Не всякий раз ему удавалось провезти приобретённый за свои деньги товар, который запрещалось провозить в большом количестве. Но он выходил из безнадёжного положения за определённую сумму – на базе перекупочной фирмы товар включали сверх того, который надлежало провезти по заказу торгпредства. А потом выкупал его уже дома, поэтому на черном рынке цена на джинсы и всякий другой ходовой импортный товар была высокой и держалась довольно твёрдо и весьма устойчиво.

За годы работы на внешних линиях Михаил сошёлся ближе со своими коллегами. Это были достаточно дисциплинированные и по-своему порядочные люди, знавшие цену всякому произносимому слову. Наличие партбилетов у забугорных дальнобойщиков значило для них очень много. Это были проверенные во всех отношениях люди – и госбезопасностью, и своим непосредственным начальством. Они имели личные автомобили, хорошо знали друг друга, и казалось, им всюду открыты двери.

Иногда вечером они съезжались к вечернему бару, заказывали отдельный зал, куда вход посторонним посетителям строго воспрещался. За закрытыми дверьми они потягивали коктейли при свечах. Специально подобранная спокойная музыка сопровождала их корпоративные беседы, в которые вставлялись иносказательные фразы на тот случай, если бы зал прослушивался.

В кругу этих людей сложились свои философские понятия, далекие от окружавшей их действительности со своими незыблемыми, казалось бы, устоями. У этого общества, собиравшегося в баре, устанавливались свои законы, по которым строились их взаимоотношения. Всё они занимались одним делом – обогащением. У них существовал свой корпоративный банк, куда каждый ежемесячно вносил взносы под небольшие проценты. Этим банком управляли исключительно свои, испытанные в деле, люди. Деньги расходовались строго лишь на то, чтобы их коммерции ничто и никто не препятствовал. В своем городе рядом с законной властью они создали свою власть – многочисленные запутанные связи двух властей тесно переплетались и взаимопроникали, то есть люди в своем кругу, называвшие себя членами «Союза свободных граждан», имели своей целью пускать щупальца во всё органы власти, где работали их люди, входившие в эту тайную организацию…

О её существовании Михаил сначала не знал. Если бы в то время ему сказали, что она существует и он непременно в неё вступит, он бы решил, что над ним просто шутят. Какая может быть организация в тоталитарном обществе? Когда бывший таксист стал заниматься коммерцией, он уже хорошо знал, что перекупщики, спекулянты как бы их ни поносили, были и будут в любом обществе. В её основе лежала выгода, как ключ, открывающий двери во всё стороны жизни.

И вот когда он занялся фарцой, ему и было предложено вступить в «Союз свободных граждан», целью которого было создание общества предельно, но не абсолютно свободного. Как после стало известно, он существовал не только в их городе: это была довольно разветвленная, хорошо законспирированная организация. Причем из рядовых членов доподлинно ни один не знал, кто же ею руководил. Но и пытаться выяснить Михаил не собирался, потому что такое любопытство при тесном сближении с членами союза было небезопасным…

На одной вечеринке Михаилу предложили золотую печатку с оттиском какого-то непонятного магического знака. Он купил перстень, увидев, что и у других есть такие же, правда, знаки чем-то отличались. Но потом Михаил заказал новую печатку со своим знаком зодиака Стрелец и носил две, но снимал при поездках за границу. Алла считала, что такие печатки носят только представители уголовного мира. И она всегда испытывала неловкость, когда с мужем ходила в общественные места. Но ему об этом никогда не говорила (и, конечно, своей матери).

Ещё в первую встречу с Мариком, когда он случайно увидел её и подвёз домой, она увидела на его руке такую же массивную печатку с изображением почти такого же символа, какой она видела на перстне мужа…

Из ресторана Марик привёз её в свою снимаемую коммунальную квартиру, одна половина которой была отгорожена от потолка до пола плотной портьерой, а вторая представляла собой уютную спальню. Она знала, что Марик умел создавать нужный ему интерьер. И здесь всё было обустроено мужскими руками весьма надёжно.

Он проворно помог ей раздеться, словно боялся, что сейчас она одумается и уйдёт прочь. Алла была в шубке из натурального меха. Когда она осталась в платье, он провел её в спальню, где стоял столик и два кресла, а сам побежал за перегородку, откуда появился с двумя бокалами и бутылкой шампанского.

– А есть будем что-нибудь? – спросил он.

– У тебя большой запас пищи? Ты часто здесь бываешь?

– Много вопросов. Нет, ты не думай, что это гнёздышко соорудил для привода женщин. Я здесь иногда работаю. Там мой маленький кабинет, поэтому и глазеть не на что. Итак, яблоки, апельсины, шоколад, бутерброды с икоркой, можно и коньячок?

– Хватит пока и шампанского, ну шоколад, пожалуй. Но учти, спать я с тобой не буду… – улыбнулась она, лукаво глядя на бывшего жениха дольше обычного (что он про себя отметил).

– Да какой базар! Но как же ты узнаешь, чего хотят мужчины?

– А для этого я не думаю, что нужно обязательно переспать.

– Конечно, сейчас увидишь, – Марик быстро включил телевизор, стоявший почему-то на окне, вставил в видеомагнитофон кассету и включил. Потом открыл шампанское, пока она с интересом смотрела на экран, где мелькали девушки и мужчины. Но только они были одеты, а женщины почти голые, чего в своей жизни ей не приходилось видеть с такой откровенностью, так как все считают постыдным выставляться на всеобщее обозрение. А тут всё на виду, и у Аллы захватывало дух, тем не менее у неё не хватило духа запретить себе смотреть на срам, но всё же любопытство перебороло стыд.

Марик налил между тем бокал и подал Алле, она машинально приняла и стала неторопливо отпивать, продолжая неотрывно наблюдать за экраном. Она почувствовала, как у неё непривычно сильно бьётся сердце, а щеки пылали огнем, но, наверное, не от одного шампанского. Когда на экране стали раздеваться и мужчины, она осторожно посмотрела на Марика.

– Ты давно стал этим заниматься? Разве ученому человеку такое пошлое увлечение свойственно? Я думала – нет!

– Чем? Просмотром картинок или сексом? В первый раз было с тобой, неужели забыла? И, по-моему, неплохо у нас получалось, можем повторить и сейчас…

– Я замужем… нет, и не думай даже мечтать. Но как-то всё это ужасно! Разве у них любовь, они спариваются, как животные, – она говорила как-то необычайно взволнованно, не понимая, что с ней происходило. На неё шёл с экрана голый мужчина, и она видела его напряжённое естество, и дрожь пробегала по всему её телу. Алла, к своему удивлению, допила бокал, гася в душе огонь страсти, она видела, как его взял Марик. Но откуда взялся ещё мужчина? Причём не один. Стали раздевать её. Она, вместо того чтобы встать, откинулась на постель и очутилась в объятии мужчины или сразу двоих. Алла хотела оттолкнуть его прочь, но руки не повиновались ей. А где же Марик, почему он допускает это, где же её бывший жених, почему он так легко отдает им, зачем впустил их? И с того момента она больше ничего не помнила…

Алла очнулась, как ей показалось, через целую вечность. Она не понимала, где она находится, и даже не помнила, что с ней произошло. Она была накрыта легким одеялом, и на ней не было одежды. Ощутив прилив головной боли, Алла быстро встала, в глазах сильно рябило, всё сливалось, она почти ничего не видела. На стене горел тусклый светильник, но его свет расплывался, как несвежий яичный желток. Во рту всё пересохло, хотелось до отчаяния воды. Она взглянула на свои часы на руке – было только около одиннадцати вечера, тогда как ей показалось, что уже стоит глубокая ночь неизвестно каких суток. И тут она вспомнила ресторан, Марика, каких-то мужчин. Но теперь никого рядом нет. Её охватил ужас…

Марик вышел из-за портьеры одетый, при виде его ей стало страшно, точно увидела самого дьявола.

– Ну как, выспалась? Я тебя раздел, ты перепила…