Сенсоры глядели на меня как глаза чудовища, и в их взгляде явственно чувствовалась ехидца. Внезапно озлившись, я решительно ткнул пальцем в один, над которым мерцал желтый огонек.

Люк бесшумно закрылся. – Хо-хо! – я с торжеством посмотрел на спутницу. – Браво, – сказала она с фальшивой улыбкой. – Давай взлетай!

Рукоятка, похожая на обыкновенный джойстик, предназначалась для управления движением, но вот на то, какой именно сенсор запускает двигатель, указаний не было.

Пока мы размышляли, ожил черный динамик, вделанный в самую середку сенсорной панели. Сначала он захрипел, а потом из него полились звуки, похожие на стрекочущий кашель. С нами кто-то пытался поговорить. – Гм, еще бы понять, чего он хотел… – сказал я, когда динамик замолк. – Узнать, как у нас, то есть у них дела, – Диана мотнула головой в ту сторону, где среди кустов остались трупы.

Динамик разразился очередной порцией звуков. – Как бы его выключить, – я нахмурился, – а то на нервы действует, сосредоточиться не дает… – Очень просто, – и Диана без тени сомнения двинула по динамику кулаком. Тот растрескался, голос пропал. – Ничего себе! – склонность моей спутницы к силовым решениям могла вызвать уважение, если бы не наводила на нехорошие подозрения. – Ладно, будем экспериментировать, – сказал я и ткнул в сенсор, который глянулся мне больше всех.

Что-то хрустнуло, треснуло, летательная машина ухнула на метр вниз. – Так, понятно, – бодрость в моем голосе была фальшивой, словно вставной зуб, – убрали опоры… Ну ничего, и без них обойдемся!

Успехом увенчалась третья попытка. После нажатия на большой красный сенсор зелаврианский аппарат вздрогнул, раздался шелестящий звук, словно с большой скоростью терлись друг об друга два винта, и мы очень медленно поплыли вверх. – Ага, летим! – обрадовался я, глядя, как лес постепенно уходит вниз.

За управляющую рукоятку я взялся только после того, как мы поднялись над верхушками деревьев. В стороны, сколько хватало взгляда, простирался ковер леса, над ним нависала угрюмая чаша неба. Солнце, похожее на диск из полированного нефрита, стыдливо пряталось в облаках. – Ну что, полетели? – сказал я и дернул рукоятку вперед.

Нас вдавило в кресла. Аппарат зелаврианцев мчался так, словно им выстрелили из пушки. А поскольку моя рука слегка подрагивала, то нас бросало из стороны в сторону. Должно быть, мы напоминали ударившуюся головой стрекозу, которая никак не вспомнит, куда ей лететь. – Не знала, что ты такой лихач! – восхищенно сказала Диана, когда мы только чудом не врезались в стаю каких-то летучих созданий. – Да я и сам не знал!

Мы летели на север. Внизу проносился необъятный, громадный лес. Словно голубые раны на его зеленом мохнатом теле мелькали речушки, один раз показалась и тут же пропала исполинская водная артерия шириной в несколько километров. Здорово, что нам не пришлось через нее переправляться!

Пару раз мы видели поселки аборигенов, минут через пятнадцать лета далеко на востоке показались горы, старые и оплывшие, похожие на цепочку исполинских курганов. – Интересно, а это что такое? – спросила Диана, глядя на багровый огонек, возникший на нижнем краю вделанного в приборную панель диска из матового стекла. Огонек неторопливо полз вверх. – Похоже на информационную панель сканера, – предположил я, – и если верить ей, то нас догоняют… – Увеличь на всякий случай скорость. Вряд ли это мчится голубь мира!

Мы полетели еще быстрее. Огонек на панели остановился, а потом вновь пополз вперед, только чуть медленнее. Похоже, нас преследовала куда более скоростная машина. – Вот дьявол! – сказал я напряженно. – Знать бы, что это! – Узнаешь, – мрачно пообещала Диана, – ого, в нас стреляют…

От большого огонька отделился второй, поменьше, и пополз вверх с неприятной резвостью. Я бросил машину в сторону, затем в другую, но ракета двигалась за нами как привязанная. – Может быть, сесть? – предложила Диана. – Не успеем, – ответил я. – Для посадки придется останавливаться. А остановимся – тут нам конец и настанет! Попробуем кое-чего другое!

Малая отметина почти достигла центра круга, когда я резко рванул машину вверх. Нас вдавило в сиденья, а снизу в поле нашего зрения вплыла ракета. Ее сканеры потеряли нас, и она тупо перла вперед, без цели и смысла.

Через десять секунд сработал механизм самоликвидации. Над лесом распустился красивый огненный цветок взрыва, корпус нашей "стрекозы" пронзила легкая вибрация. – Боюсь, что одной ракетой он не ограничится, – сказал я. – Ура! – завопила вдруг Диана. – Мы долетели, долетели!

Лес под нами поредел, возникли квадраты распаханных полей, ленточки дорог. Глазам явилось первое селение, выглядящее с высоты игрушечным, собранным из ровных белых кубиков.

Наш преследователь приостановился – обозначающий его огонек начал сползать к нижнему краю диска. Одно дело – уничтожать аборигенов, до которых никому нет особого дела, а совсем другое – с пальбой вторгнуться в воздушное пространство населенного людьми района.

Первое Федерация скорее всего простит, а вот второе – вряд ли.

За первым поселком возник второй, а вскоре показалось море. По его лазурной поверхности бегали тысячи зеленоватых бликов, неспешно катились пологие волны.

Мы развернулись и полетели вдоль побережья. Сесть можно было в любом месте, но хотелось добраться до крупного города, желательно поближе к космопорту. – Ох, скорее бы уж выбраться их этой штуки, – сказала Диана, ерзая, точно пониже спины ее кусали муравьи, – а то чувствую себя так, словно сижу на одном из устройств, придуманных для пытки… – Терпи, немного осталось! – подбодрил я спутницу. – А вот и город!

До сих пор вдоль побережья тянулась сплошная полоса отелей – бунгало, разбросанные у кромки пляжей, утопающие в зелени белые корпуса, теннисные корты и ограничивающие купальную зону яркие буйки.

Но теперь мы, судя по всему, добрались до центра этой инфраструктуры отдыха. Город выглядел не очень большим, а строили его по четкому плану. Улицы пересекались строго перпендикулярно, создавая впечатление огромной и загроможденной шахматной доски.

Но насладиться зрелищем я не успел. От земли к нам метнулась целая куча ракет. – Ой! – только и успел сказать я, дергая летающую машину в сторону.

Но в этот раз нам повезло меньше. Одна из ракет пронеслась совсем рядом, зацепив мерцающую полусферу над нашими головами. На приборной панели тревожно замигали огоньки и мы начали терять высоту. – Да, тут зелаврианцев ждали! – сказала Диана. – И вовсе не с хлебом и солью! А сбили нас! – На этой штуке не написано, что внутри сидим мы, а не парочка агрессивных жаб! – я вертел рукояткой управления, пытаясь направить наш полуполет-полупадение так, чтобы мы приземлились на ровном месте.

С гулом и скрежетом, грацией напоминая вообразившую себя орлом корову, мы хряпнулись на лужайке посреди небольшого парка. Двигатель чихнул несколько раз и заткнулся. – Фух! – я вытер со лба честный трудовой пот. – Не чужие, так свои гадость сделают! – Это точно! – согласилась Диана. – Чего уселся? Думаешь, нас оставят в покое? Сейчас сюда явится местная полиция – брать в плен зелаврианских шпионов! – Что-то мы на жаб не больно похожи. Это сразу видно… – Это тебе видно, – она вздохнула, поражаясь моей беспросветной тупости. – А попробуй, докажи это полиции! Придется рассказывать, кто мы такие, откуда взялись и где добыли этот аппарат! А ведь нам могут запросто не поверить и на время разбирательства упечь за решетку. Оно тебе надо?

Стоило признать, что Диана говорила разумные вещи. Полицейские вообще соображают не очень, а уж местные стражи порядка, привыкшие заниматься разве что мелким воровством, и вовсе наверное лишились остатков здравого смысла, когда на планету заявился боевой крейсер Зелавра.

Ладно хоть зенитное прикрытие сумели организовать! На нашу голову!

Мы спешно выбрались из нутра летающей машины. После нескольких часов пребывания в неудобном кресле седалище ныло, а ноги затекли. Хотелось отойти куда-нибудь в тенек и полежать.