Вот уж головы ломают, что за убийца с амнезией им попался.

Уничтожив следы в машине, я проверил состояние своего арсенала и только после этого отправился в путь. Я не искал никого конкретно, мне подошел бы любой взрослый мужчина. В подобных районах, где основным способом заработка являются преступления, все друг друга прекрасно знают.

Это было мне на руку.

А вот то, что любой чужак рассматривается в первую очередь как объект нападения, – наоборот. Не успел я пройти и сотни метров, как из узкого проема между двумя лачугами, выглядевшими так, словно их построили страдающие косоглазием однорукие существа, вынырнуло несколько приземистых силуэтов.

Что-то щелкнуло, в полумраке сверкнули лезвия ножей.

– Эй, ты, – сказал один из силуэтов гнусаво, – проход по этой улице вовсе не бесплатный!

Так и есть – юссиа, безносые и четырехрукие выходцы граничащего с Земной Федерацией Кратаната Оинаи. Существа ночные, а значит, куда лучше меня видящие в темноте.

Но я не собирался соревноваться с юссиа в зоркости.

– Еще шаг – и я буду стрелять, – сказал я, предъявляя пистолет в одной руке и излучатель в другой, – и поверьте мне, на поражение…

– О! – Силуэты задвигались, собираясь раствориться в подворотне. Подобное не входило в мои планы.

– Эй-эй! – сказал я. – Не спешите! Вы можете заработать…

Юссиа перешли на свой язык, состоящий сплошь из гортанных звуков. Насколько я знал их нравы, четверо мужских особей, попытавшихся меня ограбить, были мужьями одной самки, впятером составляя не столько социальную, сколько биологическую единицу, условно именуемую «семьей».

Грубо говоря, для окружающих они являлись единым целым и даже носили одно имя.

– Заработать? – уточнил самый высокий из четырехруких, судя по всему – доминирующий в семье самец. – Что надо делать?

– Задача простая, – пожал я плечами. – Мне нужен проводник.

– Сколько платишь и куда тебе надо?

– Сто, – ответил я, не опуская оружия. – Отведите меня к тому, кто поможет мне изменить внешность.

– Двести.

– Я найду другого проводника.

Юссиа посовещались еще.

– Ладно, сто. Но сейчас. Вдруг ты врешь, и денег у тебя нет?

– Могу показать. – Я сунул в карман излучатель и вытащил заранее приготовленную банкноту. – Ну что, идем?

– Идем, – доминирующий самец отделился от группы.

Ростом он был мне по подбородок, вторая пара рук росла оттуда, где у человека ребра, ноги прятались под чем-то вроде юбки.

– Если только заподозрю, что ты пытаешься меня подставить, тут же пристрелю, – пообещал я, добродушно улыбнувшись. – Так что не делай резких движений…

Поросшее шоколадным мехом лицо перекосилось в усмешке, желтые глаза недобро блеснули.

– Не бойся, человек, – сказал юссиа, – мы не обманем…

Слова «я» в языке четырехруких просто не было. Для них индивидуальности не существовало, имела значение только группа. Вот и сейчас юссиа, вынужденный остаться без сородичей, сгорбился, походка его сделалась неуверенной.

Мы шагали по обочине того, что здесь сходило за улицу. Она петляла среди хижин и развалин, между которых попадались настоящие добротные дома, выглядевшие тут так же странно, как акула в пустыне.

В полумраке шныряли самые разные существа, на меня косились подозрительно, но пистолет в руке сдерживал особо любопытных. Временами мимо проезжали машины, большей частью древние развалюхи, хотя один раз мне пришлось посторониться, пропуская роскошный белый «Ягуар», длинный, как ракета.

– Кто это на таком ездит? – спросил я проводника.

– Один из лордов! – испуганно ответил тот, и я не стал углубляться в расспросы.

Везде есть лидеры, в том числе и тут. И пока остальные питаются отбросами и режут друг друга за несколько монет, они будут раскатывать на таких вот лимузинах и пить вино с Земли или Аркатана.

– Мы пришли. – Юссиа остановился перед приземистым строением, над входом в которое болталась вывеска «Оскар Пересо, торговля». – Давай деньги.

– Чем докажешь, что здесь не последний приют для особо любопытных чужаков? – спросил я.

– Мы не врем! – Юссиа ощерился, став похожим на огромного уродливого кота.

– Зайди со мной внутрь, и если все будет нормально, то тут же получишь бабки. – Я выразительно помахал купюрой с изображением Буракова.

Юссиа вздохнул и шагнул к двери.

Внутри оказалось пыльно и тесно. Все помещение было завалено коробками и ящиками, среди них с трудом умещался прилавок и толстый лысый человек за ним. Это «великолепие» освещала болтающаяся под потолком лампа.

Толстяк вопросительно уставился на юссиа, потом перевел взгляд на меня.

– Свободен, – сказал я, протягивая руку.

Купюра тут же исчезла из пальцев, через мгновение хлопнула дверь.

Толстяк вгляделся в меня пристальнее, и глаза его округлились. На лбу, плавно переходившем в затылок, выступили капли пота, губы задрожали.

– Что в-вам угодно? – Голос тоже получился дрожащим, жалким. Похоже, Оскар Пересо, в отличие от большинства жителей окраин, смотрел новости. Хотя торговать в этом районе и бояться убийц?

Странно.

– Мне требуется срочная перемена облика, – сказал я, небрежно помахивая пистолетом. – И не бойтесь, это не ограбление. Я заплачу.

– У м-меня есть все. – Хозяин магазина слегка отошел от первого шока, но взгляд у него все равно оставался испуганным. – Пластические модификаторы, краска, накладные бороды и усы… Но все в подвале! Я должен спуститься и взять…

– Мы спустимся вместе, – проворковал я, улыбаясь Оскару Пересо как можно любезнее. – Ведите, доблестный негоциант.

Судя по недоуменному морганию, хозяин лавчонки решил, что я его утонченно обозвал.

Мы прошли по проходу между ящиками, такому узкому, что хозяин с трудом вписывался в него, и оказались на лестнице, ведущей в подвал. Тут было темно, и я на всякий случай чуть отстал, чтобы Оскар Пересо не попробовал выбить у меня пистолет.

Подвал оказался больше помещения наверху раза в три. Тут тоже хватало всякого добра. У стены расположился новенький робот для горных работ, дальше грудой лежали стереовизоры, в центре виднелась пирамида ящиков.

– Неплохо у вас идет торговля, – присвистнул я.

Хозяин (скорее всего, подставной) магазина криво улыбнулся.

– Вот, выбирайте. – Нужный мне товар располагался на протянувшемся вдоль стены верстаке. Выбор был огромный, здесь имелось все, что только придумало человечество для смены внешности.

– Я выберу. А ты пока ляг на пол, вон там, – я показал пистолетом.

– Зачем?

– Чтобы не вздумал сбежать и запереть меня тут, – пояснил я. – Давай шустрее. Или мне начать отстреливать тебе руки?

Лишних рук у толстяка не было, и он поспешно шлепнулся на пузо.

Для начала я выбрал краску для волос. Нынешний цвет меня полностью устраивал, не ярко и в меру симпатично, но эту деталь моей внешности наверняка успели выяснить.

Придется стать седым. Баночка с краской перекочевала в карман. За ней настало время модификаторов. Два из них, налепленные на щеки, сделали их морщинистыми, а третий я закрепил на носу, соорудив из него нечто кривое.

Над верстаком к стене было привинчено зеркало, так что я смог полюбоваться результатом своих трудов – из блестящей поверхности на меня глядел носатый старикан с подозрительно гладким лбом.

Ага, туда мы прилепим третий модификатор…

После этого пришел черед специального крема, старящего кожу на руках и шее. Об этом мало кто помнит, но шея и обратная сторона ладоней больше говорят о возрасте, чем лицо и волосы.

Накладных усов и бород я перемерил с десяток комплектов, пока не остановился на одном цвета благородной седины. С подобной растительностью на лице я походил на французского дворянина с портрета тысячелетней давности, не хватало только кружевного воротника и шпаги.

В карманы сунул кое-что еще, про запас.

– Благодарю вас, – сказал я, отворачиваясь от зеркала. – Деньги я положу сюда, на верстак. Счастливо оставаться.