- О, это чрезвычайно долгая история, - сказал Лексиор. - Обещаю чуть позже к ней обязательно вернуться. Вы даже не представляете, как давно у меня не было гостей. Но что это я? - спохватившись, сказал он. - Вы, наверное, устали и голодны. Идемте скорее, я провожу вас в комнаты для гостей, а затем милости прошу к столу; за трапезой и поведаете вашу историю, - сэр Фэйдерленд жестом указал на дверь, откуда недавно появился сам. - Добро пожаловать в замок Деферин.
Мужчина суетливо засеменил по залу, увлекая за собой гостей.
Они миновали просторный коридор с дверями по бокам и оказались в небольшом помещении с лестницей, уходящей вверх каменной спиралью ступенек. Отсюда начался долгий, и утомительный подъем в верхние покои замка. Измотанные долгим путешествием защитники с трудом преодолевали этаж за этажом. Тяжелее всех пришлось хрупкой и миниатюрной Льявалле, которая, не проронив ни одной жалобы, упорно продолжала изнурительное восхождение. Им уже начало казаться, что лестница никогда не закончится, как всего через пару минут она вывела защитников в зал, в окна которого пробивался яркий солнечный свет. Ступив на покрытый мрамором пол, они увидели, что находятся в центре гигантского зала. Тут были низкие по сравнению с первым этажом потолки и множество окон. В длину зал раскинулся насколько хватало глаз, но в ширину был в четыре раза короче. Посередине тянулись два ряда несущих колонн, образуя парадный коридор с дорожкой. С южной стороны у самых окон стоял длинный дубовый стол.
- Как соберетесь, спускайтесь сюда трапезничать, - сказал Лексиор. - Я постараюсь накрыть как можно быстрее. Прошу за мной.
С этими словами мужчина направился в восточное крыло. Оставив позади три колонны, вместо четвертой они увидели еще одну витую лестницу уходящую вверх. Хозяин замка учтиво обратился к Льявалле:
- Этот путь ведет в ваши покои, юная леди. Не опаздывайте к обеду!
Они взглядами проводили эскритку и отправились дальше. Следующие две башни в левом крыле заняли Грин и Эрду, а Бэнкси и Артего достались покои в правом крыле зала.
Грин поднимался по каменным ступеням в свою комнату. В отличие от предыдущей лестницы, тут были окна, выходившие наружу. Он выглянул в первое попавшееся и обомлел от восторга. Так высоко над землей ему еще не приходилось подниматься! Взору открылся вид, прекрасней которого он никогда не видел. Далеко внизу раскинулась серо голубая гладь родной сердцу Южанки. Река поблескивала в лучах солнца, а на другом берегу покрытые густой зеленью луга плавно перетекали в громадины Тарионских гор, белые пики которых отливали голубизной и манили глаз своей красотой и величественностью. Грин мог бы бесконечно созерцать этот дивный пейзаж, но голод и усталость давали о себе знать; к тому же юноше не терпелось увидеть любезно предоставленную Лексиором комнату. Он двинулся дальше и поднимался до тех пор, пока не наткнулся на следующее окно, которое выходило на противоположную сторону. Прежде чем выглянуть наружу юный Коэл какое-то время пытался побороть искушение, но, в конце концов, любопытство взяло верх, и он высунул голову, чтобы посмотреть, на месте ли гарры. Присмотревшись, юноша с трудом разглядел палаточный лагерь, что расположился на берегу перед замком. Далеко внизу среди серой массы доспехов четко выделялся черный цвет. Сердце Грина упало. Враги согнали черное воинство к воротам цитадели.
"Ждут меня и будут преследовать повсюду. Лучше бы я не смотрел!", - с сожалением подумал юноша. "Не успокоятся, пока не получат цветок".
Стало невыносимо страшно: в животе заныло, а ноги стали ватными; затем закружилась голова; начало казаться, что он вот-вот сорвется вниз, разбившись на потеху врагам. Впервые в своей жизни Грин ощутил панику - это незнакомое чувство застало врасплох и очень ему не понравилось. Содрогаясь всем телом, он присел на ступеньки и попытался успокоиться. Сделав несколько глубоких вдохов, он закрыл глаза и сосредоточился. Внезапно в голове раздался тихий убаюкивающий шепот:
- Тут безопасно. Все будет хорошо. Эти стены неприступны, они защитят и укроют. Оставайся-я-я.
Звуки странного голоса раскатились шипящим эхом и, засквозив в ушах, постепенно затихли.
Охвативший тело Грина шторм вдруг пропал; он успокоился и почувствовал себя необычайно легко, словно сжимающие голову тиски исчезли по мановению волшебной палочки. Тревожно скачущие мысли покинули разум, будто их и не было. Не веря, что все позади, он несколько минут сидел на ступеньках: наблюдая и внимательно прислушиваясь к каждому шороху. Убедившись, что страх не собирается возвращаться, юноша решил двигаться дальше. Он поднялся и, стряхнув с себя оцепенение, зашагал вверх по лестнице, которая, через три десятка ступенек, привела к деревянному люку. За ним оказалась круглая и необычайно уютная комната. Во все стороны света выходили четыре прямоугольных окна: у южного располагалась большая кровать с мягким матрасом, пуховыми подушками и шелковыми простынями; ближе к восточному стоял шкаф для одежды и зеркало; а у западного находился письменный столик с двумя стульями. На полу лежал ворсистый ковер коричневого цвета, откинутый в сторону крышкой люка. Справа от себя Грин обнаружил приготовленный чан с водой, мыло, ковшик и мягкие полотенца.
"Надо же", - закрывая крышку люка, удивился он, - "во дворце нет слуг, а чистота и убранство, как у Остерминхостов в воскресенье!"
Случайно пришедшее на ум сравнение вызвало волну воспоминаний о доме. Юноша с грустью подумал о родителях и любимой девушке, что остались в Солнцеречье. "Я для них без вести пропал: не попрощался и даже записки не оставил", - корил он себя. "Наверняка ищут меня, места себе не находят. Эх, знали бы они, что мне пришлось пережить!", - юный Коэл вдруг вспомнил о стерегущих внизу врагах и поежился.
- И сколько еще придется, - вслух добавил Грин.
Отогнав невеселые мысли, он поставил алинтар на стол и аккуратно сложил оружие. Сняв походную одежду и умывшись, пришло время переодеться в чистое: в шкафу нашлась пара шелковых рубашек и брюк, правда все они были черных и белых расцветок. Еще раз, оглядевшись вокруг, он блаженно разлегся на мягкой кровати, и чуть было не заснул. От сладких дрём отвлек прозвеневший где-то вдалеке колокольчик. Выглянув в западное окно, Грин увидел башню, в которой, по его мнению, должна была находиться Льявалла. Судя по всему, колокольчик доносился, из центральной башни Деферина.
"Вот и к столу пора", - смекнул юноша.
Перед выходом он ненадолго задержался у зеркала. Взглянув на свое отражение, ему неожиданно показалось, что на него смотрит совершенно незнакомый человек, понурый, с осунувшимся лицом и морщинами. Под глазами, откуда ни возьмись, появились мешки, а некогда чистый и беззаботный взгляд стал блеклым и как будто потерянным. "Старею что ли"? - подумал Грин и выдавил из себя невеселый смешок. Улыбнувшись отражению, он привел волосы в порядок, после чего отправился навстречу долгожданному угощению.
В обеденном зале, за накрытым столом уже ждали эскритка и гальмитл; парочка сидела друг напротив друга и о чем-то мило болтала. Девушка была одета в изысканное черное платье, по всему силуэту которого вилась замысловатая белая лента. Ее загорелое лицо посвежело и заиграло яркими насыщенными красками. Отдохнувшая и ухоженная Льявалла выглядела поистине ослепительно, маня и приковывая к себе взгляды мужчин.
Для Бэнкси, судя по всему, подходящей одежды не нашлось, потому он был облачен в походные вещи. Оружие и доспехи гальмитл предпочел оставить наверху. За высоким человеческим столом, ему было слишком низко, потому он положил несколько подушек на стул, после чего сидеть стало вполне удобно.
- Присаживайся ко мне, - прощебетала Льявалла, едва завидев вошедшего юношу. Довольный оказанным вниманием Грин занял место справа от девушки. Прямо за его спиной между двух высоких окон, располагался потушенный камин, над которым висел щит с двумя скрещенными топорами. Богатый стол был накрыт скатертью золотого цвета и сервирован на шесть персон. От всевозможных яств разбегались глаза. Была тут и запеченная дичь, и рыба с жареными ломтиками картофеля. Изобиловали вазы с экзотическими фруктами и салатницы, мясные и десертные пироги, кексы и бутылки с вином. Все это было красиво и изыскано украшено.
