– Милош – нормальный мужик, – хмыкнул Живец. Собраться с мыслями не получалось, в нем боролись «сыворотка правды», которую ему вкололи, прежде чем он отрубился в последний раз, и «табачок» Зеленого Человека. – А вот Зеленый – сволочь… Лучше бы ты его нашел, дурень.

– Кого? Кто такой Зеленый?

– Он такой… – Живец хотел показать, но мешали проклятые ремни. – Да развяжи ты меня, Аркаша!

– Лежи, не ворочайся, – попросил Шацкий, гладя Живца по голове. – Знаешь, давай с самого начала все-таки, иначе не разберемся. Как тебя зовут?

– Дима… – Он размяк в постели, проваливался в приятную слабость.

– Знаю. А фамилия, отчество? Где и когда родился? Звание назови, ну, все как положено. Давай, Дима, сам.

– Дмитрий Константинович Гла…

– Ну же! – Шацкий смотрел в экран. – Дмитрий Константинович…

– Гладышев…

– Дальше!

Но Живец его уже не слышал. Слабость одолела, не потребовалось даже закрывать глаза. Образы плыли мимо него, трудно было понять, что именно происходит сейчас там, внизу.

– Живец! Живец!!

Шацкий схватил его за плечи, затряс, но с таким же успехом можно было трясти куклу. – Медицина, ептель! Ко мне!

Впереди оказалось целое озеро. Наверное, та самая станция, помеченная на схеме Тофика расплывчатым пятном. Ее закрыли одной из первых, как нерентабельную, это случилось еще в начале века. Потолок подперли дополнительными сваями: грунт в этом месте не внушал опасений, а бетона потребовалось бы огромное количество. И вот теперь – озеро.

– Здесь рыба есть? – спросила Наташа.

– Есть! – отозвался Омар, а диггер неуверенно добавил:

– Должна быть. Не только рыба, но и кое-какие млекопитающие, пресмыкающиеся. Тут есть растения, водоросли – это корм, а биосистема развивается быстро. Так быстро, что я даже не могу понять, как это происходит. Ходишь, бывало, через какую-нибудь новую лужу и вдруг замечаешь там каких-то существ, мелких, вроде насекомых… А потом через какое-то время уже кто-то плещется там и существ этих ест. Вообще это очень интересно, жаль только…

– Жаль, что времени нет! – прервала его Наташа. – Омар, нам не опасно входить в такой большой водоем?

– Не опасно! – Бомж вошел в воду, нащупывая путь. Кто-то довольно крупный ударил по воде совсем рядом. – Ух ты! Всякие твари водятся, но нас не съедят… Не входим мы в их биосистему, да, Алексей?

– Примерно так…

Наташа двинулась следом, уже открыто запустив руку за пазуху. Вода черная, мутная, ей не верилось, что в таком месте могут жить лишь безобидные существа. Зато какое подходящее место для чудовищ, мутантов… Почва под ногами стала вязкой, там попадалось что-то твердое, цепляющее ботинки. Корни, а может быть, остатки каких-нибудь кабелей. Сзади что-то бормотал диггер про тех, кому никогда не хватает времени на важные дела.

– Ставлю антенну! – излишне громко доложил Сергей.

– Хорошо, Мартиросян, вижу, – отозвался Тофик. – Все в порядке?

– Я в порядке! – почти выкрикнул патрульный и осекся. – Все в порядке. Да, Наташа?

– Ну конечно. – Ей не понравился его голос. Будто натянутая струна.

Тишина. Бомж, погрузившись почти по грудь, добрался до одной из высоких колонн, посветил наверх, увеличив яркость фронтального фонаря.

– Все в плесени… Плесень любит воду.

Наташа тоже поглядела наверх. Серая масса, похожая на шершавый пластик, заняла весь потолок, спускаясь наплывами вниз по колоннам. Она, наверное, питается испарениями… Передернув плечами, Наташа добралась до Омара, встала рядом:

– Дальше будет глубже. Диггер, поможешь?

– А что нужно делать? – Тот уже оказался возле них, сбросил с плеча свои снасти. – Давай я закреплюсь за колонну, пройду справа.

– А я тогда слева, – решил Омар. – Надо искать брод, начальница, придется немного понырять.

Данилова только кивнула. К ней присоединился Сергей, стал прикреплять к колонне антенну. Она хотела сказать ему, что стоит быть экономнее, но промолчала – пусть займется хоть чем-то. Диггер, ухнув, провалился по шею, вернулся, натянув трос. Бомж тем временем бесстрашно плыл вдоль стены, глубоко погружаясь в не приспособленном для этого комбинезоне, с тяжелым рюкзаком и поэтому время от времени шумно отплевываясь.

– Тут течение, – доложил Алексей. – Целый ручей, и воняет тухлятиной. Сверху, наверное… Или пробило где-то трубы. Смотри у себя.

– Есть почва… – Омар почти достиг середины зала, его голова показалась у одной из свай-колонн. – Тут кто-то знаки ставил. Не ты?

– Не я. – Алексей вернулся к Наташе, отцепил веревку от колонны. – Плыть далеко?

– Метров двадцать, течение под стену сносит, этот твой «ручей» все озеро пересекает. Воняет, да… Доберетесь сами?

Диггер подобрался поближе к глубине, опять прицепил трос, оглянулся на Данилову. Ей понравилось, что этот вроде бы немного успокоился. Теперь самым слабым звеном был Мартиросян. И зачем она согласилась его взять?

– Страхуй, капитан, ладно? Если что, вытягивай, а то течение иногда такое вытворяет… Там наверху приливы и отливы, ети его… Извини, конечно.

Наташа непроизвольно поморщилась, хотела по привычке отчитать, но Алексей уже плыл. Он тоже опустился и громко фыркал, при каждом гребке лишь чуть показываясь из воды.

– Я почти не умею плавать, – тихо сказал за спиной Наташи Сергей. – А ты?

– Умею, от института часто выезжали… Я же океанолог вообще-то. Но ничего, Сережа, ничего. К карабину тебя прицепим, и будешь просто по тросу руками перебирать. Ты сильный, ты справишься.

– Конечно, – отозвался Мартиросян, но не кивнул.

– Все в порядке, Данилова? – преувеличенно громко спросил Тофик.

– В порядке. Здесь целое море, видишь?

– Вижу, вижу… Вы не выключайте свет хотя бы в таких местах, а то мало ли что. Это, кстати, станция, поняла? Значит, отсюда чуть больше трети пути.

– Тебя все хуже слышно.

– Каждая антенна немного искажает сигнал, чем больше приборов в цепочке, тем хуже… Но не обращайте внимания, пока все в порядке. Да, Сергей? Сергей!

Мартиросян не ответил, он гладил руками трос. Наташа вдруг заметила, что он снял перчатки.

– Где они? – Она дотронулась до побелевших костяшек. – Сережа, где перчатки?

– Потерял. Пристегни меня, пожалуйста.

Алексей уже доплыл до колонны, обмотал трос вокруг нее, обернулся. Рядом с ним не было Омара, огонек его фонарика мелькал в стороне. Данилова пристегнула карабин, закрепленный на спине комбинезона патрульного, к одному из колечек, скользящих по тросу, тут же закрепила рядом себя.

– Идем, идем!

Ей стоило бы разозлиться на Мартиросяна: раскис на задании, тоже мне полицейский! Но странным образом нервозность Сергея успокаивала ее саму, не давала раскиснуть.

– Давай, родной, тихонечко. Просто перебирай руками по веревке…

Из этого ничего не вышло, диггер не сумел или просто не позаботился натянуть трос как следует. Но Данилова поплыла рядом, поддерживая Сергея. Прежде она, не жалуя бассейны, плавала вместе с сокурсниками только в соленой воде. Владивосток, Крым, Бомбей, моря и океаны. Сейчас же ей показалось, что она и не в воде вовсе: кругом была густая черная жидкость, вязкая, агрессивная. Ботинки тянули вниз, дыхание сбилось. Когда их подхватили руки товарищей, Сергей оглянулся: Ты застегнула кобуру?

– «Рокоту» ничего не сделается! – усмехнулась Наташа, мысленно обозвав себя идиоткой.

Конечно, с «рокотом» все в порядке, и все же нельзя забывать о таких вещах. В конце концов, оружие могло просто выскользнуть, навсегда затеряться на дне. Теперь пистолет мокрый, палец может соскочить…

– Я прошел немного вперед, – сообщил успевший вернуться Омар. – Течений нет, промывов тоже не видно. Но дальше, кажется, бетонная пробка.

– Да? Тогда идем назад… – Наташа отплевалась. – А что за «пробка»?

– Залитый бетоном участок тоннеля. Грунт в этом месте городским властям не понравился, или еще что-нибудь…

«Интересно, как тут насчет мелких паразитов? Пиявок, или клещей, или… Нет, нельзя про это говорить, тем более что Алексей не беспокоится. Он-то должен знать, сам говорил о насекомых».