Антонина всякий раз после его ухода чувствовала себя какой-то ущербной: «Когда же это кончится? – думала она грустно. – Почему я должна терпеть такое невыносимое положение? Родила ему сына, а он всё медлит и медлит! Или его смущает, что Петенька записан на Николая? Но мне недолго перерегистрировать его, если бы он безоговорочно согласился усыновить сына…».

Антонина вспомнила, как Вадим походя бросил:

– А у Николая, говорят, жена настоящая красавица!

– Что ты этим хочешь сказать, дескать, овчинка тоже стоит выделки? – огрызнулась она.– Может, ты, Вадимушка родной, стал ему завидовать? Неужели он мог найти лучше меня? Наверное, кому-то хочется причинить мне ужасную боль, чтобы я страшно страдала. Может, это он сам тебе ляпнул?

– Нет, мои подчиненные доложили…

И вот сейчас Антонина загорелась желанием увидеть Николая. Почему-то ему упорно не хочется взглянуть на своих детей. Она всегда ему твердила, что Петюня его кровинка, а то, что не похож, так он пошёл в неё, пусть не полностью, но её значительная частичка в нём присутствует…

* * *

Юлия только что покормила детей и отправила их спать. Николай пришёл на кухню и сел ужинать. Вошла жена и спросила:

– Почему ты молчишь?

– Просто вот сейчас сядем с тобой и поговорим, если ты так хочешь! Но, правда, о чём: о жене Михаила или о твоей подруге Женьке? – сказал он как-то нелюбезно и для неё достаточно оскорбительно.

Николай достал из холодильника бутылку коньяка. Он любил перед сном выпить рюмочку, чтобы как можно быстрее заснуть.

– Ах, тебя не отпускает Евгения? – с ехидством бросила Юлия. – Если Мишина Алка к нам не придёт, я к ней сама, конечно, не пойду. Ты этим доволен, Коля?

– Я хотел бы, чтобы ты с Женей не якшалась, эта подруга быстро собьёт с пути истинного, запомни! – нажал он на последнеё слово.

– Ах, вот ты чего боишься! Напрасно так думаешь. Я вполне самостоятельная, чтобы кому-то подражать. Если бы ты мне ни капли не нравился, я бы за тебя не вышла замуж. И не думай, что с двумя детьми позарилась на твою квартиру. Мне было очень хорошо и у Никитичны. Я до сих пор скучаю по ней.

– Хорошо, я рад за тебя! Выпьешь со мной? – предложил он.

– Нет, конечно, и тебе бы не советовала, ты так привыкнешь…

– Я бы так не сказал, просто для хорошего тонуса перед сном.

В это время в дверь позвонили.

– Не твоя ли подруга? – спросил Николай. – Пойди открой.

Юлия взглянула в глазок. За дверью стояла женщина с детьми. Она, не раздумывая, открыла.

– Здравствуйте! – бойко сказала женщина в дорогом пальто с песцовым воротником и такой же шапке-боярке. Юля даже не успела разглядеть детей.

– Здравствуйте, вам кого? – спросила хозяйка.

– Кто там? – раздался из кухни мужской голос.

– Я не ошиблась, Боблаков крикнул! – усмехалась женщина, придирчиво рассматривая молодую хозяйку.

– Мама, ну вот чего тебе от него надо? Живёт? Пусть живёт! – нервно отозвалась девушка. Юлия увидела у неё большой прямой нос, большие глаза, большие губы.

– Да, вам он нужен? Проходите, – вежливо пригласила Юлия, слегка отступая назад и освобождая проход.

– Если ты его жена, то я его первая – Тоня, Антонина! – высокомерно, недружелюбно произнесла та, переступая порог. Николая она не видела с самого дня развода. Впрочем, в эту квартиру ещё не ступала её нога. Антонина тотчас оценила красоту новой жены бывшего мужа и прониклась к ней глубокой неприязнью и завистью.

Николай не успел выйти, он держал в руке рюмку, озадаченный весьма знакомым женским голосом, и его лицо почему-то покраснело. Впрочем, он почувствовал сильное возмущение, что Антонина нарушила его покой. Она стояла в прихожей, держа на руках ребёнка – девчушка, ещё подросток, почему-то пряталась за неё.

– Хо, нарисовалась! Заходи, коли пригласила моя жена.

Юлия не знала, что теперь ей делать, она растерянно смотрела на Антонину, которая решительно пошла к своему бывшему мужу. Девушка стояла в прихожей в тёплой куртке с капюшоном. Она как бы говорила: «Ну я не виновата, что мать припёрлась, я же не хотела, отговаривала».

– Здравствуй, Коля, вот решила в гости к тебе зайти. Были на дне рождения у моей подруги, которую ты без меня как-то обнимал. Помнишь её? – она перевела значительный взгляд на Юлю: дескать, впитывай полезную информацию. – Катя, иди сюда, – позвала она дочь. – Ты не забыл своих детей?

– Что ты хочешь ещё? – сурово спросил Николай и быстро выпил коньяк, опять с внутренним возмущением воззрившись на бывшую жену.

– Ничего, просто узнала, что ты женился. Кате на сапоги нужны деньги, дашь?..

– Я плачу ей, и вот на него, хотя ты отлично знаешь – не должен!

– Как зовут твою красотку? Она такая неприветливая, даже не представилась мне. Невежливо поступила…

– Я бы послал тебя к такой-то матери, но при детях не сделаю этого! Слушай, Тоня, не дави мозоль. Вали-ка! Да, прямым ходом, знаешь куда? Вот и ступай к нему, он поможет, а я куплю сапоги, если на то пошло…

– Вот ты какой хороший отец! Только обещаниями кормишь! Ох, не завидую я твоей жене, ох, не завидую! А животик, похоже, у неё растёт, – оглядев Юлию, закончила она.

– Это не твоего ума дело! Катя, иди сюда! – резко позвал он дочь.

– Не хочу… – буркнула тихо девочка.

Николай молча встал, пошагал в прихожую. Антонина шла за ним следом.

– Ты скучаешь по мне? – спросил он.

– Нет! – почти выкрикнула дочь. Для своего тринадцатилетнего возраста она выглядела довольно рослой.

– Вот и хорошо, уже выросла, правильно, зачем скучать! Тебе деньги нужны? Он посмотрел на её вполне ещё приличные сапоги, хорошо сидевшие на полных ножках.

– Я у тебя ничего не прошу! – внятно отрезала девчушка, не глядя на него. Катя, держа прямо голову, пошла к входной двери. Николай не стал её задерживать.

– Вот таким он был у нас папой! – язвительно протянула Антонина, адресуя эти слова Юлии.

– Это ты была гулящей стервой! – крикнул резко Николай. – Не постеснялась прийти с нагулянным, прости Господи! Уходи прочь, не то вылетишь…

– Уйду-уйду, не петушись, забавляйся со свой красоткой! – через губу сказала она. – Осторожней, ребёнка разбудишь…

Антонина ушла посрамлённая. Николай со звоном захлопнул входную дверь и быстро, решительно, не глядя на жену, промаршировал, махая руками, на кухню. Он достал из холодильника початую бутылку коньяка, налил рюмку, выпил; ещё одну налил, выпил, поставил рюмку на стол и закурил сигарету. Николай не заметил, как вошла Юлия и молча присела на табуретку и сложила как-то обречённо руки на коленях.

– Только ничего мне не говори ни о ней, ни о дочери! – предупредил он резким тоном, не терпящим возражений, и продолжал: – Вот убедилась, какая она сволочная баба? Узнала, что женился, и примчалась! Журыкин прокатил её по всей программе, а теперь мне хочет испортить жизнь с тобой. Она, говорят, ездила в округ и пыталась повлиять на командование. Но об этом не буду распространяться…

– Коля, это простое женское любопытство. Правда, я бы никогда так не сделала, – заметила Юлия.

– Это ты, а это она – ещё та стерва!

– А детей тебе не жалко? – через минуту спросила жена.

– Но что теперь нам делать? Жизнь идёт своим чередом. Не разорваться же мне на части? Журыкин знает, что сын его, а я должен ей платить? Я тебе об этом не хотел говорить. Сына записала на меня…

– А что же ты так… Или не знал ещё?

– Да вот по-глупому вышло, сначала не придавал этому значения. Мы же спали… Не сразу узнал о её романе с командиром, а когда всё всплыло наружу, она ловко обтяпала дело и меня как лопуха обвела вокруг пальца, – он схватился руками за голову, поставил на стол локти. – Какая же несусветная дура, на генерала замахнулась. Проходимка!

И потекли обычные, полные забот семейные будни. Юлия отводила детей в детсад. Ноябрь проскочил довольно быстро. Снег довольно плотно улежался, стояла морозная погода. Однажды в кафе к Юле пришла Валентина.