— Хочу, товарищ командир полка, написать большую статью о героических делах ваших летчиков.

На это Дзусов в присутствии своих летчиков с возмущением ответил:

— О героических делах? Да, наши летчики не жалеют себя, дерутся геройски. Трудно им, ох как трудно. А почитаешь некоторые статьи, и выходит: бьем мы фашистов в воздухе с легкостью необыкновенной, одни только победы одерживаем. Нет уж, напишите о нас как-нибудь в другой раз.

Не добившись согласия командира, корреспондент обратился к комиссару полка Кляпину, но тот тоже отказался предоставить материалы о «героических делах летчиков».

А в это время полк начал готовиться к вылету. Дзусов сам решил повести летчиков на штурмовку вражеских колонн. Его заместитель майор Аленин комплектовал группу из лучших, опытных летчиков. В напарники ему намечался старший лейтенант Александр Филатов, отличавшийся особенной храбростью, хладнокровием и умением ориентироваться в сложной обстановке. Просмотрев состав группы, представленный заместителем, Дзусов вспылил:

— Вы что это, товарищ майор, решили охранять меня такими летчиками, как Филатов? Ваше дело заботиться об общем успехе полка, а не об одном его командире! Да я к тому же не нуждаюсь в таком прикрытии. Я еще в состоянии сам постоять за себя в бою.

Сделав небольшую паузу, он категорически заявил:

— Филатов возглавит прикрывающую группу. Со мной же в паре полетит… Бельский. — И Дзусов указал на стоявшего крайним сержанта.

Получив последние указания, летчики направились к самолетам. Многие многозначительно поглядывали на Бельского: смотри, мол, на тебя возлагается ответственность — обеспечить безопасность командира! А некоторые кратко напутствовали:

— Учти, Бельский, головой отвечаешь за Батю!

А кое-кто из летчиков просто выражал свою озабоченность за безопасность Бати: показывая кулаки. Этот выразительный жест, видно, следовало перевести на слова примерно так: «Будь внимателен! На тебя ложится большая ответственность».

Да вот подходит и сам Батя. Кивком головы он дал понять молодому летчику, которого взял в напарники: пошли к самолетам!

…Вскоре в той газете, которую представлял корреспондент, появился очерк на два подвала. Назывался он «Горные соколы». Были в очерке красочные описания Кавказских гор и картины воздушных боев, в которых летчики нашего полка беспощадно расправляются с «мессершмиттами»…

А вот уже год спустя корреспонденты серьезно и солидно вникают в боевую жизнь полка, дотошно изучают характер выполняемых летчиками заданий. Они и живут рядом с летчиками, присутствуют на разборах боевых заданий.

Многие корреспонденты стали не только хорошими друзьями летчиков, но и настоящими помощниками. Они по крупинке собирали и распространяли лучший боевой опыт. Старались умело пропагандировать тактические приемы, применяемые лучшими летчиками, характер боевых порядков и взаимодействие в них самолетов, мастерство атак, умелое использование материальной части самолета и вооружения. Они сами становились настоящими знатоками авиации.

…29 сентября 1943 года на аэродроме близ селения Беседовка в Приазовье состоялась дивизионная комсомольская конференция, посвященная 25-летию ВЛКСМ. С докладом выступал полковник Мачнев. Он говорил всегда с глубоким знанием дела, просто и доходчиво. И на этот раз делегаты конференции с волнением слушали его рассказ о героических традициях комсомола. Настроение у всех было торжественно-приподнятое: наши войска беспощадно громили фашистских захватчиков, освобождая советскую землю. На этом участке фронта бои шли уже на подступах к Днепру.

Все выступающие говорили живо, взволнованно. Вот слово для выступления предоставляется Бельскому. Он кратко доложил присутствующим о боевых делах своего полка, остановившись на самых ярких боевых эпизодах. Приводил примеры героической храбрости комсомольцев. Значительную часть выступления посвятил критике недостаточной дисциплинированности отдельных комсомольцев. При этом вспомнил и Свои промахи в прошлом. Призывал молодых к более высокой выучке познанию искусства побеждать.

Закончил свое выступление Бельский словами:

— Считаю, что 25-я годовщина комсомола тем большим будет для нас праздником, чем дальше на западе мы его встретим. Комсомольцы-летчики должны быть в авангарде в этом марше на запад.

Как же удивился Бельский, когда через несколько дней увидел в газете свое выступление, причем опубликованное со стенографической точностью. Называлась статья «Каким должен быть комсомолец».

Когда Бельский читал газету, к нему подошел майор Кляпин и, улыбаясь, сказал:

— Ну что, Ильич, все в порядке? Ничего там лишнего нет?

Бельский узнал, что его выступление на конференции передал для опубликования корреспондент армейской газеты — он был также спецкором «Правды» — ленинградский писатель Илья Яковлевич Бражнин.

…Прошло много лет. Как-то Бельский получил письмо: «Не знаю, помните ли Вы писателя Илью Бражнина, тощего, усатого подполковника (ныне уже в отставке), работавшего в газете 8-й воздушной армии и докучавшего летчикам своими спросами-расспросами. Докучал я и Вам. Помню, как примчался на комсомольскую конференцию дивизии Дзусова. Вы говорили очень горячо о том, что летать нужно смело и честно, что советский летчик не имеет права показывать спину немцам, что он не может покидать поле боя, пока не расстреляет все до одного патроны. Вы приводили яркие примеры беззаветной храбрости. Превосходно говорили. Убежденно. Я сидел неподалеку от Вас, и как мне положено было, усердно строчил в своем блокноте…»

Бельскому очень приятна была эта весточка, полученная от Ильи Яковлевича, приятно, что он не забыл его, даже помнит то выступление на комсомольской конференции.

А встретились они в 1967 году в Москве, где собирались ветераны дивизии. На встречу ветеранов пригласили и Илью Яковлевича. Он считался всеми авиаторами-покрышкинцами не гостем, а равноправным ветераном.

Теперь Бельский уже был знаком с его писательскими делами. Талант его разнообразный: он автор художественных и исторических романов, интереснейших рассказов о войне. Немало написано им книг об искусстве. Вот и последняя его книга — «Сумка волшебника» — может быть, самая яркая, самобытная из всех его книг. Да, за пятьдесят лет в литературе создано им много хорошего, подлинно прекрасного. И в центре его творений — наш советский человек, образ которого автор всегда выписывает с любовью и гордостью. Как-то в письме Бельскому он признался: «Я люблю людей, и мне доставляет высшее наслаждение раскрывать в них плоды доброго, человеческого, настоящего, раскрывать и любоваться этими так счастливо открытыми сокровищами».

Стояла осень 1942 года. Враг захватил Ставрополь, Невинномысск, Минеральные Воды, Георгиевск. Немецкие колонны подходили к населенному пункту и крупному железнодорожному узлу Прохладный.

Действия нашей авиации — и штурмовой, и истребительной — нацелены против наступавших фашистских полчищ. Каждый летчик совершал ежедневно по четыре, пять, а то и шесть вылетов на штурмовку.

Первые группы поднимались на задание еще до восхода солнца, а последние возвращались на исходе дня, когда багряный диск солнца уже катился к горизонту, освещая снежные вершины гор.

Однажды под вечер, как только летчики приземлились на новом аэродроме у Орджоникидзе, к командному пункту полка подъехала легковая машина. К вышедшему из нее генералу подбежал Дзусов и четко доложил о боевой работе полка.

Когда он закончил свой рапорт, генерал в упор спросил:

— Почему не взлетают самолеты, ранее вернувшиеся с задания?

— Больше самолеты в воздух выпускать нельзя, товарищ генерал. В горах вечерние сумерки наступают внезапно. Через полчаса все окутает непроглядная тьма. Аэродром же для полетов ночью не приспособлен: нет фонарей, которыми можно обозначить посадочную полосу и границы аэродрома, а главное отсутствует прожектор. Да к тому же многие летчики прибыли только что из училищ и ночью никогда не летали…