И он «покатился» к воротам…

— Мы раньше с ним почти не общались, — сказала Света, проводив брата. — А тут я всех знакомых и родственников вспомнила. И только Саша взялся как-то помочь. Он съездил к моему бывшему мужу, и они вместе Вову отыскали. Сейчас держат его под строгим контролем. Саша сам бывший военный, ушел в отставку по здоровью. Он убежден, что только армия способна кого-то перевоспитать, вот и придумал насчет легиона.

— По-моему, вполне нормальная идея, — одобрила Варя. — Тем более если другие варианты не помогают.

— Кого, интересно, армия лучше сделала? — скептически вставила Люба.

— Можно и это попробовать, — вздохнула Света. — Хотя я думаю, что опасно служить наемником. Но это лучше, чем умереть от передозировки. — Она стала собирать грязные тарелки: — А Саше я доверяю. Он свою дочь вырастил совершенно идеальной! Всегда была отличницей, получала повышенную стипендию, при этом сама зарабатывала — делала однокурсникам курсовые… Репетиторством занималась… Сейчас в хорошей фирме трудится, много получает…

— Господи! — Для Вари рассказы про положительных детей были как нож по сердцу. — Как людям удается таких дочерей воспитать!

— А семья? — спросила Люба. — Семья у нее есть? Или жених?

— Кажется, нет. Она мальчиками мало интересуется. Другие цели. Да ей всего двадцать три… Успеет еще. — Света, подхватив поднос с посудой, отправилась в дом за второй бутылкой шампанского.

— Двадцать три, — повторила Люба, — не так уж мало… Может, это мальчики ею не интересуются? Вот и подумаешь, что лучше: когда девушка вся такая серьезная и без женихов или когда с женихами, но без повышенной стипендии?

— Жанка на одни тройки сессию сдает, — грустно сказала Варя. — И Сергей звонил, хотел за своими вещами зайти. А я, как представила, что он будет как чужой ходить по квартире, поняла, что эту пытку не выдержу… Предложила вынести все, что ему нужно. Он обиделся…

— Ох, ох, какие мы ранимые, — загримасничала Люба. — Типа того, что человек под соседской дверью наложил кучу дерьма, а потом обиделся, что бумажку не подали.

— О чем это вы? — Света принесла не только шампанское, но и вазу с фруктами.

— Вспомнили Вариного мужа. — Люба бросилась помогать. — Кризис среднего возраста — потянуло человека на развлечения…

— Наверное, он у вас с деньгами? — осторожно заметила Света. — У мужчин кошелек — продолжение их достоинства.

— Да кому нужны их достоинства без кошелька? — возмутилась Люба. — Носятся с ними как курица с яйцами… И как только деньги завелись — бегом доказывать, какие они стопроцентные мужики. Потом друг перед другом похваляются, как напились до полусмерти, проституток сняли, в казино проигрались… А жена, дети — в последнюю очередь. Они их утомляют, бедных, раздражают, денег просят. А ведь мужчинам надо отдыхать от нервных перегрузок, покоя хочется. И, главное, понимания. Пришел муж утром домой, духами пропах, рубашка в губной помаде. Что должна сделать жена? Обласкать, рубаху постирать, спать уложить. И чтобы вопросов никаких! А тем более — упреков! Понимать надо, что он, любимый, снимал стресс. А позвонить забыл — ну и что? Беда большая!

— Чего это ты так разошлась? — насторожилась Варя. — Генка, надеюсь, дома ночует?

— Пока, — Люба задумчиво посмотрела вдаль. — Но разве можно быть уверенной в наше время? Тебе ведь тоже в голову не приходило, чем занимается Серега, пока мы случайно это не обнаружили?

— Я чувствовала, что что-то не так.

— Сволочь он, — отрезала Люба. — Скажите, Света, а этот дом остается вам? Муж не претендует?

— Он считает, что если женщине отдавать все до последней нитки, то это получится мужской стриптиз. А он, — она усмехнулась, — этим не занимался и заниматься не собирается. Так что мы договорились дом продать и купить каждому по скромной квартирке.

— Варя может помочь с продажей и покупкой, — осенило Любу. — Она работает в агентстве по недвижимости.

— Правда? — Предложение Свете понравилось. — Это здорово. Я потом все расскажу и документы подготовлю.

— Честно говоря, мне давно хочется из этого агентства уйти и работать самостоятельно.

— Возьмите меня! — загорелась Света. — Вам ведь нужен помощник? Квартиры показывать, справки брать. Я это могу! И по телефону всем мой голос нравится. В общем, я готова пахать двадцать четыре часа в сутки. Даже не надо будет по утрам бегать. Когда начнем?

— Вот это темпы! — поразилась Варя. — Вы точно подходите для нашей работы. А я — человек нерешительный, долго собираюсь. Ну давайте, — она подумала, — для начала найдем помещение. Надо же где-то оформлять договоры, людей принимать, брать задаток. Причем нужен не какой-нибудь закуток, а чистое помещение, с неброским, но приятным дизайном… Люди обращают на это внимание. Придется купить оргтехнику, сейф.

— Понимаю. Сначала вкладываешь деньги, потом они окупаются.

— Если дело успешно пойдет…

— А если нет?

— Тогда вы замучаетесь продавать бэушную оргтехнику с сейфом, — влезла в деловой разговор Люба. — Не знаю, как вы, а я устала сидеть на одном месте. Может, прогуляемся? Хотя бы вокруг дома?

— У меня ведь баня готова! — хлопнула себя по лбу Света. — Чуть не забыла! Баня у меня шикарная, венички березовые, сама делала! Сейчас полотенца вам принесу. — И она упорхнула в дом.

— Я балдею, — сказала Люба. — У нее еще и баня. После шампанского в самый раз.

— Ой, ладно, много ли мы выпили…

Баня во дворе представляла собой небольшую избушку, срубленную из кругляка. Они разделись в чистеньком, с домоткаными половиками, предбаннике, где стояли две скамейки и маленький столик. Света завела их в парилку, брызнула на раскаленные камни водой, в которую, судя по разлившемуся запаху, добавила настойку эвкалипта, приготовила березовые веники и скомандовала:

— Ложитесь!

Она хлестала их так, что Варя взмолилась:

— Не могу больше!

— Для меня баня — лучший отдых, — сказала Света, проведя напоследок вениками по спинам подруг. — Но одна париться не очень люблю. Мне всегда не хватает банного общения. Оно меня больше, чем веники, расслабляет и успокаивает… Поболтаешь, чайку попьешь. Жалко будет с банькой расставаться…

— Говорят, в следующем веке мужчины вообще нужны не будут, — размечталась Люба, намазывая себя бальзамами, которые в большом количестве стояли у Светы в предбаннике. — Зачатие станут производить искусственным путем.

— И сколько проблем исчезнет! — Свете перспектива будущего понравилась. — Когда я сегодня вижу независимых и самодостаточных женщин, то страшно им завидую! Хочу такой же стать. Но понимаю, что вряд ли смогу. Характер другой. Ну что, еще по заходу? — Света кивнула в сторону парилки.

— Я — пас! — отказалась Варя, которая еще не отдышалась от первого раза.

— Пойдем, — Люба была не против. — Только такую жару не устраивай больше.

Они зашли в парилку, а Варя прилегла на широкую скамейку и подумала о том, сколько труда и любви было вложено в этот дом, в эту баню. Наверное, здесь собирались жить долго, принимать сына с невесткой и внуками, устраивать по выходным пикники… Но все по какой-то причине разрушилось. Из дома ушли тепло и согласие. Он выставляется на продажу, как любая другая уже не нужная вещь. И сможет ли он ожить, когда окажется в руках других людей?

Бабушке лучше было ничего не рассказывать. От неприятных новостей у нее начинало болеть сердце, она ойкала, капала корвалол и без конца спрашивала подробности.

Но если от нее всё скрывали — было еще хуже. Она надувалась, обижалась, намекала, что никому не нужна, делала несчастное лицо, твердила, что понимает: какой от нее теперь толк, только зря небо коптит.

С появлением новостей бабушка оживала и, хотя жаловалась на усиленное сердцебиение, демонстративно показывала, как переживает и хочет помочь. Она словно обретала смысл существования, регулярно звонила, читала заметки в газетах на нужную тему, вспоминала примеры знакомых, живших в разные времена и на разных территориях, и таким образом чувствовала себя активным членом общества, участвуя в жизни родных и близких.