Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Временами Одри была рада, что война отвлека­ет ее от переживаний за собственную несостояв­шуюся судьбу. Война заставила забыть о собственных несчастьях и неудачах. Одри и Ричард соби­рали средства для военных нужд, ездили в Батон-Руж и Новый Орлеан. Одри уставала во время долгих поездок, что давало ей возможность отка­зывать Ричарду в близости. Она по-прежнему с трудом переносила его прикосновения и ласки. Только война давала им общие темы для разгово­ров, заполнявших пустоту совместной жизни.

Они теперь постоянно жили в Сайпресс-Холлоу. Было время сева, и Ричард считал, что дол­жен следить за посевными работами. Негры ста­новились все неспокойнее, некоторые открыто отказывались работать и дерзили. Несколько че­ловек сбежали, и Ричарду пришлось нанять лю­дей, чтобы отыскать беглых рабов. Беспокойство охватило негритянские хижины как в Сайпресс-Холлоу, так и в Бреннен-Мэнор. Ричард объяснял это приближением войск янки. Рабы надеются, что Союзные солдаты идут «освобождать» их. Одри сомневалась, представляет ли большинство из них как жить и чем питаться, если они станут свободными.

Она начинала все больше и больше понимать слова Ричарда о том, что сражаясь с янками, они сражаются за самих себя и за негров.

«Если ты хорошо подумаешь, то поймешь, что сейчас большинство белых на Юге ненавидят негров, – сказал ей муж несколько дней назад. – А теперь подумай, что будет, если их освободят. Они станут для нас еще большей обузой, чем раньше. Если Юг проиграет войну, и мы потеряем все, что имеем, в этом все будут винить негров, Одри. Для большинства из них жизнь на планта­ции покажется раем, по сравнению с тем, что их ждет на свободе».

Сначала она подумала, что ему жаль негров, ей стало приятно, что он заботится о них. Но Ричард тут же буквально шокировал ее, добавив, что, если негров освободят, они могут убираться с плантации ко всем чертям. Он поклялся, что никогда не будет платить неграм за работу или помогать им в чем-то.

– Если ниггеры захотели свободы, пусть сами узнают, что свобода не такая уж сладкая, как они сейчас представляют, – заявил он. – Я буду очень рад, если они пострадают.

Одри вышла из комнаты и спустилась вниз на кухню, чтобы отдать распоряжения насчет ужи­на. Скоро вернется Ричард, он будет голоден. Завтра они собираются ехать в Новый Орлеан. В их отсутствие всем будет распоряжаться Марч Фредерик. Посевные работы закончились и до наступления сбора урожая работы на плантации будет не очень много. Ей приходилось терпеть присутствие на плантации Марча, так как у него редко находились причины появляться в доме. Но те несколько случаев, когда ей пришлось с ним столкнуться, он смотрел на нее прежним мерзким похотливым взглядом, который ясно говорил, что бы он с ней сделал, если бы мог. Она не сомнева­лась, что надсмотрщик ненавидит ее за то, что его уволили из Бреннен-Мэнор, уменьшили жало­ванье и перевели в Сайпресс-Холлоу. Случая со старым Джорджем он никогда ей не забудет.

Одри решила выйти за дом, прогуляться по саду. Был прекрасный весенний день и хотелось погулять в саду. Было очень тепло, но не жарко. Буйно цвели азалии и кизил. Теперь Одри реже вспоминала ужас первых дней замужества. Она словно встряхнулась и заметила, что Сайпресс-Холлоу так же прекрасен, как и Бреннен-Мэнор. Дом был больше, все поместье – обширнее, в полтора раза больше рабов, чем у ее отца. Ведь Ричард стал после смерти отца владельцем двух плантаций. Хотя Одри была противницей некото­рых методов Ричарда, она не могла не отдавать должного способностям мужа. Насколько ей было известно, он прекратил насиловать молодых не­гритянок, но Одри представления не имела, как он ведет себя внегритянских поселках и как обращается с рабами на плантации. Она прекрас­но знала, что за человек Марч Фредерик, знала, что Ричард мог быть ужасно жестоким. Она не бывала на плантации и в негритянских поселках, решив, что ей лучше не знать о происходящем там.

Где-то поблизости в листве деревьев ворковали голуби.

«Какой хороший, спокойный сегодня день», – подумала Одри. Все казалось мирным, спокой­ным, безмятежным. Она прошла вдоль веранды, вдыхая аромат розовых кустов. Внезапно мир­ная тишина нарушилась грохотом приближа­ющегося экипажа. Слышался бешеный стук лошадиных копыт, громыхали бешено вращаю­щиеся колеса. Коляска мчалась с головокру­жительной скоростью. Одри посмотрела на до­рогу ипримерно в полумиле увидела экипаж Ричарда, несущийся со стороны негритянских поселений.

Сердце сжалось в тревоге, когда она увидела, что лошадьми управляет Марч Фредерик. Над­смотрщик стоял, остервенело нахлестывая лоша­дей кнутом.

Коляска подкатила к дому. Лицо Марча было искажено гневом и яростью, сквозь которые скво­зил страх. Ричард лежал в коляске возле ног служащего. Одри выбежала навстречу, Марч рез­ко остановил лошадей перед домом, из-под колес поднялся столб пыли.

– Что случилось? – встревоженно воскликну­ла Одри.

– Этот проклятый ниггер Герни Гатерс, – выругался Марч, соскочил на землю и быстро привязал лошадь к столбу. – Тот самый, из-за которого у вашего отца было столько неприятно­стей пару лет назад! Сбежал от нового владельца, прятался здесь в негритянском поселке. Ричард обнаружил его, а ниггер проколол хозяина вила­ми.

– О Боже! – Одри склонилась над мужем, через жилет и брюки сочилась кровь.

Марч приказал негру, стоящему поблизости, внести Ричарда в дом. Тот нерешительно топтал­ся, медлил. Ричард вытащил револьвер.

– Иди сюда и помоги мне, иначе сейчас полу­чишь пулю между глаз, ты, вонючий ниггер! – приказал он. Слуга поспешил на помощь, они вдвоем внесли Ричарда в дом. Одри приказала положить мужа внизу, чтобы не нести его по лестнице вверх, в спальню. Ричард стонал. Марч быстро разрезал жилет и рубашку хозяина, кровь сильно сочилась из четырех колотых ран пониже груди. Одри стало дурно. Несмотря на отвращение к этому человеку, она никому бы не пожелала таких страданий. Одри вопросительно посмотрела на Марча.

– Я не знаю, чем ему можно помочь!

Надсмотрщик был бледен.

– Вряд ли вы ему поможете, надо прикла­дывать холодные компрессы на живот. Сейчас прикажите людям отвезти хозяина к докто­ру в Батон-Руж, – Марч смотрел на Одри мрачными, воспаленными глазами. – Понадо­бится несколько человек для охраны. Негры сейчас злы, некоторые в бегах и могут скры­ваться в лесах вдоль дороги. Поезжайте с мужем, миссис Поттер. Прошу вас, разрешите мне лично разобраться в этом деле! Нельзя позволять ниггерам безнаказанно совершать та­кие жестокие поступки, иначе Сайпресс-Холлоу придет конец, а, может быть, заодно и Бреннен-Мэнор.

Одри приложила руку ко лбу, стараясь со­браться с мыслями. Она знала, на что способен Марч Фредерик, но взглянув на страдающего Ри­чарда, испугалась. Неужели негры могут взбунто­ваться, насиловать, убивать, грабить, если вдруг почувствуют вкус свободы? Попытка убить Ри­чарда не должна остаться безнаказанной. Ради спасения Ричарда она должна разрешить Марчу наказать виновных.

Марч почувствовал нерешительность хозяйки.

– Они становятся все более наглыми, миссис Поттер. Этот Генри Гатерс всех взбаламутил. Я должен поймать его и повесить, чтобы все ви­дели. Если я не сделаю этого, они все здесь разграбят, вы все потеряете.

Ричард застонал, Одри снова стало дурно. Она взглянула на надсмотрщика глазами, полными слез.

– Я не хочу, чтобы пострадали невинные, особенно не должны пострадать женщины и дети.

– Не беспокойтесь. Я знаю, кто мне нужен, мне нельзя терять время. Те, кто виновет, возмож­но, уже разбежались. Мне нужны люди и собаки.

Одри опустилась перед Ричардом на колени. Несколько домашних слуг собрались внизу, дро­жа от страха, тревожась за свои жизни из-за случившегося. Сонда принялась громко плакать, а старая Генриетта, которую Одри забрала с собой из Бреннен-Мэнор, в отчаянии заламывала руки.

– Боже праведный! Боже праведный! – воск­лицала женщина.

– Тише, Генриетта, – приказала Одри. – Принеси холодной воды и чистые салфетки. Бы­стрее!

71
{"b":"3698","o":1}