Арнвид вздохнул так, что трава на холме слегка колыхнулась, даже невозмутимый Хаук шевельнулся.

– И что, я свободен? – пролепетал Ивар, изо всех сил стараясь поверить, что происходящее – не сон.

– Да, ты можешь идти, – кивнул Правитель, – но продолжай молчать о том, что ты видел под Холмом! Это избавит тебя от многих неприятностей. Прощай!

Он дернул удила. Конь заржал, вскинул передние ноги и скакнул вверх, в воздух.

– Прощай! – кивнул Фиахра. – Ты напомнил мне о том, что непобедимых нет, а руки твои всегда теперь будут помнить мой меч! Вот тебе, чтобы было не так горестно вспоминать!

Он швырнул нечто вытянутое, и, только поймав, Ивар понял, что ему досталось. Ножны были простые из кожи, но через них чувствовался жар, вложенный в металл кузнецами сидхе. Взявшись за шершавую удобную рукоять, викинг вытащил лезвие на длину ладони, и оно заиграло оранжевыми бликами.

– Будь достоин этого клинка! – крикнул рыжеволосый сидхе и поднял коня на дыбы.

– Стойте! – разочарованно завопил Арнвид. – Куда вы? Я столько хотел спросить у вас!

– В другой раз, человек! – ответил с высоты Фиахра. – Если он будет!

Он поднес к губам рог, и мощный, похожий на гул обвала звук прокатился над миром. Вспышка куда ярче молнии ослепила людей, а когда они вновь смогли видеть, то небо было пустым, как сума нищего, а склон холма сплошь покрывала трава.

– Они ушли, – проговорил Хаук, кладя руку на плечо эрилю. – Не стоит пытаться добыть знание силой, в первую очередь пострадаешь сам.

С треском раздвигая ветви кустарника, на открытое место выбрался Нерейд. Он был явно ошеломлен, на лице его застыла кривая усмешка.

– Ну чудеса, – проговорил он, размахивая руками, в которых все еще были зажаты лук и стрела. – Я так надеялся, что эти альвы утащат тебя, Ивар, под землю, а они жестоко обманули мои ожидания!

Арнвид захохотал, раздалось басовитое хмыканье Ве-мунда, и даже конунг позволил себе улыбнуться. Ивар глубоко вздохнул и только тут по-настоящему понял, что на этот раз избегнул смерти.

Трон, на котором он сидел уже долгие годы, жег седалище Артура. Чудилось, что гладкие подлокотники проросли шипами, которые так и норовили впиться в предплечья. Корона казалась тяжелой обузой, а тронный зал выглядел грязным и нищим сараем.

Все стало плохо с того дня, как он узнал об измене Гвиневры.

– Конунг Хаук по прозвищу Лед и его дружинники, – громогласно объявил глашатай у входа в зал, и король едва удержался от желания грязно выругаться. Взгляды рыцарей, которые все, как ему казалось, знают о его позоре, жгли сильнее углей…

Широкоплечий викинг вступил в зал уверенно, словно в собственный дом. Воины тащили за ним какие-то тюки. «Зверя не поймали», – вяло подумал король и перевел взгляд на жену. Та сидела с обычным спокойным видом, на лице ее была вежливая улыбка, предназначенная для гостей.

Предполагаемого разговора, на который так надеялся Артур, не получилось. Гвиневра сделала вид, что не понимает, о чем идет речь, и все время твердила, что верна супругу. Артур ушел из покоев королевы взбешенным, и с тех пор уже три дня не появлялся там.

Увлеченный мыслями, он не сразу понял, что конунг что-то говорит.

– Привет тебе, правитель Бретланда! – сказал Хаук, с недоумением взирая на короля, который за те дни, что викинги отсутствовали, сгорбился и словно стал меньше ростом.

Артур отозвался не сразу, будто человек, одурманенный мухоморами.

– Привет и тебе. – Губы его двигались медленно, точно два дождевых червяка, выползших из земли в первый теплый день весны. – Что, громогласная зверюга оказалась тебе не по зубам?

– Почему? – Конунг дал знак одному из дружинников.

Тот сделал шаг вперед, развернул тюк из шкуры, и в лицо королю оскалилась змеиная голова размером с волчью.

Среди рыцарей, стоящих у стен, прокатился сдержанный ропот.

– Ведь это тот зверь? – спросил Хаук. – Если головы недостаточно, то есть и иные доказательства…

Еще двое северян вышли из-за спины конунга и с шорохом расстелили на полу огромную шкуру. Пятнистый мех слегка блестел в свете факелов, казалось, что по нему бегают крохотные искорки.

– Этого мало? – Хаук смотрел прямо в лицо правителя Британии.

– Вполне достаточно, – ответил Артур безо всякого выражения. Убитый викингами зверь интересовал его мало. Короля терзало единственное желание – избавиться от яда ревности, разъедающего душу. – Вы совершили очередной подвиг, и наши барды не преминут отметить это в песнях…

– У нас есть еще один подарок для тебя, о король, – заговорил самый старший из чужаков, чья лысина маслянисто блестела, а лицо украшала борода, словно оторванная у козла. – Мы скакали со всевозможной скоростью и завернули его в ароматические листья. Надеюсь, нам удалось сохранить его…

И он развернул сверток, который держал в руках. На пол с шорохом посыпались сухие листочки. Артур с недоумением воззрился на толстые коричневые ломти:

– Что это?

– Это мясо рыкающего зверя, – пояснил Хаук, – оно не ядовитое. Вон Вемунд ел, и здоров. Я думаю, твои воины не откажутся попробовать подобное блюдо…

На лицах викингов заиграли подозрительные ухмылки.

– Благодарим вас за этот дар. – Король сделал жест рукой, и подбежавший слуга забрал мясо. Чтобы говорить спокойно, Артуру приходилось прилагать значительные усилия. – Вы много сделали для нас, и чем же мы можем отблагодарить вас?

– Позволением покинуть Камелот, – спокойно ответил Хаук. – Сегодня же вечером. Мои воины на корабле заждались, скоро осень, время штормов. Нам пора на родину, в Северные Земли.

– Вы можете ехать. – Артур кивнул.

Конунг поклонился в ответ, его люди сделали то же самое. Смеясь и переговариваясь, они покинули зал. Король остался сидеть на троне, не двигаясь, словно неживой, и глядя в пол.

Удивленно посмотрев на него, ушла королева, покинули зал понятливые рыцари из тех, что помельче. Около разгневанного властителя остались только паладины Круглого стола и Мерлин. Друид с тревогой поглядывал на короля – слишком уж тот был похож на помешанного.

– Что мне делать, советник? – проговорил Артур с тяжким взором. – Я знаю, как побеждать врага, как править страной… Но как справиться с ревностью, я не знаю!

– Только уничтожив того, кто ее вызвал, – твердо ответил друид, отметив краем глаза, как дернулся Ланселот. – Позор смывается только кровью!

– Но они мои гости!

– Ты сам дал им позволение уехать, – отпарировал Мерлин.

Взгляд короля просиял жестокой радостью.

– Дайте им выехать из замка, а потом убейте! – сказал он, сжимая кулаки.

Гавейн кровожадно ухмыльнулся и, кивнув братьям, вместе с ними вышел из зала. За ним последовали прочие рыцари.

– Поезжай и ты с ними, – твердо глядя в лицо друиду, проговорил Артур, – среди викингов есть колдун. Кому-то нужно одолеть его чары…

– Приказ короля будет исполнен. – И Мерлин поклонился, пряча в бороде радостную усмешку.

– Сегодня мы покинем этот проклятый замок! – орал Нерейд, колотя кулаками по столу.

Кари мычал что-то одобрительное, на лице Вемунда легко можно было прочитать радость, и только Арнвид был хмур, словно осенний вечер. Он бродил по гостевым покоям, точно пойманный зверь по клетке.

– Что с тобой такое? – спросил наконец конунг.

– Не по себе мне, – ответил эриль, останавливаясь, – что-то на сердце тяжело. Дай-ка кинем руны…

Викинги притихли, веселое возбуждение улетучилось, будто его и не было.

Застучали в мешочке костяшки, когда Арнвид сунул туда руку. Возился долго, словно в чужом кошеле, но потом худая рука вынырнула наружу, зажав в длинных пальцах желтый знак судьбы.

Увидев, что ему досталось, эриль помрачнел еще больше.

– Предательство, – буркнул он, ни на кого не глядя. – Удар в спину, неожиданное нападение.

– Так. – Хаук кивнул, точно ожидал такого исхода. – Всем быть начеку! Никуда не отлучаться! Мне кажется, я знаю, кто нас настолько не любит, что готов рискнуть всем ради нашей гибели! Ивар – к двери, следи за коридором!