— Ты такой грустный сегодня, — заметила Ира. — С Варей поругался?

— Да нет, — неуверенно ответил Сергей.

— У нее вообще-то трудный характер, иногда я ее не понимаю, — добавила Ира и предложила: — Тут рядом есть уютный бар. Хочешь, посидим, выпьем?

Сергей согласился. После второй бутылки вина Ира показалась ему самым родным человеком на свете. Они допоздна просидели в баре, и Сергей подумал, что если женщина хочет завоевать мужчину, то ей следует вести себя так, как Ира, — смотреть на него восторженно и предельно искренне. Это подкупает. Совершенно естественно, что потом они зашли в пустую Женину квартиру и занялись сексом — прямо на полу, набросившись друг на друга как изголодавшиеся животные. Сергей так и остался там ночевать, подложив под голову куртку, а Ира ушла домой. Провожать ее у Сергея не было ни желания, ни сил.

На следующий день она поджидала его у подъезда.

— Я в восторге от вчерашнего вечера, — глядя ему в глаза, призналась она. — Знаешь, что мне пришло в голову? Раз ты в этой квартире отдыхаешь, то надо же тебе на чем-то спать. Я как раз меняю мебель, и мне совершенно некуда девать старую кровать. Сегодня договорилась ее вывезти, а куда — не знаю. Машина подойдет вечером, в семь часов. Давай я тебе эту кровать и заброшу?

Она смотрела на него таким просящим взглядом, что Сергей, особенно не задумываясь, согласился и даже вернулся домой, чтобы опять взять ключи и отдать их Ире.

Когда вечером он зашел в Женину квартиру, чтобы забрать их, как они и договаривались, его ждал сюрприз. Здесь не только стояла привезенная кровать, но появились какие-то другие вещи, которые делали это пустое жилище уютным и почти обжитым.

Ира, как настоящая хозяйка, хлопотала, расставляла что-то в ванной, на кухне. Откуда-то появились бутерброды, вино, бумажная одноразовая посуда.

— Перекусим? — предложила она.

Сергей жевал, слушал Ирины новости и думал о том, что как женщина она ему никогда не нравилась. И совершенно непонятно, что он делает сейчас здесь, с ней, с этой нелепой кроватью…

Ира зажгла свечи и потянулась к нему. Ее руки стали расстегивать ему брюки, и она скользнула вниз, на пол…

Из двух зол Сергей даже не пытался выбрать меньшее. Ему вообще ничего не хотелось делать. И если кто-то мог сейчас принимать решения за него, то это Сергея вполне устраивало.

Целую неделю Света потратила на то, чтобы вызвонить бывших однокурсников и рассказать каждому о личных проблемах. Народ, до которого доходили слухи о счастливом Светином замужестве и ее дальнейшей безмятежной жизни, поначалу выражал радость от возобновленных отношений. Но постепенно, понимая, что однокурснице требуется серьезная поддержка, тихо скисал, переводил беседу на собственные многочисленные трудности и помощи не обещал. Только один человек проникся ее бедами и теперь регулярно звонил Свете.

В институте его все звали Петюней, потому что он был вертлявым и щуплым. И Света, собираясь на встречу с ним, никак не могла отделаться от этого прозвища, оно постоянно крутилось у нее в голове, как заезженная пластинка.

В студенческие годы Петюня был невероятно активной личностью и постоянно ошивался в политических тусовках, за что имел немало неприятностей от деканата. По телефонному разговору Света поняла, что изменился он мало, вот только сфера его интересов стала другой. Теперь бывший политический активист занимался написанием заметок в газеты, созданием эскизов для могильных памятников, ремонтом квартир, разведением цветов и чем-то еще, о чем обещал рассказать при личной встрече, которую назначил Свете у метро «Цветной бульвар».

Она узнала его сразу. Это был интересный мужчина, находящийся в полном расцвете сил, хотя на голове у него и сияла приличная лысина.

— Светик! — кинулся он навстречу.

И Света подумала, что никакой он теперь не Петюня, а самый настоящий Петр — вон как возмужал и окреп. Он не сделал ей даже дежурного комплимента, и она не поняла, понравилась ему или нет. Хотя перед встречей тщательно готовилась, выбирала подходящий костюм, сходила в парикмахерскую. Все-таки Света очень давно не бегала на свидания.

— Посидим на скамеечке, — предложил Петюня после приветствий.

— Да ну, — отбросила эту идею Света. — Ветрено. Давай заберемся куда-нибудь под крышу. Почему бы нам не посидеть вон там, например, — и она показала на вывеску «Бар», попавшуюся ей на глаза.

— Ладно, — согласился Петюня.

Заказав бокал вина и сыр-ассорти, он тут же достал папку с бумагами и разложил их на столе.

— У меня есть проект для телевидения. — Петюнины руки быстро перебирали листки. — Ты станешь моим помощником. Мы будем делать программу о сексе.

Света поежилась:

— Типа «Про это»?

— Ты что? — возмутился Петюня. — У нас будет все гораздо круче! Я уже давно работаю над этой темой. Смотри! — из папки он достал какие-то вырезки и похвастался: — Мои публикации.

Света посмотрела на иллюстрации, которыми снабжались газетные статьи Петюни. Главным образом там изобиловали голые части женских тел. Света быстро пробежала глазами тексты. Речь в публикациях шла об оргазме и извращениях, которые предпочитает слабый пол. «И откуда он может об этом знать?» — подумала она.

Читать такую муть ей совсем не хотелось.

— Возьми мои статьи домой, — милостиво разрешил Петюня. — На досуге внимательно изучишь. Я думаю, что мы с тобой могли бы выступить в роли ведущих. Ты бы комментировала поведение женщин, а я — мужчин.

— Надо подумать, — осторожно ответила Света.

Она, конечно, приставала ко всем знакомым, чтобы ей помогли найти какое-то дело. Но роль комментатора по половым вопросам — все-таки слишком смело для нее.

— Я уже отправил заявку на телевидение, — допил вино Петр и заказал официантке минеральную воду «Перье». — Мне обещали помочь. Когда-то я был там своим человеком. Связи остались. Как-нибудь покажу тебе кассету с теми сюжетами, которые проходили на городском канале.

Он опять залез в толстую папку и выудил оттуда рисунки, изображающие надгробные надписи.

— На этом, — сунул Петюня их под нос Свете, — можно делать большие деньги. Мы разместим рекламу, ты будешь принимать заказы. Народ хлынет потоком. Видела, как скучно оформляются могилы? Там можно совершить настоящую революцию!

Света была уверена, что революция на кладбищах никому не нужна. Наверное, Петюня все-таки не окончательно отошел от своих политических увлечений.

— Скажи, — спросила она, — почему ты перестал заниматься политикой?

— А-а… — отмахнулся тот.

— Говорят, власть — самый сладкий наркотик?

— Потому там и боятся талантливых людей. Их просто выживают, — Петюня дернул головой и сменил неприятную для него тему. — Я собираюсь создать свой журнал. Сейчас этим занимаюсь. Будешь моим коммерческим директором?

— Но я никогда…

— Все нормально, — великодушно прервал Свету Петюня. — Когда-нибудь ведь надо начинать.

Им принесли счет, а Петюня отвлекся, стал собирать свои бумаги в папку. Света посмотрела на сумму, достала кошелек. Петюня к счету так и не проявил ни малейшего интереса. Свете вдруг стало неприятно. Она была сторонницей равноправия, но предпочитала, чтобы мужчина брал денежные расходы на себя. Или, на худой конец, платил половину. Она снова заглянула в счет. Одна минеральная вода «Перье», которую пил Петюня, стоила сто двадцать рублей. Не деньги, конечно, но у Светы началась теперь новая жизнь и ей предстояло научиться экономить.

— С тебя, — твердо сказала она, — двести семьдесят рублей.

Петюня удивленно посмотрел на нее, но деньги выложил, не оставив, впрочем, ни рубля чаевых.

Попрощавшись с ним и проводив его взглядом, Света достала его публикации на темы секса и брезгливо выбросила их в ближайшую урну. Нет, ее бывший однокурсник совсем не изменился, а его лысина не придала ему ни мудрости, ни основательности. И никакой он не Петр. Как был Петюней — так им и остался.