Благодаря Тусси, почти все в городе знали, что Одри и Ли были когда-то влюблены друг в друга. Одри уже неоднократно спрашивали, когда они поженятся.

Она отложила ручку и задумалась. Горожане, конечно, хотели ей хорошего. Большинство жела­ли, чтобы «бедная мисс Одри» стала счастливой, чтобы у нее появился муж. Они считали, что именно Ли должен стать ее мужем. Что они говорили Ли, Одри не знала, но он никаких попыток для сближения не предпринимал. В те­чение последних трех месяцев они просто заново узнавали друг друга. Иногда вспоминали об ужа­сах войны, рассказывали о мельчайших событиях своей жизни за последние пять лет с тех пор, как в последний раз виделись в Батон-Руже. И пока довольствовались только беседами. Они понима­ли, что любовь не прошла, но словно затаилась под наслоениями боли и горечи. Никто не решал­ся первым заговорить на эту тему, оба подозрева­ли, что каждый опасается, а вдруг другой уже не испытывает прежних чувств. Они не хотели де­лать друг другу больно.

Одри встала со стула, открыла заднюю дверь дома. Пусть в комнату влетит прохладный но­ябрьский ветер и немного охладить ее разгорев­шиеся желания. Она не могла не чувствовать, что у Ли есть какая-то причина для столь сдержанно­го поведения. Он словно затаил что-то глубоко внутри, убеждая себя, что его невозможно полю­бить снова. Когда они говорили о войне, особенно, о Джое, он внезапно замыкался в себе и, обычно менял тему разговора. Она никак не могла по­нять, почему он так страдал, было ощущение, словно это он виноват в гибели Джоя. Она не­сколько раз пыталась убедить его, что он не должен обвинять себя. Но иногда ей казалось, что он чувствует себя ответственным, будто он нажал на курок и убил Джоя.

Трагическое выражение его глаз заставляло ее волноваться за него, хотелось, чтобы од­нажды он поведал ей, что мучает его, из-за чего он так сдержанно ведет себя. Должно быть, видел что-то ужасное или пережил во время войны какую-то трагедию, о которой еще не рассказал. Одри приходилось только предполагать, что необходимость убивать угне­тающе подействовала на него.

Она была уверена, что если им снова удастся полюбить друг друга, любовь окажется сильнее, чем прежде, потому что им пришлось слишком много выстрадать, прежде чем они поняли, как важна в жизни любовь. Встретив его снова, на­блюдая за тем, как он работает с людьми, как заботится о них, Одри вспоминала прежнего Ли Джеффриза, которого знала в Коннектикуте, он дружелюбно относился к Джою, горячо и страстно любил ее. Ли Джеффриза, которому она посвяти­ла когда-то песню. Теперь она хранила листочки с этим нежным признанием в маленьком ящичке письменного стола.

Эти потертые листочки растрогали ее больше всего. Ли сохранил их, и Одри была ему благодар­на. Он победил смерть, заново учился ходить ради того, чтобы найти ее. Расходовал сейчас собствен­ные деньги, чтобы помочь поселенцам восстано­вить разрушенное бандой, отдавал все свободное время, обучая горожан защищаться, иногда даже помогал в сборе урожая.

С улицы донесся чей-то встревоженный крик.

– Он едет! Едет!

Одри нахмурилась, повернулась и направилась к передней двери. На крыльце стоял Элиа.

Одри посмотрела вдаль на горизонт и увидела приближающегося всадника. Ли научил мужчин проводить разведку и составил расписание, по которому ежедневно мужчины группами по три человека объезжали окрестности города и следи­ли за подозрительными приезжими. Сегодня в разведку отправился сам Ли, и даже издали она поняла, что он спешит, изо всех сил погоняя лошадь. Она узнала его вороную лошадь, и кожа­ную куртку с бахромой на всаднике. Он ей очень нравился в этой куртке. Ли загорел еще сильнее и окреп… Одри желала его еще сильнее, чем прежде. Уже в течение многих недель она боро­лась со своим желанием быть с ним.

Тусси выбежала из детской комнаты, оставив Джоя в манеже, подошла к Одри, и женщины вместе ожидали приближения Ли.

– Должно быть, налетчики приближаются! – Элиа повернулся и бросился в дом, чтобы воору­житься.

– Нам лучше остаться здесь и держать оружие наготове, – сказала Тусси, – я посмотрю, как там Джой. – Женщина направилась наверх, тя­жело переваливаясь. Одри тревожилась за нее. Тусси могла родить ребенка в любой момент. Было очень важно не подпустить бандитов близ­ко, так как, если они прорвутся в город, больше всего пострадают женщины и дети. Ли погонял лошадь, на бешеной скорости он проскакал мимо дорожного указателя с надписью: «Бреннен. Кан­зас». Он что-то кричал группе мужчин, которые стояли неподалеку от барьера. Они рванулись к вагончику и принялись толкать его, чтобы забло­кировать въезд в город.

– Приготовьте оружие! Спрячьте женщин и детей за барьером, – донеслась до нее коман­да Ли.

Несколько семей жили за барьером, защищав­шим город, в хижинах из дерна неподалеку от полей. Они никак не могли защитить свои хижи­ны от бандитов. Одри молилась, чтобы преступ­ники не тронули эти жилища. Конечно, их целью был Бреннен, но на этот раз их ожидал сюрприз. Одри сбегала за ружьем, проверила его, убеди­лась, что оно заряжено, захватила дополнитель­ные патроны.

– Я пойду с мужчинами и буду стрелять из-за барьера, – крикнула она Тусси.

– Нет, Одри! Ты должна остаться здесь, – возразила Тусси. – Ли говорил, что женщины и дети должны запереться в домах. – Она оставила Джоя в манеже.

– Я хочу быть уверена, что на этот раз они не прорвутся к нашим домам, – крикнула Одри и выбежала на улицу, прежде чем Тусси успела остановить ее.

Одри мчалась по улицам встревоженного городка. Повсюду женщины и дети спешили в укрытия. Двери закрывались на засовы, на окнах запирались ставни. Мужчины спешили из домов, с рабочих мест, из амбаров и заго­нов для скота, чтобы занять свои места у барьеров, сооруженных вокруг городка. Ли на лошади ездил по внутреннему периметру, от­давал приказы, словно настоящий генерал перед важным сражением. Он распорядился, чтобы большинство защитников выстроились в линию с южной стороны, там, откуда приближалась банда.

Одри направилась к южным воротам и подо­шла к барьеру за несколько минут до того, как туда подъехал Ли. Он увидел, как она становится на колени возле копны сена, положив ружье для упора на верх копны.

– Черт возьми, что ты здесь делаешь? – спросил он, соскочив с лошади.

– Собираюсь пристрелить несколько банди­тов, – она спокойно взглянула на него. – Так же, как и ты.

– Здесь слишком опасно. Тебе лучше было бы остаться в доме на случай, если они прорвутся в город.

– Надеюсь, что на этот раз не прорвутся, – уверенно заявила Одри, поднялась и внимательно взглянула ему в лицо. – Позволь мне остаться, Ли. Я хочу быть здесь, с тобой, со всеми. Для меня это очень важно.

Они испытующе смотрели в глаза друг другу. Ли не смог удержаться от соблазна и поцеловал ее. Это был нежный, короткий поцелуй, но он поведал обо всем. Несмотря на надвигаю­щуюся опасность, Одри мгновенно ощутила, как жар охватил сердце и тело. Это было восхитительное чувство, какого она давно не испытывала.

– Не высовывай голову, – приказал он, заме­тив, что в ее глазах блеснули слезы.

– Не буду, – пообещала она.

Он повернулся и вскочил на лошадь, все еще ощущая сладкий вкус ее губ. У них было доста­точно времени обо всем поговорить и стать ближе друг к другу. Они в самом деле стали близкими друзьями. Но сейчас все складывалось совсем по-другому, потому что им уже не о чем спорить. Их убеждения и взгляды на жизнь совпадали, они стали одинаково смотреть на мир. Одри выздоро­вела, Ли окреп, прежнее желание еще больше взволновало его. Что-то нужно было решать. Ли мучительно хотел обладать этой женщиной. Он должен был знать, есть ли у него хоть какая-то надежда. Однако все еще не набрался смелости рассказать ей правду о Джое. И понимал, что скоро наступит время, когда у него не останется выбора. Он должен будет все рассказать. А когда она узнает правду, то, возможно, не захочет де­лить с ним постель.

Но в эти минуты неуместно было думать и загадывать на будущее. На южной стороне гори­зонта поднималось пыльное облако, поднятое ко­пытами скачущих коней. Судя по всему, бандитов было не менее сорока человек. Они пополнили ряды с тех пор, как потеряли несколько человек во время первого нападения. Жителям Бреннена предстоял настоящий экзамен после подготовки, проведенной Ли с мужчинами. Вдоль барьера расположилось около сотни человек. Если они будут тщательно целиться, а не стрелять беспоря­дочно из винтовок и ружей, бандиты не смогут прорваться через барьер.