Со времен Петра Великого началась раздача украинских земель российским сановникам, которые стали пытаться распространять на живших на них крестьян крепостнические порядки. Но свобода перехода крестьян сохранялась, хотя рядом указов (29 мая 1738 г.) вводились ограничения. По универсалу гетмана Разумовского крестьянин при переходе терял право собственности на имущество и должен был получить отпускную грамоту от господина (державна), дающую право на переход. Но и при этом крестьянин оставался свободным.
Когда упразднялось гетманство на Украине и на его место учреждалась малороссийская коллегия, Екатерина указывала ее председателю, генерал-губернатору Румянцеву, на необходимость прекращения переходов крестьян. В 1765 г. коллегия ввела ряд ограничений на эти переходы, но они продолжались. И, наконец, 3 мая 1783 г. по просьбе Румянцева Екатерина издала указ, закреплявший крестьян там, где они находились в день его выхода. В указе говорилось: «Для известного и верного получения казенных доходов в наместничествах киевском, черниговском, новгород-северском и в отвращение всяких побегов к отегощению помещиков и остающихся в селении обывателей, каждому из поселян остаться в своем месте и звании, где он по нынешней последней ревизии написан, кроме отлучившихся до состояния сего нашего указа; в случае же побегов после издания сего указа поступать по общим государственным установлениям». Так повелением императрицы, почитательницы просветителей Вольтера, Дидро и Монтескье, в конце XVIII в. миллионы подданных были закрепощены.
«Успешное» закрепощение крестьян на Украине подвигло императрицу сделать то же самое в других губерниях, или недавно присоединенных, или традиционно не охваченных крепостным правом — Екатеринославской, Кавказской, Таврической, на Дону и др.
Ну и конечно, раздаривая земли своим фаворитам и отдельным лицам за заслуги перед отечеством (за годы ее правления было роздано 800 тысяч десятин населенных земель), Екатерина закрепостила таким образом четыреста тысяч ревизских душ, или около миллиона человек. Только 26 активным участникам переворота, по восшествии на престол, она раздала 18 тысяч душ.
Теперь посмотрим, как усиливалась эксплуатация отдельно взятого крестьянина по мере реализации дворянами предоставляемых им вольностей, ужесточения крепостного права. Как известно, свою долю от крестьянского труда помещик получал или в виде оброка, или через отработку на барщине. Ни то ни другое никак не регламентировалось, ничем не ограничивалось. Многие помещики обирали крестьян, доводя их до разорения и не думая при этом о своем будущем. Здесь уж речь шла не только о сострадании, каковое должен проявлять глава государства к своим подданным, но и об уроне экономическом. От некоторых сановников поступали предложения ограничить размеры оброка, число дней отработки на барщине, цену выкупа из крепостной неволи. Но Екатерина после долгих размышлений и рассуждений не решилась на какие-либо шаги в этом направлении.
В.О. Ключевский приводит усредненные данные об оброчных суммах на территории империи: 1760-е гг. — 2 рубля, 1770-е — 3 рубля, 1780-е — 4 рубля, 1790-е — 5 рублей. С учетом инфляции, оброк в пересчете на цены времени, когда писал об этом Ключевский, составил: в начале царствования Екатерины — 15 рублей, в конце царствования — 27 рублей. Такой оброк выплачивался на ревизскую душу. А на одно тягло (крестьянская семья вместе с детьми) приходилось 2,5 души, работающих примерно на 6 десятинах. Следовательно, с одной десятины оброчный крестьянин платил 11 рублей. Это в несколько раз превышало плату в конце XIX — начале XX в.
Тяжело было и крестьянам, работавшим на барщине. Число дней не ограничивалось. Их могло быть и три и пять. Как правило, в хорошую погоду крестьянин работал на барском поле, пока не заканчивалась страдная пора, а на своем — когда придется. Один из екатерининских вельмож, Петр Панин, писал: «Господские поборы и барщинные работы в России не только превосходят примеры ближайших заграничных жителей, но частенько выступают и из сносности человеческой».
К концу царствования Екатерины от ее мечтаний об облегчении участи крестьян ничего не осталось, а тема эта стала запретной при дворе и в общественных кругах.
Любопытно ее замечание по поводу крестьянского вопроса уже в последние годы жизни: «Где только начнут его трогать, он нигде не поддается». Далее, в других очерках, мы увидим правоту этих слов императрицы.
Что же в итоге? Можно говорить о том, что крепостное право при Екатерине Великой оформилось окончательно. В.О. Ключевский писал: «Она (Екатерина. — В.К.) просто закрепила господство владельцев над крестьянами в том виде, как оно сложилось в половине XVIII в., и в некоторых отношениях даже расширила ту власть. Благодаря этому крепостное право при Екатерине II вступило в третий фазис своего развития, приняло третью форму. Первой формой этого права была личная зависимость крепостных от землевладельцев по договору — до указа 1646 г.; такую форму имело крепостное право до половины XVII в. По Уложению и законодательству Петра это право превратилось в потомственную зависимость крепостных от землевладельцев по закону, обусловленную обязательной службой землевладельцев. При Екатерине крепостное право получило третью форму: оно превратилось в полную зависимость крепостных, ставших частной собственностью землевладельцев, не обусловливаемой и обязательной службой последних, которая была снята с дворянства. Вот почему Екатерину можно назвать виновницей крепостного права не в том смысле, что она создала его, а в том, что это право при ней из колеблющегося факта, оправдываемого временными нуждами государства, превратилось в признанное законом право, ничем не оправдываемое».
Екатерина свободно владела несколькими европейскими языками и писала на них свои литературные труды. На русском языке императрица изъяснялась хорошо, но всегда делала много ошибок, чем и дала повод для анекдота. Якобы она умудрялась в слове из трех букв сделать четыре ошибки (вместо «еще» писала «исчо»), И вот немка, неграмотно пишущая на русском языке, в 1783 г. учреждает Российскую академию для изучения и развития русского языка. Прежде Екатерина поручила своей наперснице Екатерине Дашковой подготовить предложения о целях и принципах устройства и деятельности Академии, что та и сделала. В «Кратком начертании императорской российской академии», подготовленном ею, говорится: «Императорская Российская Академия состоять имеет единственно под покровительством Ее императорского величества…
Императорская Российская Академия долженствует иметь предметом своим вычищение и обогащение российского языка, общее установление употребления слов оного, свойственное оному витийство и стихотворение.
К достижению сего предмета должно сочинить прежде всего российскую грамматику, российский словарь, риторику и правила стихотворения.
Как такового рода книги не могут быть сочинены одним человеком, то и нужно общество… должны члены императорской российской академии зависеть от вышней власти, утверждающей существование и распространению оной способствующей…»
Однако создание Академии — всего лишь фрагмент в цепи большого числа ее дел в образовательной и просветительной сферах.
Университетское дело в России влачило жалкое существование. В Петербургском университете, основанном по инициативе Петра Великого, учебный процесс не налаживался. В 1742 г. на 12 профессоров было 12 студентов. А в 1783 г. Дашкова нашла там только двух студентов. В основанном по предложению Ломоносова и Шувалова в 1754 г. Московском университете дела пошли лучше (число студентов в 1758 г. доходило до ста), но и там наступил упадок. По просьбе Екатерины Дидро подготовил предложения по устройству университета, но ходу им дано не было. Комиссия по учреждению училищ предложила открыть университеты в Пскове, Чернигове, Пензе и Екатеринославе с предоставлением автономий и свободы преподавания. Но занятая другими делами, прежде всего военными, Екатерина не сдвинула с фактически мертвой точки университетское образование в России.
