"Здесь координатор. Я закончил анализ картины взрыва. Боэй обнаружили примерно семь восьмых всех осколков. По результатам анализа складывается впечатление, что Кириса действительно прикрыло от взрыва нечто, нам не известное – по крайней мере, фрагменты, засевшие в коре деревьев, явно меняли траекторию во время полета. На них отсутствуют иные следы столкновений, кроме как с землей и деревьями, то есть речь идет о чем-то вроде гравитационного поля".

"Здесь Карина. Энергоплазма…"

"Здесь координатор. Возможно. В отчетах бойцов побережного спецназа встречаются упоминания о сложности попадания в волют из ручного оружия. Предполагается, что они обладают ограниченной способностью отклонять объекты c малой кинетической энергией. Именно поэтому побережный спецназ оснащен ручными пулеметами, длинноствольными штурмовыми винтовками и тяжелыми пистолетами, а не стандартным для кайтарской армии более легким вооружением".

"Здесь Карина. Значит… значит, внутри Кириса действительно образуется нечто, по свойствам похожее на волюту. Дзии, что со сканированием?"

"Здесь Дзии. Сканирование показало, что заражение его нервной системы энергоплазмой продолжается. От спинного мозга оно уже распространилось до середины плеч и бедер. По сравнению с утренним дневное сканирование показало продвижение на почти пять миллиметров. Прогноз: захват нервной системы завершится целиком примерно через двое суток. Но поскольку здесь я бессилен, я заклеил повреждения и отпустил детей домой".

"Здесь Карина. В первом отчете координатор упоминал о контузии Кириса. Каково состояние в целом?"

"Легкий шок, не более того. Юноше следует полежать в постели, но я не стал настаивать на пребывании в больнице – он явно тяготится ей. Во время обследования я ввел ему снотворное, так что по возвращении к себе он должен уснуть и не проснуться по крайней мере до завтрашнего утра. Поскольку мониторы в их комнатах не отключаются, дети постоянно под поим надзором даже в общежитии. Мгновенную смерть я не прогнозирую, а в случае прочих проблем я сумею принять меры в течение трех минут. Здесь опасности нет. Однако есть кое-что еще".

"Здесь Карина. А именно?"

"Здесь Дзии. Напоминаю о событиях, произошедших после крушения самолета с Кирисом и Фуоко. Кирис сумел обнаружить потерявшуюся спутницу, пользуясь неким чувством, указывающим направление в топологии третьей метрики. В результате опроса в смотровой удалось выяснить, что в момент, когда юноша попал в ловушку, спящая в километре от него Фуоко проснулась от острой боли в области медиального надмыщелка плечевой кости левой руки. Когда мальчика отбросило ударной волной от гранаты, он ударился о дерево именно левым плечом и локтем, там сильно ободрана кожа. Поскольку выступающий надмыщелок весьма чувствителен к ударам, Кирис, вероятно, испытал сильную боль. У Фуоко же рука в совершенно нормальном состоянии, никаких механических повреждений кожи и проблем с локтевым суставом не отмечено. Я не могу считать такое событие лишь совпадением".

"Здесь Карина. Кссс-со! Неужели их нервные системы действительно как-то замкнуты через псевдоэффекторы?"

"Здесь координатор. Данная гипотеза соответствует известным фактам и не противоречит известным шаблонам взаимодействия волют. Однако требуется подтверждение феномена в контролируемых условиях".

"Здесь Карина. Например?"

"Здесь координатор. Во время поиска Кирис мог чувствовать Фуоко лишь после полного отключения внешних раздражителей. Фуоко восприняла только самую сильную боль Кириса, шок от контузии ей не передался. Судя по всему, при передаче происходит серьезное ослабление сигнала, возможно, полная фильтрация допороговых ощущений. Необходимо вызвать у объектов эксперимента чувства достаточно сильные, чтобы перекрыть порог, но в то же время не вызывающие страданий".

"Здесь Карина. А конкретнее?"

"Здесь координатор. Карина, напоминаю о вечернем мероприятии…"

"Здесь Карина. За нос укушу! Успею я подготовиться. Частоту несущей увеличу в несколько раз, в первый раз, что ли?"

"Здесь координатор. Хорошо. Я предлагаю задействовать особу, весьма искушенную как в нейрофизиологии, так в сильных ощущениях. Майя, контакт. Координатор в канале. Мы проводим совещание по текущим проблемам. Прошу подключиться к разговору. Есть тема, которая весьма тебя заинтересует…"

Словно грохнувшись с высоты, Кирис судорожно дернулся на кровати. Сердце часто колотилось, грудь вздымалась в тяжелом дыхании. Кошмар? Определенно, ему что-то снилось. Нет, не кошмар. Что-то… странное. Необычное. Нечеловеческое… да, вот подходящее слово. Нечеловеческое. Будто что-то огромное и равнодушное уставилось на него, пронзая насквозь холодным немигающим взглядом. Равнодушное – но в то же время и любопытствующее.

Тьфу ты. Нервы словно гхаши погрызли. Скоро он начнет плакать ночами в подушку и звать маму, как сопливый пацаненок. Нельзя так. Успокойся, дебил!

В комнате стояла кромешная беззвучная тьма. Кирис спустил босые ноги на теплый деревянный пол и дошлепал до окна. Приотдернув легкую, но совершенно не прозрачную для света штору, он выглянул наружу. Все та же темень, почти не разгоняемая радужными небесными переливами, куда боле сочными и живыми здесь, в Хёнконе, чем в Барне. Вот странно: хаотично меняющиеся разводы вроде бы и глазами хорошо видны, а ни звезды не скрывают, ни света не дают. Сколько бы раз он ни смотрел на небо после Удара, все равно не мог его понять. Нужно паладаров спросить. Или учителей, когда те появятся.

Судя по освещенности, уже далеко за полночь, но до рассвета не близко. Спать не хотелось. И то верно: он вырубился сразу, как рухнул на кровать. Сил хватило, только чтобы раздеться: накрепко вбитая отцом заповедь не спать на кровати в уличной одежде выветриваться не собиралась. Когда они вернулись с Фучи – в два часа дня, в три? Он не запомнил. После того, как его приподняло и швырнуло в дерево взрывом, память заволакивала густая пелена тумана. Последнее, что отчетливо помнилось: странное ощущение в ноге, словно что-то звенит перед ней, опустившийся взгляд успевает выхватить отблеск тонкой металлической нити в густой траве, сухой громкий щелчок… и все. Он успел отпрыгнуть? Тут память отказывала. Более-менее она что-то сохранила начиная с возвращения в больницу. Вот ведь бред какой: выписаться и в тот же день угодить обратно! Или ему все приснилось?

Кирис пощупал левое плечо, ощутив под пальцами гладкие полоски пластыря. Нет, все наяву. Значит, не помстилось, и как он рявкнул вчера на Фучи. Зря. Она же о нем заботилась. Конечно, девчонки никогда меру не знают (ага, много ты знаешь о девчонках…), но все-таки хотела как лучше. Нужно утром извиниться.

В животе забурчало, и кишки тут же свело острым приступом голода. Жрать. Нужно что-то съесть. Кирис, разумеется, мог спать на голодный желудок – дома (вернее, в Кайтаре) такое случалось довольно часто. Но на сей раз внутренности словно взбесились, голодные рези скручивали их одна за другой. Как включить свет? Ххаш, он не запомнил, где выключатель, а шариться впотьмах сложно. Восстановив в памяти картину комнаты, он почти на ощупь добрался до места, где стоял холодильник. Вдруг там есть что-то? Типа минибара в гостинице, где они останавливались по дороге из Кайтара. Хоть какую-нибудь сухую булку, пусть даже втридорога…

Дверца холодильника щелкнула, приоткрываясь, и в глаза ударил яркий свет. Щурясь, Кирис вгляделся. Действительно, на верхней полке лежали какие-то коричневые сардельки в пластиковой коробке. На крышке на катару значилось "Концентрат пищевой белковый, готовый к употреблению. Ореховый вкус". Парень открыл коробку и принюхался. Не пахло ничем. Ну, вряд ли в холодильник положили отраву. Он вытащил одну сардельку и осторожно надкусил. Вкус и в самом деле оказался приятно-ореховым, не сладким, а каким-то слегка терпким и даже кисловатым. Кирис быстро сжевал батончик целиком, потом прикончил еще один. Спазмы в кишках заметно ослабли, а потом прекратились вовсе. Забавная штука, и вкусная. Интересно, сколько за нее возьмут денег? Он убрал упаковку обратно и только теперь заметил лежащий рядом листок бумаги.