– Ну, не все так прямолинейно. – Пожала плечами Яна. – В конце концов, любое государство должно заботиться о том, чтобы граждане были законопослушными налогоплательщиками. После прошедших катастрофических десятилетий людям Земли нужны стабильность, порядок, уверенность. Если бы не сильная власть, еще неизвестно, что осталось бы от человечества.

– На моей планете произошла еще более глобальная катастрофа. – Сказал Яма. – Не какие-то несколько землетрясений и наводнений, а всеобщий Потоп. Выжил только один человек из тысячи. Все достижения цивилизации рассыпались прахом, вернее, смылись напрочь. Нам пришлось все начинать сначала. За несколько поколений мы прошли все этапы развития человечества: от диких племен охотников до космических путешественников. Кстати, тебе надо обязательно познакомиться с моим отцом. Он все никак не выберет для Подсолнечной форму правления. Твои идеи о военном государстве могут быть ему интересны.

– Твой отец выбирает форму правления для целой планеты? Ты ничего не путаешь? У тебя нет мании величия?

– Скорее, у меня комплекс неполноценности. В своей семье, среди эпических героев, я чувствую себя если не ничтожеством, то, по крайней мере, жалкой тенью великих родителей.

– Помниться, ты удивился, что я не знаю историю твоей семьи. И ты обещал мне ее рассказать. – Напомнила Яна.

– Хорошо. Расскажу.

И Яма Рил начал повествование, которое можно было бы озаглавить: «Школа Жизни и Смерти»…

По дороге Яна выломала из упавшего дерева увесистый сук, который с некоторой натяжкой можно было именовать дубинкой. Яма несколько раз пошутил по этому поводу, ехидно интересуясь, не слишком ли тяжело нести эту «корявую палку» и не стоит ли дополнить ее кремниевым наконечником для большего сходства с оружием пещерных людей. Насмешки прекратились только после того, как Яна, раскрутив дубинку так, что воздух загудел, запустила ее вверх до самой кроны и сбила на лету упитанного мотылька размером с ворону.

Этого мотылька они зажарили на костре вечером. Мясо местных полунасекомых-полуптиц напоминало по вкусу нежнейший паштет с пряным ароматом. Правда, чтобы добраться до него, приходилось сначала вскрывать твердый панцирь.

Первой дежурила Яна. Яма мгновенно заснул, положив под голову травяной узел. Лишившись волшебной поддержки, костер начал гореть слабее, и Яне приходилось постоянно переворачивать сырые дрова, чтобы он совсем не угас.

Внезапно в кустах послышался подозрительный шорох. Яна насторожилась, но продолжала делать вид, что занята поддержанием огня. Чтобы поворошить угли, она взяла свою дубинку. Шорох переместился и приблизился. Краем глаза Яна заметила легкое колебание листьев. Практически без замаха она метнула дубинку. В кустах раздался громкий писк, и какое-то довольно крупное животное с шумом бросилось наутек.

Яма вскочил на ноги:

– Что случилось?

– Похоже, ты не проверил окрестности перед сном. На нас кто-то охотился.

– Ну, сейчас я ему покажу! – Задорно пообещал Яма.

Он начал быстро вращать в воздухе кистями рук, как будто гладил теннисный мячик. Между ладонями стало разгораться пламя.

Из-за куста послышался поспешный крик:

– Не стреляйте! Я пришел с миром!

Яма на долю секунды растерялся и потерял контроль над заклинанием. Вскрикнул и затряс обожженными ладонями.

Яна отпрыгнула от костра за ствол ближайшего дерева и присела на корточки, как приготовившаяся к нападению пантера.

Голос из-за кустов повторил:

– Я пришел с миром. Я один.

– Тогда выходи и покажись! – Крикнул Яма, старательно демонстрируя уверенность.

Заросли раздвинулись и оттуда вышел эльф-мужчина невысокого роста – примерно по плечо Яне. Он был одет в серо-зеленую свободную одежду, а в руке сжимал тонкий прутик с тремя листочками на одном конце.

– Яма, ты еще кого-нибудь чувствуешь? – Крикнула Яна и тут же переменила позицию, чтобы ее не обнаружили по голосу.

– Вроде нет! – Ответил юноша после минутной паузы.

– Вроде! – Передразнила Яна, но все-таки подошла к костру. – И где же твоя хваленая волшебная защита?

Эльф мягко улыбнулся:

– Не ругай его. Он все делал правильно. Но никто не может переиграть эльфа-мага на его собственной территории. Тем более, человеческий детеныш.

– Я не детеныш… – Насупился Яма.

– Извини, возможно я неправильно выразился.

– Как долго Вы следили за нами? – Спросила Яна. – И не слишком ли больно я Вас ударила дубинкой?

Эльф улыбнулся еще шире:

– Должен Вас обрадовать… или огорчить. Дубинкой досталось не мне, а моей Ищейке.

– Ищейке?

– Да. Ищейка, Ищейка! Иди сюда!

Следом за эльфом из кустов выбралось очень странное существо, похожее на помесь собаки, паука и табуретки. Круглое, слегка приплюснутое сверху тело и четыре торчащие во все стороны ноги покрывал тонкий густой мех. Ни глаз, ни рта видно не было. Различить, где у Ищейки перед, можно было только по двум розовым хоботкам, которые постоянно двигались во всех направлениях, принюхивались, сопели, присвистывали. Едва Яна сделала шаг в сторону этого существа, чтобы получше его рассмотреть, как оно отпрыгнуло и спряталось за эльфа, прижавшись к его коленям.

– Я не сильно его ушибла? – Как можно заботливее поинтересовалась Яна.

Эльф беззаботно отмахнулся:

– Ничего страшного. Ищейки живучие. Они могут упасть с вершины дерева, почесать лапой спину и тут же побежать дальше.

Яна и Яма одновременно задрали головы, чтобы оценить высоту, с которой способна без вреда для здоровья упасть Ищейка. Высота поражала.

– Наверное, Вы хотите нам что-то рассказать. – Весьма прямолинейно намекнул Яма, жестом приглашая эльфа присесть к костру.

Эльф сел, скрестив ноги, и похлопал рукой рядом с собой. Ищейка плюхнулась рядом, и оба ее хоботка одновременно потянулись к недоеденным остаткам мотылька.

– Угощайся! – Пододвинул к ней обломки панциря Яма.

Из-под хоботков показались две маленькие клешни. Быстро и четко они начали ощипывать кусочки мяса и отправлять их куда-то под шерсть. Розовые хоботки стали тихо высвистывать простенькую мелодию.