Почувствовав приближение своего последнего часа, герцог призвал к себе обоих сыновей и, открыв им тайну их родства, просил разделить между собой управление владением Медина. По закону он не мог выделить часть владения Эндемо и поэтому просил молодого герцога Родриго позволить брату своему навсегда поселиться в замке Медина и пользоваться некоторыми правами.

Родриго свято обещал умирающему отцу выполнить его последнюю волю; он не знал еще характера Эндемо, так как все время жил в Мадриде. После смерти старого герцога, за которым вскоре последовал и его камердинер, натура Эндемо стала мало-помалу проявляться. Однако Родриго, чтя память отца, не решался положить конец его несправедливости и жестокости в обращении с работниками, хотя не был связан с ним никаким письменным договором.

Напротив, он дал Эндемо неограниченную власть распоряжаться всем по своему усмотрению, но последствия слабоволия и доброты герцога не заставили себя долго ждать. Мы уже были свидетелями восстания, вспыхнувшего вследствие жестокого обращения Эндемо с поселянами. Он мучил работников, как будто находил в этом особенное удовольствие, преследовал их жен и дочерей.

Поэтому понятно, что внезапное восстание привело добродушного герцога в крайне затруднительное положение. Выступить открыто против Эндемо он был не в состоянии и поэтому излил свой гнев на несчастных работников, хотя и сознавал, что другого выхода у них не было, чтобы избавиться от жестокости Эндемо.

Страстная любовь Эндемо к прекрасной Долорес, как мы видели, возрастала с каждым днем все больше и больше, так как Долорес, это прекрасное чистое дитя, с глубоким презрением относилась ко всем его гнусным предложениям; все попытки управляющего овладеть ею остались безуспешными. Страшная ревность мучила его: всеми силами своей злой и испорченной души Эндемо ненавидел Родриго; он до того был уверен, что ребенок, которого он видел в хижине Кортино, принадлежал Долорес и герцогу, что никто на свете не мог переубедить этого злодея. Несмотря на все это, Эндемо не терял надежды когда-нибудь овладеть прекрасной девушкой. Этот человек был демоном своей страсти и рабом своих мелких и грязных чувств.

Когда дочь сельского старосты с ребенком на руках явилась в замок, где томился в заточении ее отец, лицо Эндемо просияло торжествующей улыбкой. Долорес пришла для того, чтобы променять хижину на темницу. В голове управляющего промелькнула ужасная мысль, он хотел на этот раз непременно овладеть прекрасной девушкой и не остановился бы даже перед устранением старого Кортино.

Злодей больше не боялся мести поселян, так как слуги замка были хорошо вооружены и со всех сторон охраняли замок. Если бы бунтовщики, думал он, еще напали, они бы погибли: победа должна остаться на его стороне. Всех, осмелившихся поднять против него оружие, он задумал заключить на годы в темницы замка, а предводителей их — приговорить к смертной казни.

Темница, куда заточили старого Кортино, находилась в одной из угловых башен, недалеко от конюшен. Вход в нее был со стороны замка, маленькое решетчатое окно, пропускавшее слабый свет, выходило в парк.

Слуги, по велению Эндемо, бросившие старого Кортино в эту темную и сырую комнату, крепко заперли двери. Они боялись, чтобы узник не сбежал от них, так как в этом случае они сами бы поплатились своей головой. Они принесли ему воды и хлеба. Бедный староста, казалось, был подавлен этой черной неблагодарностью обитателей замка. Кортино в изнеможении опустился на солому. Душа его была полна страданием, и внутренняя тайная боязнь за участь дорогой дочери терзала и томила его. Деревянный стол, полуразвалившийся стул и старое распятие на стене — вот все, что составляло убранство этой подземной кельи.

Всегда честный и правдивый, Кортино любил только правду; ложь и лесть были чужды его сердцу — и вот он сделался жертвой того негодяя, кнут которого еще недавно оставил след на его лице. Почему он не задушил его собственными руками — теперь этот изверг безнаказанно продолжает творить зло. Раньше никто не осмелился бы обидеть или оскорбить старого Кортино. И что стало наградой за многолетнюю верную службу королевскому дому? Темница! Он был заточен, а кто, как не он, спешил сюда, чтобы спасти жизнь герцогу и его приближенным.

Бедный Кортино, лежа на соломе, в отчаянии сжимал себе руки; он никогда в своей жизни не подозревал, что ему предстоит такой ужасный конец, что с ним, честным и добросовестным человеком, поступят, как со злейшим преступником. И это после того, как он, подвергая опасности свою жизнь, хотел спасти замок от дальнейшего нападения бунтовщиков. Бедняга метался на своей убогой постели, так как мысль о несчастных поселянах, которым грозила неминуемая гибель, тоже страшно тревожила его.

Шум стал стихать. Уж не присмирели ли бунтовщики, подумал Кортино, и лицо его просияло радостью при одной этой мысли. Вдруг неподалеку от башни раздался дикий крик. Кортино вскочил в испуге; бунтовщики радовались — им удалось поймать камердинера герцога.

Несчастный старик похолодел: яростное нападение бунтовщиков на замок грозило повториться с новой силой, и тогда бедному Кортино предстояла неминуемая гибель. Его охватывало отчаяние при мысли о бедной Долорес и принятом ими ребенке, которым после его смерти грозила нищета.

В эту минуту за дверью подземной кельи послышалось чье-то приближение. Старый Кортино с удивлением поднялся со своего места. Дверь быстро отворилась. Долорес с ребенком на руках показалась на пороге. С выражением муки на лице она бросилась в объятия своего отца и громко зарыдала.

— Я пришла к тебе, — прошептала Долорес со слезами на глазах, — чтобы умереть вместе.

— Горе нам, — проговорил старик дрожащим от волнения голосом, — мы погибли! Но не будем отчаиваться, Долорес, дочь моя, будем надеяться на милосердие Бога и спокойно ожидать решения нашей участи. Совесть наша чиста.

— О, какое тяжелое испытание послано нам Богом, дорогой отец! Все мои надежды рухнули, мое будущее мрачно! Поэтому я охотно иду с тобой на смерть.

— Ужасное несчастье постигло нас, тяжелым испытаниям нет конца, мое бедное дитя! Я не боюсь смерти, для меня она — желанная избавительница от страданий. Ты же, моя бедная Долорес, хотя уже много перенесла в своей жизни, будь мужественной! Неизвестно, может быть, все это к лучшему и даже то, что твой изменник нарушил клятву. Он недостоин тебя.

— Я постоянно выбирала: ты или он, но теперь ты, мой дорогой отец, одержал верх. Я пришла к тебе — прижми меня к своей груди и скажи, что доволен мной.

Старый Кортино горячо поцеловал свою дочь. Свидание с ней до того взволновало его, что он в изнеможении опустился на свою убогую кровать.

— Будем спокойно ожидать решения нашей участи, отец, — проговорила Долорес, — будем надеяться на милосердие пресвятой Марии, и все закончится для нашего блага.

Мертвая тишина воцарилась в подземной келье, старик, сидя на кровати, задумчиво смотрел вдаль, Долорес прислушивалась к малейшему шуму в парке. Ребенок спокойно спал на ее руках.

Так прошло несколько часов. Бедная Долорес все еще надеялась на освобождение из темницы, ей казалось, что сам герцог произнесет приговор в их пользу, и тогда ее отец будет спасен. Мысль эта до того ее оживила, что радостная улыбка просияла на ее бледном, изнуренном лице. Девушка твердо решила в случае освобождения из этой ужасной темницы с отцом и мальчиком оставить герцогство Медина; она готова была бежать, не отдыхая, день и ночь, чтобы избавиться от Эндемо, которого боялась, как опасного преступника.

Вдруг при наступлении вечера в парке раздались крики бунтовщиков, которые, окружив со всех сторон замок, совершили новое нападение на него. Они с яростью бросились утолять свою жажду мести. Выстрелы глухо отзывались в огромном парке.

Старый Кортино, услышав доносившееся до него страшное бряцание оружия, в отчаянии опустился на колени, скрестив руки — над ним был произнесен приговор. Долорес, бледная, в ужасе вскочила. Голоса смешивались с выстрелами. Казалось, разразилась кровопролитная борьба. Бедная Долорес, с невыразимым отчаянием на лице, каждую минуту ожидала появления Эндемо в дверях подземной кельи. Она теряла надежду на освобождение, на избавление от опасности.