Он почувствовал, как еще одна капля упала на щеку, десятая с тех пор как они покинули реку и углубились в бесконечное болото. Нело подставил руку под мрачное небо и молился, чтобы настоящий дождь задержался еще на несколько дней.

Тогда пусть приходит! Уровень воды в озере низкий. Нам нужно водяное давление для колеса, или мне придется закрыть фабрику из-за отсутствия энергии.

Мысли его обратились к бизнесу — покупке и собиранию использованных тканей у всех Шести Рас. К размельчению и процеживанию. К прессовке, просушке и продаже отличных листов, которыми его семья славится с тех пор, как люди принесли благословенную бумагу на Джиджо.

Благословение, которое некоторые называют проклятием. Радикальные взгляды пользуются все большей поддержкой у простых крестьян, панически боящихся конца дней.

Сверху послышался крик.

— Там! — Жилистый молодой хун, сидевший на мачте, показывал вперед. — Хр-рм. Должно быть, это корабль Незнакомца. Я говорил, что это должно быть здесь!

Выхуф-эйхуго сопровождала Сару в той знаменательной экспедиции по очистке — эту обязанность должны были исполнять все граждане. У нее нет горлового мешка, какой есть у самцов, но ее голос звучал громко и энергично. Она гордилась своим умением ориентироваться.

«Наконец! — подумал Нело. — Теперь Ариана сделает свои наброски, и мы сможем оставить это ужасное место». Пересекающиеся кабели мульк-паука заставляли его нервничать. Их лодка с укрепленным обсидианом носом без труда разрезала распадающиеся нити. Тем не менее Нело чувствовал, что они все больше углубляются в какую-то дьявольскую ловушку.

Ариана что-то пробормотала. Нело, мигая, повернулся к ней.

— Что вы сказали?

Пожилая женщина показывала вперед, ее глаза сверкали любопытством.

— Не вижу никакой сажи!

— Ну и что?

— Незнакомец обгорел. Его одежда была обожжена и разорвана в клочья. Мы считали, что его корабль упал в огне — возможно, после схватки с другим кораблем над Джиджо. Но смотрите. Видите ли вы какие-нибудь следы пожара?

Лодка обогнула последнюю рощу деревьев вув, и по другую ее сторону в путанице поломанных веток показалась блестящая металлическая капсула. Единственное отверстие напоминало не дверь или люк, а скорее скошенный лепесток цветка. Падая, корабль прорезал в растительности полосу в направлении на северо-запад. Несколько поросших травой болотных холмиков были разрезаны надвое, и разрез уже частично зарос новой растительностью.

У Нело был небольшой опыт землемера, и он помогал определять размеры корабля. Он небольшой — не больше хунской лодки — и определенно не могучий крейсер, какой недавно разрезал небо над деревней Доло, приведя ее жителей в истерическое состояние. Закругленные бока напомнили Нело обыкновенную каплю, а не нечто сотворенное разумными существами.

Две капли упали ему на лоб и щеку. Еще одна — на руку. Вдали послышались раскаты грома.

— Подходите ближе! — приказала Ариана, раскрывая свой блокнот.

Недовольно ворча, хуны повиновались и заработали шестами и веслами.

Нело смотрел на чужой корабль, но мог думать о нем только как о мусоре. Когда Шесть отправляются чистить буйурские города, их главная цель — отыскать то, что можно использовать дома или в мастерской. Но, полезное или нет, все со временем погружается в украшенные лентами ящики, чтобы отправиться в Большую Помойку. Колонисты считают, что тем самым помогают очищать Джиджо. Может, тем самым они приносят не вред, а пользу планете, которая их приняла.

— Ифни! — про себя произнес Нело, глядя на корабль, который выбросил из космоса Незнакомца. Для космического корабля он, может, и маловат, но слишком тяжел, чтобы передвигать его вручную.

— Трудно придется вытаскивать эту штуку отсюда, не говоря уже о том, чтобы дотащить ее до моря.

И снова с юга послышались раскаты грома.

Нас, джофуров, учат, что ужасно быть треки — грудой без центрального руководства. Обреченной жить спокойной и неопределенной жизнью.

Все воспевают хвалу могучим оайлие, которые приняли нас у слишком робких поа и проделали последние стадии нашего Возвышения.

Оайлие создали новые господствующие кольца, чтобы связать воедино и нацелить нашу сущность.

Без таких колец, как Я, как могла наша раса стать великой, могучей и ужасной в Пяти Галактиках?

И однако, объединяя ваши маленькие сущности в новое целое, я поражаюсь яркости старых слоев, которые нахожу в нашем сердечнике! Слоев, которые восходят ко времени до того, как Я объединил эту престарелую груду колец. Какими великолепными и ясными кажутся эти воспоминания, вопреки их противоречивой гармонии. Признаю, существование все же было острым и живым, когда вы/мы были просто Асксом.

Возможно, это удивление связано с тем, что Я/сам так молод, только недавно отделился от бока капитана нашего корабля — Я его собственное порождение.

Да, это благородное наследство. Поэтому можете себе представить Мое удивление в новой ситуации! Созданный для выполнения долга в господствующей касте, Я по прагматическим причинам связан со случайной грудой древних торов, плохо образованных и полных странных, примитивных представлений. Мне поручено использовать эту груду как можно лучше, пока позже не будет проведена хирургическая операция по реконфигурации.

Ага. Это вызывает у некоторых из вас реакцию? Наше второе кольцо мысли в особенности находит это сообщение тревожным.

Не бойтесь, Мои кольца! Проникнитесь любовью и помните свое место. Ваш долг не спрашивать, а только служить. Заверяю вас: процедура, которую Я упомянул, очень распространена среди могучих джофуров. Когда одно кольцо изымается, чтобы соединиться с новой грудой, половина или даже больше оставшихся колец тоже могут быть использованы заново. Конечно, большинство из вас уже стары, и священники могут решить, что вы заражены другими расами. Это может помешать вашему соединению с другими грудами. Но выслушайте мое обещание. Когда наступит время перехода, Я, ваше возлюбленное господствующее кольцо, перенесу переход в добром здравии и буду с добром вспоминать вас в Моей новой великолепной груде.

Я знаю, что это принесет вам огромное удовлетворение, когда вы будете в нашем общем сердечнике думать о своей судьбе.

Соборная тишина заполняла лес бу — густую заросль серозеленых колонн, поднимающихся к самому небу. Каждый могучий ствол обхватом в панцирь квуэна с его пятью клешнями. Некоторые высотой достигают каменного свода Библоса.

Теперь я знаю, что чувствует насекомое, когда пробирается между стеблями травы в пампасах.

Идя по узкой тропе между гигантскими стволами, Ларк часто мог развести руки и одновременно коснуться двух деревьев. Только сержанта милиции, казалось, не затронуло ощущение замкнутости, которое испытывают путники в этом месте вертикальных перспектив. Остальные стражники нервничали, тревожно посматривали по сторонам, вглядывались в тени в узких проходах.

— Далеко ли до горы Дуден? — спросила Линг, поправляя кожаные ремни рюкзака. На ее шее блестел пот, воротник домотканой куртки, которую ей дали, потемнел от влаги. Эффект был не таким вызывающим, как во время их первого совместного путешествия, когда тонкая ткань костюма даников потрясающе облегала роскошную фигуру.

И в любом случае теперь я мудрец и не могу позволить себе этого. Повышение принесло с собой только неприятные обязанности.

— Я раньше никогда не ходил этим коротким путем, — ответил Ларк, хотя они с Утеном облазили эти горы в поисках данных для своей книги. Через горы ведут и другие тропы, и г'кеки, которым номинально принадлежит эта территория, с их колесами, вряд ли стали обращать внимание на такую неровную тропу. — По моей оценке, доберемся в течение двух мидуров. Хочешь отдохнуть?

Линг отбросила влажные пряди с глаз.

— Нет. Лучше пойдем дальше.

Бывшая генная грабительница, казалось, ни на мгновение не забывает о присутствии Джени Шен, низкорослого сержанта милиции, которая, словно любимого ребенка, прижимала к груди свой самострел. Джени взглядом охотника часто посматривала на Линг. Она словно приценивалась, какой жизненно важный орган лучше всего поразить стрелой. Все чувствовали растущую враждебность между двумя женщинами — и что Линг скорее умрет, чем проявит слабость перед сержантом милиции.