То ли он был все-таки главным, то ли считался специалистом по международным делам. Да и с пиррянами уже познакомился – кому ж еще браться за объяснения?
– Я мог бы сказать, что вы станете отвечать перед Межзвездным Судом, перед Лигой Миров, перед Специальным Корпусом. Но не стану. Все эти организации достаточно слабо реализуют свои юридические возможности. У нас нет даже надежды на справедливое решение с их стороны. Поэтому мы давно привыкли пользоваться собственными силами безопасности, собственным правосудием, а также руководствоваться собственными представлениями о нравственности и морали. Надеюсь, они не будут сильно расходиться с вашими. И тогда в итоге пиррянам придется отвечать лишь перед собственной совестью и честью.
Завершив свой ответ на такой демагогической ноте, Крумелур помолчал и добавил:
– Но, если вы не подпишете предложенного документа, мы скорее всего будем вынуждены расторгнуть уже составленный договор.
Вот это да! Правила игры менялись по ходу игры еще раз, и теперь довольно круто.
Язон обхватил голову руками, а потом начал рефлекторно массировать ладонями виски. Не то чтобы это в действительности помогало мыслительным процессам – просто появилась такая привычка после того, как в очередной раз он бросил курить. Ну а остальные даже и не пытались делать никаких выводов, целиком доверившись Язону, природной изворотливости его ума и богатому опыту выхода из сложных ситуаций. Керк вообще не хотел вдаваться в подробности, содержание дурацких моналойских бумажек волновало его постольку-поскольку. Кто же не знает: если пиррянин слишком глубоко задумывается над чем-то неприятным, то на определенном этапе ему остается только одно – стрелять! А это сейчас было как-то неуместно.
«Давай, Язон, – молча подбадривал его Керк одними глазами, – придумывай что-нибудь. А уж мы подпишем все, что ты скажешь».
– Как минимум вы пятеро должны скрепить это своими подписями, – попробовал Крумелур пойти на компромисс, почувствовав, что пауза слишком затянулась. – Хотя вообще-то у нас железное правило для всех прибывающих на Моналои – обязательная подписка о неразглашении. Ну, это… как на других планетах, скажем, таможенная декларация или справка о психическом здоровье.
– Да поймите вы! – заговорил наконец Язон. – Дело же не в том, сколько человек поставят здесь свои подписи. Хватило бы и двух – моей и Керка. За остальных в этом случае вы могли бы не сомневаться. Дело совсем в другом. Я, к сожалению, не понимаю, с чем связаны такие ваши правила. И это настораживает. Я не люблю, когда меня просят: «Обещай, что ты не сделаешь того, о чем мы тебе скажем потом, когда ты уже пообещаешь». Так не бывает, господа! Я должен вполне отдавать себе отчет, за что именно расписываюсь. Или оставьте за нами право разорвать контракт постфактум.
– Такое право существует всегда и у всякого, – пробурчал Крумелур. – Но мне не хотелось бы записывать его отдельным пунктом в договор. Иначе получится, что вы сможете оставить себе аванс просто на основании любой ерундовой претензии. Например, наши деликатесы покажутся вам тухлятиной и отравой, а получаемые за них с покупателей деньги – непропорционально большими. Мало ли что, ведь о вкусах не спорят, одному может нравиться…
– Крумелур, – перебил Язон, – не пытайся запутать меня, уклоняясь от темы. Я же просто хочу понять, что у вас там такое делается на теплом и солнечном материке Караэли, если об этом нигде даже рассказывать нельзя. Идет большая война? Ну и скажи прямо! Или там обитают людоеды? Тем более хотелось бы знать об этом заранее…
– Да нет там никаких людоедов, Язон! Что за смешные фантазии?! – обиделся Крумелур. – Вам или хотя бы тебе знакомы вообще такие понятия: коммерческая тайна, режим секретности, суверенные интересы отдельной планеты, принцип невмешательства во внутренние дела? Или вы только о военных тайнах слыхали, а в мирное время, по пиррянским понятиям, никаких тайн не бывает?
– Да и время-то у нас не такое уж мирное, – заговорил вдруг сидящий рядом с Крумелуром другой руководитель планеты. – Вы же видели записи. Мы натурально воюем с иной цивилизацией и просим вас помочь. Вот и все.
Крумелур решил расцветить этот тезис.
– Ну, представь себе, Язон, ты вызываешь домой пожарных, а они, прежде чем тушить пожар, лезут к тебе в холодильник, чтобы уточнить, не держишь ли ты в нем чего недозволенного – расчлененных трупов, например, которые и собирался уничтожить с помощью пожара.
Язон просто оторопел от такой буйной фантазии и еще не успел ответить, как Крумелур, увлекшись, выдавал уже следующий пример.
– Или вот: ты вызываешь врача к заболевшей жене, и незамедлительно прибывший лекарь вместо помощи начинает выяснить, кто она, эта женщина. Жена ли она тебе, любовница или ты вообще соблазняешь собственную сестру, и требует на все документов…
– Хватит, хватит, – рассмеялся Язон, – я все понял.
И, включившись в игру, он ответил собственным примером:
– Ну а если случилась какая угодно беда и к вам приезжает полиция? Ведь они станут задавать только те вопросы и совершать только те действия, которые сами сочтут нужным. Разве не так?
Но тут подал голос сидевший в центре худенький седоватый старичок, возможно, самый главный из хозяев планеты, если у них тут имел какое-то значение возраст человека:
– Совершенно верно, господин динАльт. Вот мы и хотим, получив ваши подписи, удостовериться, что вызвали к себе спасателей, а не полицию. Когда захотим видеть представителей правоохранительных органов, мы обратимся в другое место. Разве это не логично?
– Вполне, – сдался Язон. – Теперь объясните, какие у вас применяются меры пресечения к клятвопреступникам.
– Да никаких особенных мер, – выждав несколько секунд, небрежно махнул рукою Крумелур.
Остальные его коллеги вновь глубокомысленно замолчали.
– Какие могут быть меры? Естественно, если мы почувствуем в ваших действиях злонамеренность в отношении планеты Моналои, мы попытаемся не выпустить вас отсюда. Вот и все. Как мы это почувствуем? Ну, есть определенные методы. В любом случае речь не идет о всякого рода интуитивных и субъективных подозрениях. У нас достаточно специалистов в самых разных областях. Предвижу еще один вопрос. Что будет, если вы решите бесчестно торговать нашими секретами, а мы не успеем вас остановить? То есть вы все-таки вырветесь с планеты. Что ж, бывало и такое. В этом случае могу обещать наверняка: ни с одним из наших многочисленных партнеров вам уже никогда не придется работать. Ну и конечно, как я говорил раньше, вы будете отвечать перед собственной совестью. А это тоже немало.
В последнюю фразу Крумелур постарался вложить второй смысл, нагнав некоторой загадочности. Но все равно было ясно: все он врет, мерзавец. Уж если бизнес поставлен так серьезно, конечно, нарушителей «Подписки о неразглашении» станут искать и попытаются достать где угодно: хоть в космосе, хоть на другой планете. Им непременно объявят настоящую войну. Ну и ладно! Разве пирряне когда-нибудь боялись воевать? Если было за что. Да и не шла пока речь о войне с этими людьми.
Язон вдруг понял: ему предлагают сыграть в совершенно новую, уникальную и страшно интересную игру с постоянно меняющимися правилами. Разве от такого откажешься! Тем более когда в твоей команде – лучшие бойцы Галактики на лучших кораблях, сделанных лучшими мастерами для прославленных флотилий. А против играют то ли иновселенские монстры, что не может не раззадорить любого настоящего игрока, то ли жутко таинственные и хитрые моналойцы с «очень серьезным бизнесом» и более чем серьезными деньгами, что тоже неплохо.
В такую игру стоило играть. И начать ее можно было только по правилам, установленным противоположной стороной. Это как в казино. Когда приходишь туда, нельзя торговаться за цену фишки, нельзя с порога выдвигать требование заменить колоду карт или упаковку костей. Зато потом, когда игра уже пошла и на кону большие, очень большие деньги… Вот тогда и посмотрим, кто кого.