– Точно?

– Послушайте, но этот парень мог убить моего старшего брата. Чтобы Сесил не умер, я выстрелил первым.

– Оставь это для присяжных, Карл. Лицо Карла стало злым.

– Я не собираюсь садиться за убийство, шериф, – сверкнув глазами, сказал он. – Можете записать: я никого не собирался убивать.

– Ну, даже если ребята из Арканзаса тебя не припрут к стенке, ты все равно сядешь надолго.

– С чего вы взяли?

– Если ты сумеешь здесь выкрутиться, тебе придется вернуться в Техас, чтобы ответить за Пэтси Маккоркл.

– За эту уродину?

Автомобильный гудок прервал воспоминания Эззи. Сообразив, что горит зеленый свет, он махнул рукой подавшему сигнал водителю – дескать, извиняюсь. Поскольку ехать было все равно некуда, он направился в пригород – туда, где они с Корой прожили почти всю свою супружескую жизнь.

Его встретил пустой дом. Почему отсутствие Коры создает такой вакуум? Сняв шляпу, Эззи повесил ее на крючок возле задней двери. Пройдя на кухню, он обнаружил, что оставил кофеварку включенной, и выключил ее.

Выйдя в коридор, он стал решать, чем занять остаток дня. Посмотреть телевизор? Тогда придется выбирать между идиотскими «мыльными операми», глупыми ток-шоу и бессмысленными программами новостей. Может, поработать во дворе? Слишком жарко. Да и плохо это у него получается.

Кора говорит, что при его приближении растения совершают самоубийство, лишь бы не попасть ему в руки.

На самом деле, однако, все эти рассуждения были предназначены только для того, чтобы успокоить нечистую совесть. Эззи прекрасно знал, чем сейчас займется.

Больше не сопротивляясь своему внутреннему влечению, он направился в кабинет и уселся за массивный письменный стол с убирающейся крышкой, который унаследовал от отца. Тот был железнодорожником и во время работы постоянно за ним сидел. Считая стол фамильной вещью, Кора еженедельно покрывала мастикой его дубовую поверхность. Отперев замок, Эззи открыл крышку. Прямо посредине стола лежала папка с делом Пэтси Маккоркл.

Открыв ее, он долго смотрел на фотографию из школьного сборника, вспоминая, как потрясли его слова Карла Херболда, небрежно назвавшего девушку уродиной.

– Перед тем как вы с Сесилом приехали сюда, чтобы ограбить магазин, и убили находившегося не при исполнении своих обязанностей полицейского, вы оставили у реки мертвую Пэтси Маккоркл.

Карл пристально посмотрел на Эззи через прутья решетки.

Глядя на него, можно было поклясться, что это абсолютно невиновный человек. Наконец Карл откинул голову и громко рассмеялся:

– Я не знаю, чего вы там накурились, но вы совсем ненормальный.

– Все, кто был тем вечером в «Веселом фургоне», видели, как вы с ней уходили. У меня десятки свидетелей.

– У вас одно дерьмо! – огрызнулся Карл.

– Разве ты и Сесил не были с ней?

– Ну да, мы были с Пэтси. Точнее сказать – она с нами. Она привязалась к нам вскоре после того, как мы пришли. Девочка была пьяная. Ну, мы побыли там. Немного повеселились. Что здесь такого?

– Я слышал, что вы не просто веселились, Карл, вы там устроили целое сексуальное шоу.

Усмехнувшись, Карл подмигнул ему:

– Похоже, вы жалеете, что пропустили его, шериф. Жаль, мы не знали, что вас это интересует. Мы с Сесилом поделили бы с вами Пэтси. Неужели миссис Хардж не дает вам дома?

Если бы Эззи мог достать его через решетку, он убил бы Карла и сэкономил штату Арканзас средства на проведение суда и многолетнее содержание преступника в тюрьме. К счастью, он справился с собой и пошел прочь. Карл смеялся ему вслед.

Эззи надеялся выжать больше из Сесила, который был совсем не таким крепким орешком, как его брат. Однако Сесил полностью подтвердил то, что рассказал Карл.

– Нуда, мы танцевали с Пэтси и все такое, шериф Хардж, но мы не ездили с ней на реку. Мы почти всю ночь ехали и в семь двадцать прибыли к тому магазину.

Во многом это было правдой. Эззи читал полицейский отчет, который, по иронии судьбы, служил Херболдам алиби в деле Пэтси Маккоркл. Тем не менее он проехал по маршруту, которым той ночью проследовали парни. Он был длиной в сто пятьдесят миль. Исходя из того времени, когда, по показаниям свидетелей, братья выходили из бара, они вполне могли поехать с Пэтси на реку, позаниматься с ней сексом и все же успеть в Аркадельфию задолго до семи двадцати. Установленное Страудом время смерти Пэтси этому не противоречило.

– Сесил, в баре все видели тебя и Карла с этой девушкой. Я слышал, что втроем вы устроили целый спектакль – непристойный даже для такой забегаловки. Так что не старайся заставить меня поверить в то, что после всего этого вы не занимались с ней сексом.

Сесил быстро осмотрелся.

– Хорошо, хорошо, – глядя мимо Эззи куда-то на охранника, сказал он. – Она меня, э-э-э, удовлетворила. Рукой. Под столом в «Веселом фургоне». – Он опустил голову и выдавил из себя смешок. – Ужасное дело. Рядом стоят люди, а она наяривает под столом. Но уж такая она, Пэтси. Смеху ради она все сделает.

– А потом?

– Что – потом?

– Что потом вы делали с Пэтси смеху ради? Занервничав, Сесил принялся грызть ноготь большого пальца.

– А что говорит Карл?

– По его словам, возле бара вы расстались.

Ага, это точно, – быстро сказал Сесил. – Мы поехали в Арканзас и по дороге поняли, что хотим есть. А так как у нас не было денег, то мы взяли тот магазин.

– И смертельно ранили копа.

– Но мы же не знали, что он коп. Глупый козел наставил на нас пушку. Что Карлу оставалось делать? Он ведь должен был нас защитить, верно, шериф? Шериф!

Но Эззи уже повернулся и пошел к двери. Он направлялся к ведущему дело окружному прокурору. Прокурор оказался толстым как бочка и рыжеволосым. Его цветущие щеки напоминали вот-вот готовый взорваться воздушный шарик.

– Видите ли, шериф… э-э-э?

– Хардж.

– Шериф Хардж. Я вам сочувствую. Искренне сочувствую. Я понимаю, что вы хотите закрыть это дело. Но если я отправлю ребят на экспертизу, которая может прояснить ваше дело, то я рискую развалить свое собственное. Самое меньшее это даст повод адвокатам для апелляции. Они сразу же станут вопить о нарушении прав. Вы ведь знаете, какие сейчас адвокаты. Готов поспорить, что в Техасе они не лучше наших. Они обливают вас дерьмом, позволяя преступникам свободно разгуливать по улицам. Если я удовлетворю вашу просьбу, эти ребята могут даже вообще отвертеться от тюрьмы. – Он зажег сигарету и помахал в воздухе спичкой. – Так что извините. Мы первые их взяли. Они убили одного из наших, и мы собираемся оставить их погостить в Арканзасе как можно дольше.

– Все, что мне нужно, – это проба спермы. От обоих. Как это может нарушить их права?

Смех прокурора был похож на визг циркулярной пилы.

– Дрочить в бутылочку? Если бы меня кто-то об этом попросил, я бы наверняка посчитал такое нарушением своих прав!

– Ладно, только не отходи.

– Не отойду.

– Ты будешь стоять там, где стоишь?

– Да. Колоти ногами как можно сильнее.

Вода доходила Дэвиду до пояса, но он со страхом смотрел на то расстояние – чуть больше метра, – которое разделяло его и Джека. Наконец, сделав глубокий вдох, мальчик нырнул. Несколько сильных гребков – и он ухватился руками за Джека. Подтянув его вверх, тот помог Дэвиду встать на илистое дно реки.

– Молодец! – Джек показал ему раскрытую пятерню.

– Я это сделал!

– Я и не сомневался.

– Можно еще раз?

– Как только захочешь.

Дэвид побрел на исходную позицию.

– А здорово мы вчера ели мороженое, а, Джек?

– Конечно.

– Хорошо бы ты жил с нами все время. Ты мог бы спать в моей комнате.

– Ты не думаешь, что вдвоем нам бы было слишком тесно? Двигая по воде руками, Дэвид на миг задумался. Вдруг лицо его озарилось догадкой.

– Ты можешь спать с моей мамой! – сказал он. – У нее очень большая кровать.

Джек постарался спрятать улыбку.