– Привет, Кир! – мелкая засияла в щербатой улыбке. – Ага, мы сегодня приплыли на пароме из Шансимы! А ты куда пропал? На улице говорили, ты с богачкой Деллавита познакомился, на ней женился и у них живешь. А ты здесь, да?

– Погодите, вы что, знаете друг друга? – удивилась Фуоко, почему-то неприятно задетая "богачкой Деллавита".

– Конечно, – хмыкнул Кирис. – Помнишь, мы в Барне с Рисой в последний раз встретились? Перед тем, как меня на базе спрятали? Мы в их лапшичной сидели. Дзара тогда, наверное, в школе была.

– Ага, – мелкая закивала. – А когда вернулась, самое интересное уже кончилось.

Точно. В голове словно что-то щелкнуло. Мэйдо. Кажется, тетку в кафе звали Как-то-там-Мэйдо. Они разорились, и Риса выдала им подъемные – чек на несколько тысяч леер. Все сходится…ходер! Ведь Дзара как жительница Барны прекрасно знает ее если не в лицо, то по имени. И наверняка разболтает по всему Университету! А ведь фамилию Фуоко отчасти меняла и для того, чтобы кайтарцы не тыкали пальцем и не глазели, как на музейный экспонат. А еще Дзара слышала оговорку Фуоко, может разболтать и про способности эйлахо. Нужно обязательно поговорить с Киром, чтобы тот заткнул рот мелкой подружке – если удастся, конечно. Не сейчас, конечно, не при посторонних.

– Так куда подбросить? – осведомился Кирис у Дзары.

– Никуда, – быстро ответила та. – Сама дойду…

– Кир, они только что приехали, и ее нужно вернуть к пассажирским пирсам, – перебила ее Фуоко. – Вон туда, кажется. А то родители потеряют.

– Тогда садись, – Кирис ткнул пальцем в коляску. – Заодно с Сато-тарой поздороваюсь и со стариком Дзидзи. Гатто, а ну-ка, пусти ее.

Черно-белый парс глянул на него и изящно выпрыгнул из коляски. Мотоцикл даже не покачнулся. То ли он весит куда меньше Зорры, что вряд ли, то ли что-то не так. Дзара скорчила унылую физиономию, с сожалением посмотрела на иномирянку, потом на обоих парсов и со вздохом полезла на указанное место.

– Йо-хо! – во весь голос крикнул Кирис и крутнул ручку газа. Мотоцикл взревел с новой силой, рванул с места – и тут же намертво заглох. Гатто насмешливо глянул на него и принялся что-то выкусывать под средней подмышкой. Кирис озадаченно посмотрел вниз, на мотор, слез на землю и принялся резко жать на педаль стартера, изредка склоняясь и что-то подкручивая. Мотоцикл взрыкивал, но заводиться не желал категорически.

– Скотина! – наконец с чувством сказал Кирис. – Дза-тяма, вылазь. Не судьба прокатиться сегодня. Придется пёхом толкать обратно.

– Потом прокатишь, – утешила мелкая, выбираясь из коляски. – А твой парс кусается? Вот у Фуоко он добрый, а у тебя…

Она замолчала и принялась внимательно разглядывать Фуоко, склонив голову. Та похолодела. Все, точно догадалась.

– Любопытных мальков типа тебя парсы сжирают на месте, – фыркнул Кирис. – Слушайте, а что вы тут зависли? Вроде не клуб и не дискотека, даже лавочек нет. Ты кто? – он вопросительно взглянул на Рикону. – Новенькая в колледже? Откуда, тоже из Кайтара?

– Я Щит, второй сержант Рикона Кэммэй, – устало пояснила иномирянка. Похоже, ей действительно надоело повторяться. – Я здесь на экскурсии через портал. Вот…

Между ее рук вновь заиграли радужные блики. В тот же миг Зорра и Гатто, словно сговорившись, прыгнули в сияние. Однако Рикона как-то ловко извернулась всем телом, сделав руками странные пассы, и зверьки, закрутившись в воздухе, разлетелись в разные стороны, ловко приземлившись на лапы.

– Куууннн! – весьма недовольным тоном сообщила Зорра.

– Мррр-ня! – басовито согласился Гатто.

– И нефиг бросаться, ясно? – назидательно сказала им иномирянка. – Щит -не игрушка, а оружие против чудовищ. И жрать надо меньше, чтобы не весить столько.

– Зашибись! – с восторгом сказал Кирис. – Еще одна эйлахо!

– Не эйлахо, а из другого мира, – нравоучительно поправила Дзара. – А Фуоко твоя подружка? Я знаю, она – богачка Деллавита, с которой ты сбежал. Или нет, она с тобой сбежала, точно, сейчас вспомнила. Вся Барна о ней говорит. А вы уже ребеночка завели или пока собираетесь? Фуоко, не бойся, я никому не скажу. А покажи какой-нибудь фокус, а? Я никогда-никогда эйлахо не видела!

Фуоко взялась за голову. Все, финиш. Приехали. И опять – из-за ее собственной дурацкой оговорки.

– Да ладно тебе, Фучи, покажи ей, – пожал плечами Кирис. – Дза-тяма девчонка правильная, с кем попало не треплется. Только стреляй куда-нибудь в воду.

Предатель хренов. Ну, она ему припомнит.

– Ладно, – сдалась Фуоко. – Я показываю, и ты сразу бежишь к мамочке. И никому про меня никогда не рассказываешь, поняла? А если расскажешь, поймаю и голову отверну.

– Я что, маленькая, трепаться? – обиделась Дзара. – Вот честно-пречестно молчать стану. Я же про кировы кошельки никому не сказала!

– Дза! – прошипел Кирис сквозь зубы, и девчонка испуганно зажала рот руками. Так-так. Кошельки, значит. И откуда у уличного хулигана "кошельки"? А ведь понятно, откуда. Ну, с ним мы еще разберемся, а пока что нужно наконец-то отвязаться от мелкой липучки и вернуться домой. Фиг с ними, с музеями, хватит на сегодня приключений. Еще можно Рикону с собой позвать, поболтать об ее мире. Наверняка Академия как-то с паладарами связана.

И еще зуд внутри вдруг взыграл с удесятеренной силой. Руки словно сами тянулись сложиться в привычную конструкцию.

– Ладно уж, смотри, – устало сказала Фуоко. – Учти, днем все равно видно плохо, и ничего интересного.

На всякий случай она отошла чуть в сторону и повернулась, чтобы и в самом деле суметь отбросить молнию в воду. Сложив руки ковшиком, она сосредоточилась, вызывая те самые ощущения. И тут же ее словно пронзило разрядом тока: меж ладоней заиграло сначала бледное, а потом все более яркое пламя. Похоже, в нечто взрывоопасное превращаться оно не собиралось, и Фуоко слегка расслабилась.

– Вот и все, – устало выдохнула она, ощущая нарастающую слабость. – Ничего больше.

Она разняла руки, но мечущийся огонек, вопреки ожиданию, не пропал, как обычно. Вместо того он повис в воздухе на уровне груди.

– Ого! – удивленно произнес Кирис позади нее. – Что-то новенькое. Раньше такого…

Огонь вдруг вспыхнул с удвоенной силой, а потом вдруг вздулся, превратившись в небольшое сияющее облачко. Вот оно поблекло, но зато как-то загустело и обрело плотность, стремительно распухая. В нем замерцала, разгораясь, багровая сердцевина, и белесая субстанция вдруг завихрилась и скрутилась страшно знакомым спиральным конусом.

И только тогда Фуоко поняла, на что походит странное образование.

Волюта.

Она создала настоящую волюту.

Рядом угрожающе заурчали-зашипели парсы, и трехцветная молния, оттолкнувшись от земли, врезалась девушке в грудь, отбрасывая назад. Черно-белая тень взвилась в воздух, что-то блеснуло в воздухе, и волюта вспыхнула хорошо знакомым призрачным пламенем. Фуоко уже видела такое: в кошмарный день на прогулочном катере, когда она заработала шрам на груди, и на Косом пляже. Однако сейчас волюта даже не попыталась улететь или атаковать: все также висела в воздухе, выпуская и втягивая ложноножки, словно амеба. В странном ступоре Фуоко замерла на месте, глядя, как крутящийся комок голубоватой плазмы с багровеющим сердечником словно присматривается к окружающему, а потом – потом по ушам резанул отчаянный визг Дзары.

Новый слаженный прыжок двух парсов – в глазах несколько мгновений держится блеск длинных когтей на двенадцати пушистых лапах…

Радуга в руках девчонки-иномирянки, выпячивающаяся пузырем и охватывающая волюту словно призрачным мешком…

Волюта, вдруг разлетающаяся роем сизых снежинок, облепляющих истошно визжащую Дзару – крик обрывается резко, словно по щелчку выключателя, и тело девочки со стекленеющими глазами оседает на каменные плиты набережной, а вокруг уже возникают новые и новые спиральные комья тумана с тлеющими сердцевинами…

Страшная, всепоглощающая, мертвящая мысль: что же я наделала!…