— Что-то мне… Ик! Нехорошо…

— Я не пойму, Финик, когда ты успел. Несколько минут назад ты был трезвый, как стеклышко. Что ты пил?

— То же, что и ты!

— Сок флуксии! С ума сошел! Такое может выдержать только мой метаболизм… Я же с Дориана. А для человека это все равно что выпить пол-литра спирта. Я немедленно веду тебя к врачу.

— Не-ет, — плаксиво протянула я и попробовала вырваться, но тонкие руки дорианина удерживали меня за плечи с удивительной силой.

— Птенчик, утихомирься! Тебе будет плохо.

Я сощурилась и погрозила ему пальцем.

— Я не пт… пт… птенчик! — проговорила я, запинаясь. — И к врачу я не пойду!

Где-то в глубине моего мутного сознания плескалась мысль, что врач меня тут же разоблачит. Конечно, командор Шеман все уже знает, но все же выйдет нехорошо… Поэтому я решила бороться до последнего. И даже, собрав последние силы, бодро зашагала вперед, чем немало удивила Джаспера, который уже смирился с тем, что большую часть дороги ему придется тащить меня на себе.

«Сиреневый шар» располагался на палубе А, рядом с расположением офицеров и самого командора, поэтому я собралась и постаралась придать своему шагу большую уверенность. А фигуру, насколько это было возможно, привела в горизонтальное положение. Джаспер шел рядом, контролируя каждый мой шаг и готовый подхватить меня, если что. Я надеялась, что до этого не дойдет.

И мы уже почти добрались до лифта, но тут, как это всегда бывает в страшных историях и плохих анекдотах, из-за поворота прямо на меня шагнул командор Юлиус Шеман. Я застыла, не дыша, и он, кивнув, уже прошел было мимо, но тут меня повело, я икнула, попыталась ухватиться за Джаспера, и упала бы, если бы меня с двух сторон не подхватили руки. Слева рука Джаспера держала меня за локоть, справа рука командора держала меня за шиворот, рискуя оторвать воротник.

— Ой! — сказала я.

Глаза командора смотрели на меня мрачно.

— Ма… Гм. Феникс Платино, почему вы разгуливаете в таком виде?!

В ответ я могла только открывать и закрывать рот. Джаспер, посмотрев на мое плачевное состояние, решил объясниться вместо меня.

— Финик… Извините. Феникс не рассчитал силы. Он не знал о том, что сок флуксии…

— Так! — прервал его командор, еще более помрачнев. — Сок флуксии!

— Если позволите, ему нужно к врачу! — Джаспер посмотрел на меня извиняющимся взглядом, но, должно быть, он твердо решил спасти мне жизнь. А мне в тот момент очень хотелось умереть.

— Так! — глухо повторил мой начальник, сверля меня взглядом, потом посмотрел на моего приятеля. — Возвращайся к себе в каюту. Я сам этим займусь.

Джаспер посмотрел на меня виновато и медленно побрел в сторону лифта. Когда створки лифта закрылись за ним, Шеман, так и не убрав руку с моего воротника, немного меня встряхнул.

— Уши бы тебе надрать! — сказал он негромко, но зловеще. — Я знал, что эта непростительная глупость мне еще аукнется. Что мне теперь прикажешь с тобой делать?!

— Только не к врачу! — прошептала я, собирая всю волю в кулак, чтобы устоять на ногах.

— Это я и сам знаю…

Немногие офицеры, проходившие мимо, с изумлением наблюдали эту сцену: командор держит за шиворот нашкодившего юнгу. Видимо, светит мальчишке гауптвахта на несколько дней, будет сидеть до самого Палладиса.

Командор, поняв, что за нами наблюдают, замолчал и молча повел меня куда-то по коридору. Только уже у самых дверей я поняла, что стою рядом с личной каютой Шемана, и застыла в замешательстве.

— Сейчас же ложись в кровать, а я спущусь к врачу, посоветуюсь, что можно дать в случае такого отравления, — скомандовал он, открывая дверь.

Каюту я разглядеть толком не смогла, потому что все кружилось у меня перед глазами. И вот через секунду я уже лежу на мягкой подушке, а мой начальник, ругаясь на чем свет стоит, стягивает с меня ботинки.

— Не знал бы, что ты глупая девчонка, надавал бы по шее! — сказал он мне перед уходом.

Я пристыженно вздохнула и тут же провалилась во тьму нездорового сна. Даже во сне мир вокруг меня не прекратил вращаться, и мне казалось, что я проваливаюсь в бездонную пропасть.

К счастью, кошмар длился недолго: сильная рука довольно бесцеремонно трясла меня за плечо.

— Мария! Проснись немедленно!

Я разлепила глаза. Надо мной возвышался Юлиус Шеман со стаканом воды в одной руке и горстью таблеток в другой.

— Все это надо выпить! — сказал он уже помягче. Поставил стакан на столик и освободившейся рукой приподнял мне голову.

— Давай… Не торопись… По одной.

Я послушно проглотила все эти отвратительные на вкус пилюли, сделала несколько глотков воды и поняла, что сил больше не осталось. «Спать, спать, спать…» — стучала в голове единственная мысль. Мой спаситель тоже это понял, бережно опустил мою голову обратно на подушку, и я немедленно уснула. На этот раз сон не был таким неприятным. Наоборот, я как будто качалась на волнах, и плыла, плыла, плыла куда-то.

Проснулась я ночью с совершенно ясной головой, и события прошедшего вечера так живо воскресли в моей памяти, что я едва не застонала он нестерпимого стыда. Я села и закрыла лицо ладонями. В ответ на мое движение кто-то тяжело поднялся с кресла, я услышала шаги, и тяжелая рука легла мне на плечо.

— Как ты себя чувствуешь, Мария? — спросил командор.

— Нормально… — прошептала я.

— Тогда тебе придется идти домой… Гм. В свою каюту. Я тебя не смогу проводить.

— Конечно, конечно!

Я вскочила на ноги и попыталась в темноте нашарить ногой ботинки. Шеман хмыкнул и включил свет, оглядел меня с ног до головы и невольно улыбнулся. Я попыталась представить, как выгляжу сейчас, и нарисованная воображением картинка не привела меня в восторг: волосы всклокочены, глаза красные, лицо опухшее, да и форма (моя парадная форма!) сейчас не в лучшем виде.

— Лучше я все же тебя провожу, — сделал вывод Шеман. — Боюсь, как бы ты опять во что-нибудь не влипла.

Он вздохнул.

— Боюсь, что я не раз еще пожалею…

— Нет! — воскликнула я. — Честное слово, больше со мной не будет никаких историй. Я не хочу вас подводить.

Командор горько усмехнулся в ответ на мою горячую тираду.

— Боюсь, что при всем моем огромном желании отправить тебя домой, это невозможно. На Палладис не заходят пассажирские лайнеры, а отправлять тебя одну на грузовых шаттлах… В общем, считаю, что вопрос исчерпан.

— Спасибо, — сказала я неуверенно, потому что на лице командора ясно читалась мысль, что будь у него под рукой одноместный шаттл, я летела бы уже домой на Альфу, а все мои мольбы вряд ли были бы услышаны.

Больше мы не говорили. Дежурный офицер палубы А при виде своего начальника вскочил было, отдавая честь, но Шеман едва заметным кивком головы остановил его. Мы спустились на лифте, дошли до каюты. Все это время я чувствовала необходимость что-то сказать, может быть, поблагодарить еще раз. Но слова не находились.

— Веди себя хорошо, Мурка, — сказал мне командор на прощание.

Я ввалилась в каюту, натолкнулась в темноте на тумбочку, с нее что-то упало с грохотом, Джаспер подскочил на кровати и уставился на меня. Вернуться тихо не получилось!

— Ох, Финик… –– начал было приятель, но тут его озарило понимание того, что произошло. — Ты вернулся! Ты не под арестом. Где ты провел ночь? Что вообще происходит?!

— Джаспер! — простонала я, плюхаясь на кровать. — Все вопросы утром. Голова трещит.

Очевидно было, что соседа раздирает любопытство, но мой жалкий вид разбудил в нем совесть, Джаспер все-таки лег обратно в кровать и демонстративно отвернулся. Нечего, подождет до утра. А утром я что-нибудь придумаю.

Прошло два дня. Мы убирали с утра палубу F, самую нижнюю, где редко появлялись люди, а находились в основном ремонтные роботы. Коридоры на палубе F были такие узкие, а потолки такие низкие, что приходилось протискиваться вперед боком и согнувшись, при этом умудряясь еще тащить за собой ведро.