Похоже, ее не успели заметить. Уже через минуту мимо в неторопливом спокойствии прошествовала довольно забавная компания: двое лысых мужчин по краям и трое вполне нормальных, с длинными волосами, молодых женщин посередине. Путь себе они освещали тоже фонарями, но весьма замысловатой конструкции. Длинные шесты торчали из заплечных сумок у мужчин, а прикрепленные к ним на кронштейнах кубики ярких светильников свешивались почти на уровень лиц в полуметре перед идущими. Такие лампы, конечно, высвечивали только ближайший участок пути и не позволяли видеть ничего дальше собственного носа. Очевидно, в этих краях, за исключением ям на дорогах, даже ночью никаких опасностей не ждали. Забавно.

Женщин явно вели – это чувствовалось. Странная процессия куда больше походила на конвоиров и заключенных, чем на праздно шатающихся гуляк, хотя ведомые и не были связаны, их даже не держали за руки. Моналойских слов Мета практически не понимала, так что вслушиваться в разговор было бесполезно, но интонации в репликах обоих мужчин и одной женщины – остальные молчали – показались ей абсолютно мирными.

Пропустив неторопливую группу аборигенов подальше вперед, Мета вышла из своего укрытия и двинулась следом. Такой вариант представлялся наиболее интересным. И собственный свет включать не надо – значит, легче прятаться. И вообще, уж очень хотелось выяснить, куда ведут трех девушек на ночь глядя.

«Вряд ли Язон мог видеть что-то подобное. Раздавленный пси-передатчик в первую очередь наводит на крайне простую мысль: тут случилась драка с последующим бегством или захватом. Если верно первое, бежать обратно в горы он бы, конечно, не стал. Если верно второе, Язона скорее всего увели туда же, куда сейчас ведут этих пленных (ну, допустим, все-таки пленных) женщин. Вернемся к первому варианту, – продолжала рассуждать Мета. – Язон, вероятно, сбежал бы в один из придорожных домов, ища поддержки у какого-нибудь безумного аборигена… Э, нет! Не стал бы он для такого случая выбирать первый попавшийся дом. Здесь же все-таки не планета Счастье, не камачи диких кочевников из племени Темучина. Здесь весьма высокоразвитая цивилизация. И уж если зародился серьезный конфликт, разрешать его можно только с помощью властей. Пусть даже с помощью самого маленького начальничка местного значения. А начальство в каких попало домах не живет».

В общем, пока все было логично. Мета рассеянно скользила взглядом по сторонам пустынной улицы, по черным окнам сонных домов и внимательно следила за качающимися впереди двумя фонарями, отбрасывающими на дорогу круги белого света, рассеченные темными тенями. Наконец впереди показались новые огни, а затем стала видна и высокая слабо подсвеченная стена, вдоль которой двинулась процессия.

«Чего и следовало ожидать! – обрадовалась Мета. – Вот за таким забором – о, да еще с колючками поверху! – как раз и должно обитать высокое начальство, с которым Язон либо подружился, либо до сих пор конфликтует. В любом случае мне нужно именно туда. И я туда попаду, придется ли прошибать стену или идти по трупам. Но лучше… лучше, конечно, тихо, без драки, как-нибудь по-хитрому. Школа Язона!» – улыбнулась Мета собственным мыслям.

И тут вновь возникла необходимость прятаться. Света вокруг стало слишком уж много. Большие кубические фонари над массивными воротами в разрыве стены источали мертвенно-зеленое монохроматическое сияние, которое делало все вокруг абсолютно бесцветным. Это вызвало у Меты несколько жутковатое ощущение. Очевидно, такие лампы и установили здесь, чтобы завораживать, гипнотизировать, подавлять волю пришедших ночью. А непосредственно у входа в резиденцию местного начальника толпилось человек двадцать девушек, не меньше. Теперь уже Мета отлично видела, что все они очень молоды, хороши лицом и фигурой. Красивы были даже совершенно лысые. Такие здесь тоже попадались. «Наложницы», – вспомнилось странное слово из какой-то старинной книжки, которую Мета читала в период своего увлечения проблемами любви, брака и семейных отношений. – Наложницы из гарема». Она бы не поручилась за правильность употребления терминов, но интуиция подсказывала, что в принципе догадка верна.

Затаившись в кустах, Мета минут пятнадцать наблюдала, как наложниц пропускают в маленькую калиточку, открываемую в углу ворот, причем лысый охранник не требовал никаких документов, вообще никаких материальных предметов, только на секунду ярко вспыхивала специальная лампа, высвечивая лицо очередной девушки.

«Фотографируют, – сообразила Мета. – Чтобы потом опознать». Это тоже показалось забавным.

Далеко не все девушки говорили по-моналойски, здесь можно было наслушаться любых наречий. Язон бы сейчас разобрался, кто из них откуда. У Меты с этим дело обстояло хуже, но в какой-то момент до нее отчетливо донеслась фраза на меж-языке:

– А деньги когда, господин хороший?

– Зови меня хухун, – откликнулся охранник тоже на меж-языке. – Деньги получишь на выходе. Мы вперед не платим.

Этот короткий диалог оказался весьма познавательным. Наложницы, насколько помнилось Мете, денег не берут. Те, которые за плату работают, назывались как-то иначе.

Потом она вдруг заметила, что девушек не только приводят сопровождающие мужчины. Некоторые появлялись сами по себе, в гордом одиночестве. Такие все как одна были лысыми. Мета уже было расстроилась, что не сможет подменить одну из них собою, когда вдруг метрах в ста от нее на подъездной дорожке появилась стройная фигурка длинноволосой блондинки. Она была высокая и крепкая, чем-то даже напоминала саму Мету. Пиррянка поняла, что это и есть ее главный шанс.

Скользнув вдоль кустов навстречу незнакомке, она убедилась, что поблизости практически никого нет, и выстрелила в девушку иголкой химического парализатора. Ничего страшного – очнется через полчаса. Блондинка упала удачно, не разбив даже своего кубического фонарика на кронштейне. Это представлялось особенно важным, ведь без такого осветительного прибора Мета выглядела бы очень подозрительно. Что же касается здешних костюмов, то приходящие к воротам одеты были вообще весьма разношерстно, так что на худой конец сошел бы и комбинезон, но Мета все-таки предпочла подстраховаться и накинуть поверх него снятое с несчастной наложницы платье-накидку. Под этой накидкой у девушки ничего, кроме нижней юбки, не обнаружилось. И хотя Мета совершенно не знала, как относятся на Моналои к хождению на людях голышом, выбора у нее все равно не оставалось. Девушка была аккуратно уложена на мягкую траву в кустах. А ее накидка теперь удачно прикрывала все оттопыренные карманы Метиного комбинезона и все пристегнутые к нему обязательные причиндалы: аптечку, фонарь, нож, моток сверхпрочной нити с крюком на конце и пружинным устройством для выстреливания, мини-камеру, передатчик и с десяток видов различного оружия – в общем, все то, что каждый пиррянин старался иметь при себе постоянно.

«Ну что ж, вперед!» – мысленно приказала себе Мета.

А если не получится – в общем, тоже не страшно. Она без труда перестреляет их всех и скроется в темноте. Но… очень не хотелось. И не только потому, что изящно придуманная операция сорвется, ей просто не хотелось убивать людей. Неприятно это! Вот уж действительно влияние Язона!

Она уже подходила к воротам, в ярком монохроматическом свете похожая на всех остальных, и никто не обратил на нее особого внимания. Исправно щелкнул фотоаппарат, а по ту сторону двое сразу подхватили ее под локти и теперь уже точно повели. Решительно и жестко. Невероятным усилием воли Мета подавила в себе чисто рефлекторный внутренний протест и заставила дернувшийся из кобуры пистолет тут же вернуться назад. Получилось! И это получилось. Она должна была пройти до конца, а иначе все сложности, все хитрости и эта несчастная оглушенная и раздетая девушка под кустами, – зачем это все?

Ладно, в конце концов, можно и потерпеть.

До сих пор никто не делал ей больно, никто не оскорблял ни словом, ни жестом. Впрочем, насчет слов она ведь пока просто не задумывалась, заведомо не пыталась расшифровывать смысл чужой речи. А тут вдруг осознала, точно проснувшись, что левый охранник обращается персонально к ней. Вслушалась и – надо же! – поняла: он спрашивал, умеет ли она говорить по-моналойски?