– Я несу то, что мне положено условиями Игры, – глухим голосом сказал он. – Надеюсь, ответ исчерпывающий?

Не желая развивать эту тему, он быстро повернулся и пошел дальше. Марго, глядя ему в спину, произнесла:

– Много бы я отдала, чтобы узнать, за какое такое барахло он так трясется? Ты как думаешь?

Я пожал плечами. Марго посмотрела на свои ногти, вздохнула и сказала:

– Надоела грязь. Надоел Лобский. И мухи. А так все здорово.

И она, оторвав с дерева ветку, усыпанную белыми цветами, пошла за Кротом. Я сделал вид, что перешнуровываю ботинки, и внимательно осмотрелся. Где же ты, убийца? Идешь за нами? Или бежишь, сломя голову, к финишу?

Лес был наполнен тяжелой, гнетущей тишиной.

Мы с Марго тормозили самоотверженное продвижение Крота к финишу всеми доступными нам средствами, и до вечера мы одолели никак не больше десяти километров. Крот заметно нервничал, даже поглядывал на часы, словно опаздывал на поезд. Но перед заходом солнца и он сдался. Тем более что мы неожиданно нашли прекрасное место для лагеря. Лес вдруг истончился, поредел, и мы вышли к мелкой и чистой реке, которая весело бежала по снежно-белой пойме из крупной, идеально-гладкой гальки. Здесь легко дышалось, лес не давил, не сжимал, и самое главное – была возможность искупаться и постирать донельзя выпачканную в глине одежду.

Марго первая ринулась к реке, прыгая по камням как в самом деле винторогая коза. Она на ходу скинула с себя курточку, рубашку. Потом в разные стороны полетели кроссовки. Ничуть не стесняясь нас, она сняла брюки, трусики и с восторженными возгласами зашла в воду.

– Глядя на это существо, я все время думаю: что ждет человечество в будущем? – произнес Крот с выражением омерзения на лице и повернулся к реке спиной. – Как вы к этому относитесь, Кирилл?

– Нормально, – ответил я, скидывая на камни рюкзак и с наслаждением стаскивая ботинки. – Она ведет себя естественно, потому как ей очень хочется помыться. К тому же, у нее неплохая фигура.

– Она ведет себя развратно! – менторски поправил Крот. – Прыгать нагишом перед двумя малознакомыми мужчинами… Я, например, тоже очень хочу искупаться, но не позволю себе раздеться перед этой порочной девкой.

– Да, вам не стоит этого делать, – с самым серьезным видом согласился я.

Пока я возводил из булыжников стены, которые должны были оберегать наш покой ночью, Крот в некотором удалении от меня определял по компасу наш дальнейший маршрут. Он смотрел то на стрелку компаса, то на терракотовые скалы, возвышающиеся над лесом в том месте, откуда текла река. Наметив только ему известный ориентир, Крот убрал компас и, воровато поглядывая на меня, стал копаться в своем рюкзаке. Он это делал с таким заметным удовольствием, словно рюкзак его был набит деньгами и он в очередной раз убеждался, что ни одна купюра не пропала, не намокла и не порвалась. Удовлетворившись, он закрыл «молнию» рюкзака, проверил, надежно ли держит замок, и вернулся ко мне.

Я уже натягивал на стены пленку, когда подошла Марго. На ней была только рубашка, доходящая ей почти до колен. Склонив голову набок, она скручивала свои многочисленные косички жгутом и выжимала воду.

– Не пора ли позаботиться об ужине? – спросил Крот, глядя на меня, но вопрос явно был адресован Марго.

– Конечно! Давно пора! – поддержал я. – Доставайте продукты! Да не скупитесь. Мы сегодня заслужили дополнительный паек.

Крот почесал щетину на щеке, покосился на мой рюкзак и осторожно предложил:

– Давайте сегодня поужинаем вашими запасами.

Я сделал вид, что не понял, о чем идет речь:

– Какими запасами? Нет у меня никаких запасов.

– Я же отдал вам половину продуктов! – напомнил Крот.

– А мы их уже съели! – выдала Марго и подморгнула мне.

Лицо Крота помертвело. Его хорошее настроение вмиг улетучилось. Взявшись за голову, словно у него начался сильнейший приступ мигрени, он посмотрел на меня, требуя объяснений.

– Да, – скорбным голосом ответил я, искренне сожалея о случившемся. – Ничего, кроме воды, предложить не могу. Продуктов у меня больше нет.

– И примуса тоже! – встряла Марго. – Я его нечаянно сожгла.

– Это просто… это просто какой-то саботаж, – пробормотал Крот. Трудно было сказать, поверил он нам или нет. – Я не представляю, как мы с вами дойдем до конца.

Страшная новость не просто повергла его в уныние. Казалось, из Крота выдернули позвоночник. Он медленно сел на гальку, опустил плечи, сгорбился и тоскливыми глазами уставился на скалы. Он пребывал в таком глубоком унынии, что я проникся к нему жалостью и попытался добавить ему оптимизма.

– А что в вашем понимании конец, Лобский? – поинтересовался я.

Этот вопрос Кроту не понравился. Он посмотрел мне в глаза как на дисплей, по которому бежала строка текста с очень важной для него информацией.

– Я полагаю, то же, что и в вашем. Кажется, мы (сказав «мы», он указал пальцем на себя, а затем на меня) хотим как можно скорее сообщить о катастрофе. Разве не так?

– И именно потому вы ведете нас к финишу, до которого еще несколько дней пути? Не разумнее ли нам всем пойти в какой-нибудь ближайший поселок, где есть полицейский участок или, на крайний случай, телефонная связь?

– Так я же предлагал отправить в поселок Марго, но вы отказались! – с волнением крикнул Крот. Наверное, у него снова появилась надежда избавиться от Марго. У меня же появилась надежда задержать его здесь на несколько дней.

– Лобский, я еще раз повторяю: одну Марго я не отпущу! Идти по лесу в одиночку смертельно опасно! Но у меня есть другое предложение.

Крот смотрел на меня недоверчиво, ожидая какого-нибудь подвоха. Впрочем, правильно делал, что ожидал.

– Здесь, у реки, безопасное и удобное место, – продолжал я, не теряя надежды добиться своего. – Много воды. Каменная хижина. Поживите здесь, пока мы с Марго сходим в ближайший населенный пункт.

Я был уверен, что Крот сразу же и категорически откажется от этого предложения. Но он задумался, потом посмотрел на горную гряду, слоистые стены которой возвышались над лесом. Казалось, он раздумывал, какая опасность может исходить от этих гор. Марго уже предвкушала счастье избавления от Крота и нервно поглаживала меня между лопаток.

– Мы заготовим для вас приличный запас дров, – продолжал я давить, чувствуя, что Крот колеблется. – Я даже мачете отдам вам. Отдохнете, выспитесь как следует!

– Мы быстро, – ласково и заискивающе добавила Марго. – Одна нога там, другая – здесь. Вы даже не успеете по мне соскучиться…

– Нет, – вдруг твердо и резко произнес Крот. – Вы не должны уходить.

– Но почему? – в один голос воскликнули мы с Марго.

– Наверное, я ошибался. Мы все ошибаемся. Откуда в убогих деревушках, затерянных среди этих лесов, полицейский участок или телефонная связь? Да в них наверняка нет даже электричества!

Марго раздосадовано хмыкнула и в сердцах стукнула меня по спине кулаком. Я тоже пребывал не в лучших чувствах. Оттащить Крота подальше от финиша не удалось. Он упрямился. Должно быть, он почувствовал, что и я, и Марго преследуем совсем иные цели.

– Что ж вы посылали меня в деревню, если знали, что там нет ни полицейских, ни телефона? – воскликнула Марго с таким видом, словно была готова ринуться на Крота с кулаками.

– Я заблуждался, – спокойно ответил Крот.

– Вы мелкий пакостник! – никак не могла успокоиться Марго. – Вы не просто хотели избавиться от меня, вы отправляли меня на верную смерть! Знаете, кто вы после этого? Да вы… да вы убийца!

Перебор! Марго явно увлеклась. Бедный Крот, получив такую ощутимую словесную оплеуху, даже потерял дар речи. Он заметно покраснел, его губы задрожали. Не в состоянии ответить на столь тяжкое обвинение, Крот молча отошел к своему рюкзаку, сел на камни и со скорбным видом уставился на реку.

– Ты его обидела, – сказал я.

– А ты его пожалел?

– Я не умею долго ненавидеть человека, что бы он ни сделал, – признался я. – Если я вижу, что мой враг стал слабее меня, то начинаю его жалеть.