– Успеем уйти, если они будут брать нас в кольцо? – спросил Стэн у Меты.
– Успеем, – ответила та уверенно.
Язон мысленно позавидовал ее оптимизму: откуда им всем было знать, с какой скоростью способны перемещаться сварткулы и что они вообще задумали. Только на одну Виену и оставалась надежда.
А ей уже стало тяжело. Это было хорошо видно по напряженной мимике, по замедлившейся реакции, по голосу, внезапно зазвучавшему глухо и с большими паузами.
– Не надо… никуда удирать. Они… выбрали фигуру… наиболее удобную… для общения.
– А ты уже понимаешь, что они говорят? – решил уточнить Керк.
– Почти, – сказала Виена. – Только, пожалуйста… не стреляйте! И не удирайте… никуда…
– Принято, – мрачно согласился Керк, очень недовольный всем происходящим.
Сварткулы, слившись в огромный бублик, вращались теперь вокруг пиррянского тектоскафа, словно пояс астероидов вокруг какой-нибудь планеты.
– Ты уже готова переводить им вопросы? – спросил Язон. – У нас же время ограничено.
– Я попытаюсь, – скромно сказала Виена.
Судя по голосу, она снова обретала хорошую форму. По-видимому, самый тяжелый период, связанный с моментом настройки на чужую систему мышления, был пройден.
– Узнай для начала, кто они и откуда? – Таков был первый незамысловатый вопрос.
Ответ получился весьма громоздким и не слишком определенным:
– Мы – принципиально новая форма жизни. Попали сюда из далекого мира с хорошей высокой температурой не только внутри, но и снаружи. Добирались внепространственным путем с промышленной целью.
Подобный текст нуждался, разумеется, в дальнейшем переводе на нормальный человеческий язык, как минимум в научном редактировании. Но все слова Виены шли на запись, а значит, для расшифровки еще будет время, сейчас главное – схватить суть. И кажется, это удавалось. Вопросы сыпались один за другим. Только бы лишних не задавать! Ведь время, время…
Кто или что первым начнет сигналить о необходимости подъема наверх? Виена, которой сейчас наверняка не легче, чем на сеансах лечения Миди? Тепловая защита костюмов, исчерпавшая энергоресурс? Датчики расхода кислородной смеси? Или что-нибудь еще, вовсе непредвиденное? Да, пирряне сейчас не сражались с конкретным врагом, однако сами условия жизни этих немыслимых сварткул были изначально враждебны человеку. Сражаться было бы, наверное, легче, а тут возникала непривычная задача – заботиться не только о своей жизни, но и о жизни того, кто до сих пор считался врагом.
Чуть позже, когда все поняли, что диалог получается, пирряне перестали обращаться к Виене, а говорили уже напрямую с черными шарами.
Тут-то и выяснилось, что сварткулы – вовсе никакие не существа, и даже не устройства в полном смысле. Это небольшие, упакованные в энергетические капсулы фрагменты гиперпространственных переходов, то есть своего рода джамп-передатчики, через которые и общается с пиррянами кто-то, находящийся сейчас на своей далекой горячей планете. Здесь же, на Моналои, реально присутствует только одно разумное существо, но его собственный разум решительно не приспособлен для общения. Существо это ютится в самом центре планеты Моналои, где выгрызло себе нору с подходящей для жизни температурой – около пятнадцати тысяч градусов. Меньше просто холодно. Так называемые монстры действительно служат ему своего рода руками, пальцами, щупальцами. Как угодно назови, но человекоподобные куклы являются исполнительными механизмами, и только. Ни о каких нервах, а тем более психических реакциях по отношению к ним говорить не приходилось. Так что и аналогия с пальцами показалась Язону несостоятельной. Он предложил сравнить монстров с непрерывно растущими волосами, которые надо подстригать. Образ этот оказался очень близок к истине. Непрерывно плодившиеся монстры просто должны были погибать. И если их не настигали внешние силы, разрушение происходило естественным путем, но это плохо отражалось на работе остальных. Вот они и искали себе врагов.
«Весьма путаная логика, – подумал Язон. – Тем более что по-прежнему непонятно, когда же все это началось. И главное, зачем?»
Чтобы выяснить это, обратились к истории. На Моналои сварткулы прибыли много вращений назад. Что значит много и каких именно вращений, выяснить не удалось: лет, месяцев, дней? С конкретикой всякой у этих тварей было хуже всего. Или Виена просто не находила пока адекватных слов при переводе. Цель прибытия уточнили. Она оказалась сугубо прозаической – в горячих недрах планеты содержалось много твердой кристаллической серы, служившей для данной формы жизни основой основ: и питание, и размножение, и развлечение, и путь к знаниям, и еще что-то абсолютно непереводимое даже на уровне ощущений, но очень важное – все это без серы никак.
Чтобы не говорить всякий раз длинно и вычурно «иная форма жизни», Виена употребляла термин «сварткулы», хотя теперь стало абсолютно ясно, сколь глупо называть черными шарами тех, кто находится по ту сторону телепатического и гиперпространственного коридора. Все равно что принимать говорящий радиопередатчик за живого человека. Но, с другой стороны, название получилось в чем-то удачным, ведь «кула» по-шведски – не только шар, но еще и нора, отверстие. Словом, черная дыра в пространстве.
Вообще же сварткулы были существами, не имеющими постоянной формы, но для выполнения конкретных материальных задач им приходится создавать для себя какую-то внешнюю оболочку. Вот, например, принялись разрабатывать богатое месторождение серы и породили монстров. Почему именно таких? Подсмотрели на поверхности. На планете Моналои не впервые просыпались вулканы, и это позволяло выглядывать наружу. Вот и скопировали сварткулы не только внешний вид человека, но и внешний вид поля для добычи человеческой пищи. Пришельцы оказались большими любителями собезьянничать. Поэтому, когда во время последнего извержения увидали плантации с надсмотрщиками, тут же и у себя изобразили такое. Вот и все. Глупо и просто.
А вообще диковинной алмазной серы становится все меньше и меньше. Отправляют ее с Моналои на Горячую (другого названия планеты предложено не было) через гиперпереход, который, кстати, в последнее время стал плоховато работать. Само разумное существо, несмотря на свою бесформенность (логика в этом месте опять хромала), уже не сумеет уйти через такой узенький, почти закрывшийся рвавнавр обратно в свой мир. Это беда. Да и серу удается отправлять лишь крошечными кусочками. Есть подозрение, что всему виною жадность сварткул. Вырабатывая без оглядки залежи редкого минерала, они сделали планету пустой внутри. Из-за этого начались какие-то непонятные вибрации, активизировалась вулканическая деятельность, рвавнавр практически закрылся, а монстры-исполнители стали плодиться в безобразном количестве. Вот сварткулы и послали их наверх с просьбой о помощи. Кто бы еще понял, что это просьба! Когда вылезает такая нечисть и начинает крушить все вокруг. Однако теперь как будто понимание достигнуто. Им хочется верить, что это так. Язону тоже.
Большого интереса для дальнейшего обмена информацией сварткулы, похоже, не представляли, но помочь им явно следовало. Не бросать же в самом деле на произвол судьбы разумное существо с весьма высоким уровнем развития! Пусть и очень не похожее на человека. А к тому же гибель загадочного пришельца внутри Моналои грозила обернуться и для людей всепланетной катастрофой.
– Чего вы хотите от нас? – спросил Язон.
– Теперь, когда мы видим, что среди вашей расы тоже есть разумные существа, мы просим помочь нам выбраться отсюда. От вас потребуется совсем немного. Мы сами пришлем корабль и проведем эвакуацию. Но для нас крайне важен эмоциональный фон вокруг и понимание вами происходящего. Возможно, потребуется и некоторая техническая помощь, но это мы решим по ходу дела.
Перспектива подобной акции представлялась весьма туманной, и Язон решил уточнить:
– Как это все будет выглядеть? Вы пробьете огромную брешь в планетной коре?
– Разумеется.
