Мятежники наблюдали за этим с высоты утеса, свои оборонительные сооружения они уже подготовили. Морган смотрел вниз. Там все казались деловитыми и спокойными. Мятежников насчитывалось всего триста человек, но Уступ сам по себе служил естественной крепостью, которая могла бы выдержать осаду армии и пятикратно превосходящей числом эту. Подъемники были подняты, и спуститься или подняться на Уступ можно было, только взбираясь по отвесной стене.

Уже совсем стемнело, когда Моргану удалось еще раз поговорить с Падишаром. Они стояли у подъемников и смотрели на раскинувшиеся под ними огни. Солдаты Федерации продолжали работать: стук топоров по-прежнему раздавался в неподвижном ночном воздухе.

— Не стоило бы тебе говорить, но вся эта их работа очень меня беспокоит, — пробормотал предводитель повстанцев, озабоченно хмурясь.

Морган нахмурился тоже:

— Но, разве они могут добраться до нас?

Падишар покачал головой:

— Не могут. Это-то меня и беспокоит.

Они еще немного понаблюдали за тем, что происходит внизу. Потом Падишар отвел Моргана в сторонку и зашептал в самое ухо:

— Не нужно напоминать тебе, что нас предали уже дважды… Кто-то должен ответить за это, и, возможно, он находится среди нас. — Он приблизил к Моргану лицо. — Я выполню свою часть задачи, обеспечив безопасность Уступа. А ты, горец, держи глаза открытыми. Ты здесь недавно и можешь видеть вещи свежим взглядом. Может, и заметишь то, что ускользает от меня. Наблюдай за всеми, и, если выяснишь, в чем дело, я буду у тебя в неоплатном долгу.

Морган молча кивнул. У него появилось занятие, цель, а этого ему сейчас очень недоставало. После того как сломался его меч, его не оставляло ощущение пустоты. Беспокоило горца и то, что они оставили в городе Пара и Колла. Поручение Падишара заставит его заняться полезным делом. Он был ему благодарен.

Они разошлись в разные стороны. Морган отправился к оружейнику и попросил у него широкий меч. Выбрав приглянувшийся, он вытащил сломанный меч из ножен и вложил в них новый. Потом пошарил вокруг, нашел брошенные пустые ножны и вложил в них меч Ли, предварительно укоротив ножны в соответствии с длиной обломка меча. Затем повесил оба меча себе на ремень.

Впервые за эти дни Морган почувствовал себя спокойнее.

Ночью он спал хорошо, несмотря на то что солдаты Федерации до рассвета продолжали строительство осадных орудий. Когда солнце взошло, строительство затихло, и неожиданная тишина разбудила его. Морган оделся, нацепил на себя весь свой арсенал и поспешил на край Уступа. Мятежники находились каждый на своем месте, держа оружие наготове. Там были и Падишар вместе со Стеффом, Тил и группой троллей. Все молча наблюдали за происходящим внизу.

Армия федератов строилась, разбиваясь на отряды. Хорошо обученные солдаты действовали быстро и четко. Они окружили подножие Уступа и стояли вне досягаемости луков и пращей. Штурмовые лестницы и веревки с крючьями находились позади них. Осадные башни, грубо сработанные и едва достигавшие трети высоты Уступа, тоже были готовы. Командиры четко отдавали приказы, и пустые места между подразделениями, построившимися раньше других, мало-помалу заполнялись.

Морган слегка дотронулся до плеча Стеффа. Дворф бросил на него непонятный взгляд, молча кивнул и снова стал смотреть вниз. Морган заметил, что у Стеффа нет никакого оружия.

Застучали барабаны, и ряды солдат Федерации выровнялись. Все вокруг замерло. Небо на востоке посветлело, и свет заиграл на их оружии и доспехах. На траве и листьях заблестела роса, радостно запели птицы, послышалось журчание далекого ручья. Моргану подумалось, что это утро ничем не отличается от сотен других, которые он встречал, бродя и охотясь в лесах на своей родине.

Но тут позади солдат глубоко в деревьях что-то задвигалось. Деревья затряслись, затрещала обдираемая кора. Армия Федерации внезапно расступилась, образовав широкий прогал. Мятежники застыли в тревожном ожидании, а лес продолжал сотрясаться.

— О Тени! — прошептал Морган.

Он увидел жуткое создание. Невообразимо огромное, оно состояло из плоти, костей и шерсти в соединении с металлическими деталями. У него были зазубренные конечности и гладкая металлическая поверхность, железо, приросшее к живой плоти, и плоть, вросшая в железо. Существо казалось огромным уродливым подобием червя. Оно, ковыляя, продвигалось вперед, его блестящие глаза вращались, отыскивая край Уступа. Клешни щелкали, как ножи, а когти царапали твердый камень.

На мгновение Моргану показалось, что это какой-то механизм, но он тут же понял, что ошибается: это живая тварь!

— О дьявольская кровь! — закричал Стефф. В его хриплом голосе прозвучали гнев и страх. Он узнал это существо, — Они привели с собой ползуку!

Медленно пробираясь сквозь брешь в рядах солдат Федерации, ползука двигался к Уступу.

Тут Морган вспомнил рассказы о ползуках. Эти рассказы переходили от деда к отцу, от отца к сыну, из поколения в поколение. Их знали на плоскогорьях и почти во всех других частях Южной Земли, где Моргану доводилось бывать. Их рассказывали за кружкой эля или поздно вечером у очага, и у мальчишек, притаившихся поблизости — среди них был и Морган, — по спинам пробегала дрожь возбуждения и ужаса, хотя этим рассказам никто особенно не верил. Ведь легенды о ползуках рассказывали наряду с легендами о Слугах Черепа, о Мордах и других чудовищах, живших давным-давно, во времена, теперь полностью забытые. Но и утверждать, что сейчас такой нечисти больше не существует, тоже никто не решался, потому что, как бы южане ни относились к этим рассказам, жители Восточных Земель клялись, что все рассказы о ползуках — чистая правда.

Одним из них был Стефф. Он рассказывал эти истории Моргану, хотя тот их давным-давно уже знал, но рассказывал не как легенду, а как чистую правду. Он говорил, что ползук произвела на свет Федерация. Сотню лет назад, когда в дебрях Анара шла война с гномами и армии Южной Земли оказались неспособными действовать в горах и густых лесах, а заросли кустарника и скалы мешали навязывать бой их неуловимым врагам, Федерация вызвала к жизни ползук. Гномы тогда успешно боролись против Федерации, располагая достаточными силами, чтобы, не вступая в открытое сражение, наносить удары из засад.

Из своих укрепленных баз, спрятанных в путанице каньонов и ущелий Рейвенсхорна и в окружающих его густых лесах, гномы нападали на войска Федерации и, нанеся быстрый удар, легко, как ночные тени, ускользали от противника. Так продолжалось несколько месяцев, пока не появились ползуки.

Никто точно не знал, откуда они взялись. Некоторые утверждали, что это просто машины, сконструированные инженерами Федерации, — движущиеся механизмы, единственная задача которых — уничтожение укреплений гномов вместе с их защитниками. Другие считали, что ни одна машина не способна делать то, что делают ползуки, что они обладают хитростью и чем-то вроде разума. Третьи испуганно шептали, что это создание магии. Но каково бы ни было их происхождение, ползуки появились в дебрях Центрального Анара и начали свою охоту. Остановить их, казалось, невозможно. Они без устали выслеживали гномов и безжалостно истребляли их. Война закончилась всего через месяц с небольшим, сопротивление гномов было сломлено.

После этого ползуки исчезли так же загадочно, как и появились, будто их поглотила земля. О них остались только рассказы, с каждым пересказом становившиеся все более красочными и менее точными. Со временем легенды о них перестали казаться убедительными, и только одни гномы точно знали, что же произошло на самом деле.

Морган Ли смотрел вниз на ожившую страшную сказку его детства, потом с ужасом и отчаянием перевел взгляд на Стеффа. Тот будто изучал укрепления и не мог оторвать от них глаз, на его исполосованном шрамами лице застыло выражение безысходности.

— Ползука, Морган! Ты понимаешь, что это значит?