— Нельзя, Тубинг. Подумайте, а если Гея — не миф?

Тубинг помолчал, вглядываясь в лицо собеседника.

— Планета в гиперпространстве — не миф?

— Планета в гиперпространстве — суеверие, но даже суеверие может быть создано вокруг зерна истины. Этот парень Тревиз, говорит о ней как о реальной планете в реальном пространстве. Что, если он прав?

— Ерунда. Я не верю этому!

— Нет? А попробуйте на минуту поверить. Реальная планета, обеспечивающая Сейшел безопасность против Мула и против Основания?

— Вы сами себе противоречите. Каким образом Гея обеспечивает безопасность Сейшел-Союзу против Основания? Разве вы не послали против него корабли?

— Не против Сейшел, а против Геи, такой таинственной и неизвестной, она так тщательно избегает быть замеченной, что даже некоторые ее соседи убеждены, что она в гиперпространстве, в то время как она находится в реальном пространстве и даже ухитрятся остаться неотмеченной на самых лучших галактических картах.

— Вероятно, это самый необычный мир, он должен уметь манипулировать людьми.

— Не вы ли сказали минуту назад, что на Сейшел есть легенда, по которой Мул был послан Геей завоевывать Галактику? Ведь Мул мог действовать на мозг.

— Значит, Гея — родина Мула?

— А вы уверены, что этого не может быть?

— Почему бы ей не стать местом возрождения Второго Основания, в таком случае?

— А в самом деле, почему бы и нет? Разве не стоит это исследовать?

Тубинг становился все печальнее. В последнем обмене фразами он насмешливо улыбался, но теперь он опустил голову и глядел исподлобья.

— Если вы это всерьез, то не будет ли опасным такое расследование?

— А разве будет?

— Ваша манера отвечать вопросом на вопрос доказывает, что вам нечего сказать! Какую пользу принесут корабли Основания в борьбе против Мулов и членов Второго Основания? Разве не ясно, что если они существуют, то просто заняты тем, что заманивают нас на гибель? Вы только что сказали, что Основание может немедленно установить Империю, несмотря на то, что план Селдона прошел лишь полпути, и я предупреждаю вас, что вы можете зайти слишком далеко и что сложность плана может замедлить ваше движение. Если Гея существует и то, что вы сказали о ней — правда, то все это — оружие, которое приведет к этому замедлению. Сделайте добровольно то, что скоро вас заставят сделать, сделайте мирно и без кровопролития то, к чему вас могут вынудить в результате страшного бедствия. Отзовите корабли!

— Этого нельзя сделать. Тубинг, никак нельзя! Мэр Бранно сама планировала соединить корабли, и корабль-разведчик уже летит через гиперпространство к предполагаемой территории Геи.

Тубинг вытаращил глаза.

— Значит, будет война, уверяю вас!

— Вы наш посол. Предупредите войну. Дайте сейшелцам любые гарантии. Отрицайте любое зло с нашей стороны. Скажите им, если хотите, что для них же выгоднее сидеть тихо и ждать, пока Гея уничтожит нас. Говорите что угодно, только удержите их. — Кодил сделал паузу, вглядываясь в застывшее лицо Тубинга, затем продолжил:

— В сущности, это все. Насколько мне известно, ни один корабль не приземлится ни на одной планете Сейшел-Союза и не проникнет ни в одну точку реального пространства, принадлежащего этому Союзу. Однако любой корабль Сейшел, который попытается бросить нам вызов вне территории Союза — иначе говоря, на территории Основания — будет превращен в пыль.

Это вы тоже хорошенько втолкуйте сейшель-цам, и пусть они сидят тихо. Если вы потерпите неудачу, вас призовут к ответу. Вы долгое время имели легкую работу, Тубинг, но сейчас у нас трудное время, и следующие несколько дней решат все. Если вы измените нам — для вас не будет безопасного места во всей Галактике.

В лице Кодила не было ни благодушия, ни дружелюбия, когда контакт прервался.

Тубинг, раскрыв рот, смотрел на то место, где только что находилось изображение Кодила.

Голан Тревиз вцепился себе в волосы, как бы пытаясь определить состояние своего разума. Он спросил Пилората:

— Каково ваше душевное состояние?

— Душевное состояние? — озадаченно переспросил Пилорат.

— Ну, да. Нас взяли вместе кораблем под контроль и неуклонно тащат к планете, о которой мы ничего не знаем. Вы не впадаете в панику?

Длинное лицо Пилората оставалось меланхоличным.

— Нет, — сказал он, — но и не радуюсь. Я несколько растерян, но отнюдь не паникую.

— Я тоже нет. Не странно ли это? Почему мы не встревожены?

— Мы ведь ожидали чего-то такого, Голан. Чего-то вроде этого.

Тревиз повернулся к экрану. Тот был четко сфокусирован на космической станции. Теперь изображение стало шире — значит, они подошли ближе.

Тревизу казалось, что в изображении станции нет ничего впечатляющего.

Не было ничего, что говорило бы о сверхзнании. Она, пожалуй, казалась даже чуточку примитивной, но корабль держала крепко.

— Я бесстрастно проанализировал свои чувства, Янов, — сказал он. — Никогда не считал себя трусом, был уверен, что смогу хорошо держаться в сложной ситуации, но теперь думаю, что переоценил себя... Я должен был бы метаться туда-сюда и потеть. Пусть мы ожидали чего-то, но не беспомощности смерти!

— Я не совсем согласен с вами в выводах, Голан, — возразил Пилорат. — Если обитатели Геи смогли захватить корабль на таком расстоянии, что им стоит убить нас на расстоянии! Если мы все еще живы...

— Но нельзя сказать, что мы в полной безопасности. Мы слишком спокойны. Я думаю, нас успокоили.

— Зачем?

— Чтобы сохранить нас в хорошей ментальности, я думаю. Возможно, они хотят допросить нас. Ну, а после этого, могут и убить.

— Если они достаточно рациональны, чтобы допрашивать нас, у них хватит рациональности не убивать нас без причины.

Тревиз откинулся на спинку кресла и положил ноги на стол, там, где его рука обычно опускалась на пульт компьютера.

— Они могут оказаться достаточно изобретательными, чтобы придумать причины. Однако если они и касались нашего мозга, то очень деликатно. Будь это Мул, он заставил бы нас ликовать, каждая клеточка нашего тела кричала бы от радости, что мы подходим туда. — Он показал на космическую станцию. — Вы не чувствуете радости, Янов?