– Вот и все, – произнес Джек, тяжело отдуваясь и вытирая пот со лба. – Старею, мисс Крэншоу. Мне за вами уже не угнаться.

– Вам просто недостает практики, мистер Фэрчайлд. Ну, мне пора, – шепнула она, обласкав его лицо взглядом.

Ей следовало поспешить, но сердце не давало уйти. Она незаметно пожала пальцы Джека. Его чувственные губы были совсем рядом – приоткрытые, манящие. Карие глаза удерживали ее силой взгляда, весь мир вокруг перестал существовать. Рядом с Джеком Лайза забывала даже про лорда Баррингтона.

Джек принадлежит ей. Близость навсегда соединила их. Вот где их место – рядом. Чтобы сердца бились в унисон. Между тем танцующие уже поменялись партнерами и возобновили танец, и Лайза поняла: еще немного – и на них начнут обращать внимание. А через несколько дней, после объявления помолвки, она станет собственностью виконта.

– На террасе, – напомнила она, вежливо присела и ускользнула, никому не дав шанса пригласить ее на следующий танец. Кружиться в чужих объятиях и притворяться веселой было выше ее сил. Пережидая танец, Лайза присела поболтать с тетей Патти на кушетку у двери. Тетушка утопала в пене, белого кружева, по случаю бала она ярко нарумянила щеки.

– Какой чудный бал! – воскликнула она, глядя на племянницу искрящимися глазами. – А где же милый мистер Хардинг? Неужели мистер Фэрчайлд не привез его?

– Мистера Хардинга папа не пригласил, – рассеянно ответила Лайза, с нетерпением ожидая, когда кончится танец.

– Какая жалость! Он такой забавный. Надеюсь, твой отец забыл про него не потому, что он секретарь. Бартоломью не пристало важничать. Ведь он сам – торговец.

– Но очень богатый, тетя Патти.

– Знаешь, а когда я познакомилась с дядей Дэвидом, упокой, Господи, его душу, он был крысоловом. И стал прекрасным мужем. Мне несказанно повезло. В то время мы с твоей мамой умирали с голоду.

– Тетушка, не так громко! Папа просил нас не говорить о прошлом при виконте.

– Я рассчитываю в ближайшем будущем снова увидеться с Клейтоном Хардингом.

– Я обязательно прослежу, чтобы в следующий раз его пригласили к нам, тетушка.

Музыка играла целую вечность, но все-таки кончилась. Когда отзвучали последние такты, Лайза гибко поднялась и направилась на террасу. К счастью, там было безлюдно. Она разыскала Джека в дальнем углу, у каменной балюстрады высотой до пояса. Опираясь локтями на балюстраду, он смотрел вниз, в сад. Черные брюки и фрак отличного покроя облегали стройную фигуру. Подойдя поближе, Лайза уловила острый аромат майорана и благоухание вьющихся роз, растущих в вазонах на террасе. Ей хотелось спрятаться за густым плющом и нацеловаться вволю, а предстояло строить планы, размышлять, ломать голову, забыв о чувствах.

– Джек, – позвала Лайза, приблизившись.

Он вздрогнул и просиял:

– Лайза! Я так скучал. Едва выдержал в разлуке целый танец.

Лайза растроганно и печально смотрела ему в лицо.

– Не могу передать, что со мной было с тех пор, как мы… – Она покраснела, вздохнула и потупилась. – Джек, еще никогда в жизни я не была такой блаженно счастливой и безумно несчастной.

– Почему? – Он шагнул ближе, взял ее за руку и нежно пожал ее. – Неужели я чем-то обидел тебя?

– Нет, дело не в этом… Буду откровенна: я хочу, чтобы ты знал всю правду…

Из двери донесся смех, Лайза увидела проходящую мимо террасы Селию под руку с сыном баронета. Лайза поманила Джека за собой.

– Отойдем подальше, чтобы нас не заметили. Неизвестно, когда вернется его светлость.

Они нашли укромный уголок среди трельяжей, сплошь увитых розами. Лайзе хотелось сразу выложить плохие вести, но прежде еще раз обнять Джека. Он обвил ее талию, она подставила ему губы, изголодавшись по поцелуям.

– Джек, дорогой, поцелуй меня!

Он подчинился, и у нее закружилась голова. Колени подкосились, Лайза поникла. Джек поддержал ее, и она благодарно провела ладонью по его волосам. С каждым поцелуем он прижимал ее к себе все крепче, пока наконец она не отстранилась. Надо рассказать ему все. Так будет справедливо.

– Джек, я предала тебя.

Он замер.

– Что?

– Помолвку перенесли на конец этой недели. И я… согласилась. – Она опустила глаза, виновато взмахнула густыми ресницами. – Прости… Я думала, у нас в запасе больше времени.

– Мы должны выиграть его! Почему ты согласилась перенести помолвку?

Атмосфера быстро становилась напряженной. Нежность в глазах Джека сменилась сосредоточенностью.

– Пожалуйста, не сердись! Я ничего не могла поделать. Мама поставила меня перед выбором: либо соглашаться, либо расторгать помолвку. Сказать ей правду я не могла.

Джеку показалось, будто гигантский клинок врезается с размаху ему в сердце. У него перехватило дыхание.

– Понятно.

– Джек, я не хотела соглашаться! Но я не могу подвести своих близких…

– Ради всего святого, Лайза, – яростно зашептал он, – скажи родителям правду. Объясни то же самое, что объяснила мне – что лорд Баррингтон шантажирует тебя. И покончим с этим безумием!

– Нет! Мама бросится спасать меня, даже ценой всей семьи.

– Черт! – Джек запустил пятерню в волосы и заставил себя сделать глубокий вздох. – Ты понимаешь, что все это значит? В конце недели ты станешь личной собственностью Баррингтона. Больше он никогда не отпустит тебя со мной на пикник. Ты не сможешь встречаться с Дэвисом и помогать мне расследовать дело о пожаре.

– Но у нас есть время до конца недели.

Джек в отчаянии покачал головой:

– Слишком мало!

– Я говорила с Селией. Оказалось, однажды, незадолго до пожара, она видела, как Аннабелла Дэвис выходила из кареты виконта.

Джек вскинул голову.

– Дочь Дэвиса? Какого дьявола ей понадобилось в карете Баррингтона?

– Наверное, он передавал через нее письма с угрозами.

– А Аннабелла ничего не говорила отцу… Надо подумать. – Джек погрузился было в раздумья и застонал. – Лайза, у нас ничего не выйдет! Нам не разгадать тайну пожара за несколько дней. А нам нужны доказательства, чтобы вывести этого мерзавца виконта на чистую воду. Но сделать это нужно до объявления помолвки – иначе на твоем имени останется несмываемое пятно. И Селия никогда не найдет достойного мужа. Баррингтон спешит, потому что боится потерять тебя. Он чувствует угрозу. Если ты сумеешь выиграть время, мы воспользуемся его страхом. Но ты должна найти способ перенести помолвку.

– Но как? – воскликнула она. – Даже мама что-то подозревает. Ты просишь сотворить чудо!

– Чудо? – переспросил Джек. – Или просто проявить смелость?

Лайза вскинула подбородок, пронзив его гневным взглядом.

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Тебе легко рассуждать о смелости! Но если бы ты знал всю правду, ты бы пощадил меня.

– Откуда же я ее узнаю, если ты молчишь? Как помочь тебе, если я не посвящен в твои тайны?

Лайза похолодела. Кольцо сильных рук Джека разомкнулось, ей стало не по себе. Если бы только она могла сказать ему правду! Мешала недавняя близость. Лайза успела влюбиться в Джека Фэрчайлда и была заранее готова принять его предложение. Но он в ужасе отшатнется от нее, узнав о семейных «скелетах в шкафу». Джек – истинный аристократ, что бы он там ни говорил. Будущий барон Татли. А барон не женится на такой девушке, как она.

– Джек, я ничего не могу сказать тебе, – сухо заявила она. – Поверь, так надо.

Он стиснул зубы, сунул кулаки в карманы и вытащил из одного из них письмо.

– Совсем забыл. Письмо от миссис Холлоуэй.

– Письмо? – У Лайзы широко раскрылись глаза. – Наконец-то!

Джек отдал, ей письмо и хмуро проследил, как она вскрывает печать. Этот подлог – пустая трата времени. Только второе пришествие убедит Лайзу изменить планы, да и то вряд ли. Лайза просматривала письмо в дрожащем свете факела.

Джек пристально следил за выражением ее лица.

А на нем радугой сменялись эмоции: сначала Лайза нахмурилась, несомненно, увидев незнакомый почерк, потом заморгала, кивнула, снова нахмурилась и побледнела.