– Я готов! – вернулся бодрый Шацкий. – Слушай, а ты что же, так в халате и поедешь?
– Купим что-нибудь, – пожал плечами Живец. – У тебя ведь карта не паленая, сделай мне подарок. Спортивный костюм, трусы, носки, кроссовки, больше не прошу. Или, как вариант… завези меня в одно местечко, а? Тут недалеко, я бы вещей взял.
– Там у тебя в каждые трусы пистолет завернут? – ухмыльнулся Шацкий. – Извини, Дима, но я ведь рискую.
– Рискуешь, – кивнул Живец. – Ладно, я не настаиваю. Кстати, ты передал своим, что это Милош угробил Седьмой отдел?
– Я не передавал, но они знают – все твои показания записывались еще там, на объекте. Ты говорил бессвязно, но кому надо разберутся.
– А не навалятся они на мэра прямо сейчас? Это осложнило бы нам жизнь, знаешь ли. Я хотел бы с ним поговорить… Вдруг получится?
– Не навалятся, – вздохнул Шацкий. – Милош втравил в свою игру слишком многих, если смог вызвать флотских коммандос для операции. Фактически, чтобы сейчас его брать, нужна сила, которой у НБ нет…
– Не понял, – поднял брови Живец. – У НБ нет силы?!
– Ты оцени абсурдность ситуации: мэр, уважаемый политик, кандидат в президенты, зачищает – немотивированно! – Особый отдел своей же муниципальной полиции, целиком. Вот если бы он в финансовых аферах был замешан – другое дело, этим и занимались в последнее время. Ну, устранение членов семей конкурентов – тоже годится. А тут… Ты бы поверил такой информации в пиратских Сетях?
– Нет.
– Вот… А Милош в этой ситуации легко может отбрехаться: полицейские погибли от рук НБ, потому что НБ замешано в наркоторговле. Тут обществу все просто и понятно, сколько уже фильмов было на эту тему… Почва подготовлена. В общем, Милошу нет смысла отступать или бежать, и любое столкновение выльется в гражданскую войну.
– Махнул! – захихикал Живец, опять посмотрев на старичков, дружно раскинувших руки. – Какая в этой стране война?
– Я серьезно. Война пойдет между ведомствами. И поскольку НБ никто не любит, потому что боятся, мы будем обречены. Милош сметет единственное серьезное препятствие, наши функции уйдут к какому-нибудь СПР и…
– Ну, все понятно. – Дмитрий допил кофе. – Идем.
Он мог бы взять машину Даниловой, но Шацкий сразу повел к своей. Широкая «Нива» – совсем как та, на которой ехала в ту ночь Данилова, только цвет другой. Выкатившись на неизбежный МКАД, майор переключил «автомат» на движение в потоке и обернулся к устроившемуся сзади Живцу:
– Заметил тех людей на стоянке?
– Каких? – нахмурился Дмитрий. – Там много было людей.
– С байдаркой. – Шацкий широко улыбался и в то лее время очень серьезно смотрел в глаза Живцу. – Возле «опеля».
– Вроде да… – Живец даже растерялся. Привычка доверять чутью не располагает к развитию наблюдательности, по крайней мере в тот момент, когда чутье опять сладко спит.
– Вроде? Они шли за нами, поглядывали. Четверо здоровых мужиков, неожиданная компания для Строгино. И на всех – одна лодочка… Мне показалось странным.
– Еще что тебе показалось странным?
– То, что на квартире нет засады. То, что ты не боишься появления людей Милоша. То, что ты еще жив… Еще одна деталь не укладывается в картинку: ты вырвался с нашего объекта, а это очень странно. Этого действительно не могло произойти, я всю ночь смотрел запись. Если бы не этакий пустяк, я был бы уверен, что ты работаешь на мэра.
– Ага, – кивнул Живец. – Понятно. Но на самом деле я просто мутант. Карл – истребитель демонов, как в фильме.
– Это хорошо, что Карл-истребитель… Хотелось бы поподробнее, но не сейчас. Нас ведут, Живец. Как ты к этому относишься? Стоит ехать к Отилю?
– Стоит, – решительно ответил Дмитрий, на миг прислушавшись к себе. – Нам ведь не Отиль нужен, а то, что он знает. А потом пускай Милош его голову на дверях мэрии вывешивает, меня это не волнует.
– Нам нужно… – Шацкий снял с руки браслет. – Тебе, ты, наверное, хотел сказать. Что получу я – не очень-то понятно. Вот что, выполняй пока свои обязательства, расскажи все про спецоперации.
Он нажал несколько кнопок и протянул браслет Живцу. Тот повертел его в руках. Информация сейчас пойдет напрямую в НБ, хотя, возможно, и в личные закрома Шацкого. В случае гибели майора их вскроют… Но проку-то немного. Живец устроился поудобнее и начал рассказ. Это было даже любопытно: заново пройти по всем эпизодам своего сотрудничества с СПР.
Начиналось все смешно – ему не доверяли, заставляли работать по правилам… Приставили даже куратора, но на третьем задании Живец от него избавился, да так, что все всё поняли, а доказать не смогли. Потом работал со Снежинкой, но она лишь поддерживала связь, с самостоятельностью агента Плещеев смирился. С облегчением скорее всего… Живец убивал, требуя каждый раз новую личную карту с приличным денежным обеспечением, после чего уходил в отпуск. Развлечения его не притягивали, в основном просто путешествовал, предпочитая пересекать границы пешком, отыскивал места для схронов, незаметно возвращался в Москву и на досуге придумывал новые способы оторваться от хвостов. Одним словом, продолжал играть в свою игру.
Потом Милош захотел приблизить лучшего киллера к себе, привязать. Несколько раз они даже встречались, говорили, пока Плещеев ждал в приемной. Мэр настоял на зачислении Живца в штат, присвоении звания. Дмитрий согласился, мысленно усмехнувшись, но от повышений решительно отказывался. Первая попытка присвоить ему старшего лейтенанта стоила Плещееву полугода безуспешных розысков Живца, дальше лишь время от времени пытались уговорить.
Что же случилось с Милошем, почему он решил отказаться от такого надежного союзника? Наверное, Седьмым отделом и людьми из СПР список ликвидации не исчерпывается, а Дмитрий мог бы помочь. Вот хотя бы Отиль – работай Живец на мэра, полковник уже был бы мертв. Интересная, очень интересная заварилась каша…
Он успел рассказать обо всем, ничего не скрывая. Майор иногда непроизвольно кивал, и Дмитрий сделал вывод, что ночью тот не только пил – готовился к этому разговору. Да и как можно верить энбэшнику в таких вещах? Водка-то, вполне возможно, была мирно вылита в раковину.
– А Эдик Билошвили? – быстро спросил Шацкий, когда Живец замолчал.
– Я не один в СПР. – Дмитрий отдал ему браслет. – Да, кстати, на Азизова у меня тоже была информация, но сигнала так и не поступило. Кто его убрал – не знаю.
– Сам повесился, если тебе интересно, – вздохнул майор. – Ты был в запасе, на случай, если двигать клиента по психологическому портрету не получится… Ну что ж, это уже кое-что.
– Оправдает твое самовольство?
– До этой точки, пожалуй, оправдает, – вздохнул Шацкий. – Но вот сейчас свернем, и отсчет пойдет по новой.
Живец заметил, как, пристегивая браслет, энбэшник быстро посмотрел на какой-то график.
– Доверяешь этим детекторам? – рассмеялся он.
– Иногда. Все-таки у нас они посерьезнее обычных. А ты, если верить этой штуке, мне не соврал ни разу, даже когда о зеленых человечках говорил. Кстати, нельзя ли поподробнее, раз уж про них вспомнили?
– Человек в зеленой одежде, на голове шляпа, необычная, с острой… Это называется тулья, да? Кажется, рюкзак еще есть. Довольно высокий… вроде бы. Курит трубку, длинная такая, а в ней табак крепкий. Но я не разбираюсь в табаках… Есть у тебя информация на такое существо?
– Нет, – хмыкнул Шацкий. – В городе придурков много. Что он тебе сделал?
– Табачком угостил… Я теперь его должник. Ты знаешь, где этот монастырь?
– Да подожди, не в халате же тебе туда идти! Они съехали с МКАД, покрутились по улочкам. Не так легко найти торгующий одеждой магазин – для тех, кто по каким-то причинам не хочет покупать через Сети. Наконец мелькнула вывеска: «Спорт», и Шацкий припарковался.
– Лучше подожди здесь.
Живец кивнул, занялся рассматриванием прохожих, весьма немногочисленных, – час пик уже миновал. Старушка с собачкой (как там Джесси?), довольно пожилая пара, нагруженная пакетами, на углу у автомата – двое патрульных, завтракают. Мотоциклы грязные, наверное, побывали ночью в какой-нибудь заварухе. К ним подходит мужчина средних лет, покупает сандвич и идет к «Ниве», на ходу срывая упаковку.
