вирхов. – Покупал билет в кассе?
– Господин Оттон билетов в кассе не покупал и никуда не выезжал.
– Вероятно, у него там была назначена тайная встреча с братьями-каменщиками? – иронически подхватил Вирхов и подмигнул доктору.
– Никогда бы не подумал, что господин Оттон – член масонской ложи, – покачал головой доктор.
– Насчет масонов не знаю, – Тернов, сохраняя таинственный вид, продолжил свое повествование, – но мне удалось выяснить, что господин Оттон отправлял в Ригу солидный багаж. Ковры ли там были, адские ли машинки – не ведаю, не смог пронюхать. Не это самое главное...
– А что же? –Вирхов с интересом воззрился на юриста.
– Оказывается, господин Оттон принял меры к изменению своей наружности. И при отправке багажа выглядел весьма странно.
– И как же именно? – Вирхов похолодел.
– Багажный контролер ничего особенного в его облике не заметил. Но из описания контролера следует, что господин Оттон побрил по-новому, на манер кошачьих, усы. Да на запястье левой руки имел диковинный браслет. Серебряную цепочку с топазом.
– О! – радостно воскликнул доктор. – Оттон как две капли воды похож на Ваську-Кота! Да вы, Карл Иваныч, сами знаете, видели похитителя Муры. Но почему вы его не арестовываете?
– Так господин Оттон и есть тот самый дерзкий Васька-Кот, который проходит по нашим сводкам? – ахнул пораженный Тернов.
– Не морочьте мне голову, Павел Мироныч, – Вирхов досадливо отмахнулся. – Господин Оттон не Васька.
– А Васька не Оттон? – кандидат тупо почесал затылок. – Странно. А кто же он?
Вирхов отвел взор, заерзал на стуле и ворчливо буркнул:
