Марик тогда с рук купил «Жигули» жёлтого цвета, принципиально не прося у отца Аршака Удашева ни рубля, так как в своё время между ними вспыхнула ссора из-за того, что Марик не избрал коммерцию, отдав предпочтение науке. Удашев-старший тогда сказал сыну, что придёт день, и он сильно пожалеет, что не послушал его. И, в сущности, оказался прав, так как большого учёного из него не получилось и он не вписался в научный мир, очутившись на его обочине.

Тем не менее Марик решил доказать обратное, упорно занимаясь разработками по своей методике…

За всё эти годы трудно представить, чтобы он хотя бы раз подумал о своей бывшей невесте Алле. Для него она больше не существовала с того дня, как они рассталась по её инициативе. Вскоре он уехал в Москву, и жизнь его так закрутила, что эта женщина, казалось, улетела из его памяти навсегда, будто её никогда и не было. В нём говорила особая национальная гордость, не прощающая измены. Конечно, от прежних друзей Марик слышал, что Алла вышла замуж за таксиста, чем убила в нём раз и навсегда всякое к себе уважение. И он мгновенно её отсёк, как обрубил…

Когда Анжела от него ушла, Марик не пытался вернуть её. Теперь у него был автомобиль последней модели, хорошая работа, он легко мог найти женщину на одну ночь. Он разрабатывал стиральные порошки и синтетические корма для домашней птицы и животных.

Аллу Данилкину он увидел совершенно случайно, когда проезжал мимо райисполкома, где размещалось и роно. Алла была в очках, на ней превосходно сидело модное зимнеё пальто, скрывавшее её полноту. Когда-то у неё была изящная фигура, но тогда, кажется, очки она не носила или лишь надевала во время занятий или чтения учебников, чего он не мог тотчас же вспомнить. Сейчас бывшая невеста с проезжей части выходила на аллею. Марик, остановив машину напротив неё, решительно посигналил.

– Не замечаешь? – бросил он, высунувшись в окно.

– Ох, Марик! Я тебя не узнала, богатый стал, профессор небось? – возбуждённо проговорила она, её лицо покраснело и от холода, и от смущения.

– Садись, подвезу! – предложил он, открыв дверцу. – Куда так торопишься?

– Спасибо… – Алла приняла его добрый жест, хотя увидела, как в его взгляде что-то мелькнуло недоброе.

– Ну и как живёшь? – спросил он, когда она уселась рядом с ним.

– Спасибо, ничего…

– Аля, ничего – пустое место.

Марик поехал нарочно не спеша, чтобы расспросить её о жизни, да и дорога была весьма скользкая. Алла после его слов почему-то ещё больше покраснела.

– А ты как?

– Хорошо, как видишь! – он крепче вцепился в руль, показывая этим самым свою жизненную устойчивость.

– Ну и я хорошо. Сын Виталька в школу ходит. Муж работает… бывает в длительных командировках. А что нам, женщинам, ещё надо?

– На такси раскатывается? Хотя в командировки на такси не поедешь, неужели начальником стал?

– Нет, значит, ты что-то слышал обо мне?

– Да, друзья говорили…

– Он на… ой, марку машины забыла, – рассмеялась Алла. – Большая такая, длинная…

– Автопоезд, фура!

– Да-да!

– Хорошо с тобой когда-то мы гуляли, ты не забыла? – напомнил он, сдержанно улыбаясь и не сводя с неё пристального холодного взгляда.

Алла опять покраснела, Марик тогда пригласил студентов к себе на день рождения. Родители привезли шампанского. И молодёжь почти всю ночь танцевала. Марик до крика тогда спорил со своими однокурсниками об искусственном человеческом интеллекте. Он увлекался кибернетикой, и всё друзья ожидали, что тот пойдёт по этой части, но Марик избрал биологию окончательно…

Когда всё разошлись, они остались одни; горели свечи, пили шампанское, и Алла не помнила, как получилось, что отдалась ему, знала только твёрдо, что тогда могла не залететь. Ночь была летняя, восхитительная, в комнату светила луна. Марик после отвёз Аллу на такси домой, он умел ухаживать, чем всегда её покорял. Она пошла через месяц в ресторан с подругами и встретила Михаила. И у неё началась жизнь без Марика.

– Ну что, Аля, неприятно вспоминать? – переспросил он.

– Я не живу воспоминаниями, – ответила она сдержанно, понимая, что он хочет теперь узнать, почему она предпочла его другому.

– Признаться, я тоже. Но сама судьба нас опять свела… Сколько лет не виделись?

– Прошу тебя, не надо, куда ты едешь?

– А ты где живёшь, туда и отвезу.

– В Новых Черёмушках.

– А ко мне по старой дружбе не хочешь, посидим, вспомним молодость?

– Разве ты не женат?

– Женат, но наследника нет. После тебя у меня всё идёт кувырком. Одна в столице выкинула, вторая как пуганая ворона, боится рожать. Её старшая сестра в родах умерла…

– Ничего, покажи её психологу…

– Я сам психолог! Но, видно, без толку… Ушла она, с моими стариками не ладила. Как и ты, учительница, но только техникума.

Марик подвёз Аллу домой и сказал, что хочет посидеть с ней в ресторане, а то с детьми она сама станет дитём. Марику казалось, что она буквально светилась детской ангельской чистотой. Хотя ту, которую любил, он тогда же и потерял, а теперь перед ним совсем другая женщина, но не менее желанная, чем та, которую похоронил в своей памяти…

– Я подумаю…

– Телефон мой… – он быстро набросал на листочке и подал ей. Алла смущённо улыбнулась, как ей показалось, вежливо. Он смотрел на неё, прикрыл глаза в знак одобрения этой счастливой встречи. Значит, когда-то он заронил ей в душу что-то хорошее, что она и через много лет не оттолкнула его, а может, поняла, что обманулась в ожиданиях, муж оказался совсем не тем, каким ей тогда представлялся.

После того разговора с Евгенией Алла, естественно, уже не могла проводить урок в душевном спокойствии. Но всё равно что-то рассказывала детям. Тот урок был последний. Она положила в учительской классный журнал, взяла тетради учеников, чтобы проверять дома. Михаил наутро собирался в рейс, она как никогда была не в духе. Сын Виталька сидел рядом и делал уроки. Алла всегда верила мужу, а теперь сомнения сизыми крыльями кружили в сознании и словно хлопали её по лицу: она краснела и слегка вздрагивала оттого, что информация могла подтвердиться. Эту женщину в дублёнке с привлекательной внешностью, с похотливыми пухлыми губами, несколько приплюснутым тонким носом и большими голубыми глазами, наверное, Миша знает. Он снабжает многих знакомых модными тряпками. Вот только жаль, что она не знает её имени. Но если обрисует словами внешность этой женщины, он тотчас поймёт, какая стерва к ней приходила. Алла понимала, что муж нравится бабам и они готовы отбить его любой ценой. Если женщина заговорила о другой женщине, с которой Миша спутался, значит, она перешла той дорогу и с помощью неё хочет отбить у Аллы мужа.

Она решила поговорить с Михаилом после ужина, а сейчас приказала себе докончить проверку тетрадей. Но только приступила к работе, как снова посторонняя мысль отвлекла, она задумалась, приложив ручку к губам: «А что это тебе даст? – спросила она у себя. – Он, конечно, придумает, что ответить, а я в его глазах буду выглядеть ревнивой дурой. Эта женщина, наверное, хочет, чтобы мы поругались, чтобы я безумно ревновала. Но этого она от меня не дождётся, нет, ни за что не дождётся! Неужели Миша способен мне изменить? А почему бы и нет? – слышала она в себе посторонний, спорящий с ней голос. – Но тогда эта должна быть женщина выше меня по интеллекту и чище душой. Правда, таких, как я, не очень много. Та женщина низкая, падшая, если посмела затеять интригу и запутать меня в ревности. Наверное, всё-таки нужно спросить у него, что это за женщина. Но сразу видно, что у неё грязные намерения». Алла стала продолжать проверку ученических тетрадей, отключившись от посторонних мыслей. Ведь к этому она приучила себя ещё со студенческой поры, что у неё прочно вошло в привычку.

Закончив проверку тетрадей, она вышла в большую комнату, где Михаил всё в той же позе лежал на диване и читал еженедельник «За рубежом», а рядом лежал журнал «За рулём». Это было обычное для мужа чтение периодики. Он любил также с сыном сыграть партию в шахматы, чему научил его, и Виталька часто просил отца поиграть с ним. Михаил всегда играл честно, без поддавков, приучая сына к самостоятельному мышлению: чтобы мысленно продумывал многоходовые комбинации, выбирал наиболее рациональный план и подготавливал почву для последующих ходов…