Я оставил свой наблюдательный пост и вышел на дорогу прямо перед рыжим. Он вильнул, чтобы не налететь на меня, и, не снижая темпа, негромко сказал:

– Он ждет на Девичьей башне.

Так-с, думал я, глядя вслед рыжему, на Девичьей башне он снова встретит меня и скажет, что меня ждут в Портовой башне, а там – что меня уже заждались в милиции.

Встреча – в моих интересах, вспоминал я слова, сказанные по телефону. Но так все говорят. И все-таки любопытно. К тому же вряд ли я имею дело с банальной ловушкой. Меня можно было взять уже здесь или даже в собственной квартире сразу после звонка.

Девичья башня, а точнее, несколько стен, оставшихся от нее со средних веков, короновали вершину крепостной горы. Подняться наверх можно было только из внутренней части крепости по гладким, отшлифованным туристами камням, местами выложенным в ступени. В сторону моря из Девичьей башни можно было только полететь в свободном падении – там гора обрывалась отвесной стеной. Об этой башне ходило много легенд. Одна из них повествовала о неразделенной любви скифской княжны, выбросившейся оттуда в штормящее море.

Деревянные с металлической обивкой ворота крепости, ведущие на барбакан, были уже закрыты, но тем не менее в крепость мог попасть любой желающий, для кого перелезть через каменную стену со ступенчатой кладкой не проблема. Очутившись на внутренней территории крепости, я пошел вверх по правому склону, все время поглядывая на башню. Надо полагать, этот человек уже наверху. Видимо, наблюдает за мной – нет ли «хвоста» или какой другой опасности.

Кто он, этот таинственный доброжелатель? – думал я. К чему такая конспиративность? Малознакомый – это человек, с которым я встречался эпизодически. Ему известно, что я переходил Пяндж и сколько людей со мной было. Может быть, это Глеб – сводный брат Валери, который обеспечивал нам проход через границу?

Это была наиболее правдоподобная версия, и, если бы мой путь наверх был несколько дольше, я стал бы прогнозировать предстоящий разговор с ним, но на склон я поднялся слишком быстро.

Стемнело. Подул ветер – предвестник вершины. Снизу удивительно отчетливо забила фонтаном музыка. Я слышал лай собак, треск мотоцикла. Среди россыпи огней двигались люди. На танцплощадке – казалось, что она прямо подо мной, – толпа народа совершала одновременные ритмичные прыжки, словно на поверхности сита подкидывали зерно.

Я сделал последний шаг и очутился перед входом в башню. В ее темном проеме стоял человек. Я не видел его лица, но сразу понял, что это не Глеб. Тот невысокий, коренастый, а этот ростом с меня, а значит, выше среднего, голова острижена почти наголо, широченная грудь.

– Здравствуй, Кирилл, – сказал он и протянул мне руку. Я ухватился за нее, и он втянул меня внутрь. Я все еще не мог узнать его, и «качок» это понял. Он повернулся, сделал несколько шагов по коридору, свернул и вышел на обрыв, под блеклый свет, исходящий от малинового небосклона. Он стоял в нескольких сантиметрах от пропасти. Тусклый свет упал на его смуглое лицо. Оно было мне знакомо. Я напряг память. Душанбе, Куляб, дача картавого…

– Ну что, въехал?

Мне не нравилось место, которое он выбрал, и я прошел вперед по узкому контрфорсу, напоминающему обрушенный посредине мост, сел на камень, широко расставив ноги. Теперь под правой ногой у меня горел огнями причал, а под левой разбивались о пирс пляжа железнодорожников волны в белую пену.

«Качок» сел напротив меня. Я еще раз посмотрел на его лицо, и память на этот раз сразу выдала ответ. Бывший охранник с дачи картавого! Мы виделись всего лишь раз, когда картавый силой привез меня к границе, а потом вместе с адвокатом и Валери вынудил стать их проводником в Афган.

– Теперь узнал, – сказал я. – Только вот имя…

– Виктор.

– Ну что ж, хорошо. Одной загадкой стало меньше.

– Не думаю, что я был самой загадочной фигурой для тебя.

– Как бы то ни было, но ты заставил поломать голову над телефонными звонками рыжего.

– Плохо ломал.

– Плохо, – согласился я. – Потому что не люблю намеков.

– Не знаю, что передал тебе рыжий, но я считаю, что той информации было вполне достаточно, чтобы не вляпаться.

– Для кого достаточно? Для тебя? Даже если ты сейчас предупредишь меня, чтобы я берег свою голову, то вряд ли я сумею увернуться от кирпича, который в один прекрасный момент скинет на меня злоумышленник.

Виктор не очень приятно усмехнулся.

– Делаешь людям добро, а оказывается, еще и виноват.

Я ответил:

– Если ты в самом деле хотел мне помочь, то мог бы это сделать наверняка.

– А ты думаешь, зачем я назначил тебе здесь встречу? Потрепаться о бабах или предложить распить бутылку?

Я не предполагал, что он так быстро заведется. Бугаев его типа обычно трудно вывести из себя.

– Почему ты не захотел встретиться со мной неделей раньше?

Виктор помедлил с ответом.

– Потому что не мог. Странно, что я вообще еще жив.

Он выплюнул спичку, которую грыз, и уставился себе под ноги, хотя там невозможно было абсолютно ничего рассмотреть. Он молчал слишком долго, и я его поторопил:

– Ну так для чего мы встретились?

– Мне нужна твоя помощь.

Я не ослышался? Ему нужна моя помощь? Это в то время, когда я шел сюда с надеждой, что таинственный незнакомец прояснит обстановку, поможет мне найти выход из положения.

– А чем, собственно, я могу тебе помочь? – спросил я.

– Я хочу жить, – ответил Виктор.

Темнота мешала мне рассмотреть как следует, смеется он или говорит серьезно.

– Виктор, мне кажется, что ты обращаешься не по адресу. Я не господь бог, я такой же смертный, как и ты, и к тому же сам нуждаюсь в помощи.

– Не прибедняйся! – буркнул он, не поднимая головы. – Я все о тебе знаю.

– Интересно, а что именно?

Виктор поднял голову и с недоверием спросил:

– Рассказать?

– Сделай милость.

– Ты когда-то работал с моим хозяином. Твой поход в Афган за кокаином – высший пилотаж, блеск! Так надуть Арикяна! Ты руководил переброской порошка в Таджикистан, водил людей через реку…

Ах, вот оно что! Меня, как писал Хлестаков, приняли за важную птицу, иными словами, конвоира за пленного и наоборот. Я кивнул, как бы подтверждая слова Виктора.

– У тебя прямые выходы на боссов московской группировки и даже еще выше. Я знаю о твоей поездке в Южную Америку. Не станешь же ты утверждать, что летал по путевке встречать Рождество в Колумбии?

– В Боливии, – поправил я Виктора.

– Пусть будет так. А еще я знаю, что тебе покровительствуют очень высокие лица. Достаточно?

– Вполне. Только ответь мне на один вопрос: откуда у тебя эти сведения?

– Есть источники, – уклончиво ответил Виктор.

Тухлые твои источники, мысленно усмехнулся я. Так переврать расклад вещей! Это что же, выходит, что где-то меня принимают за мафиози, в то время как я считаю себя борцом против наркомафии? Анекдот!

– Что ж, – сделал я вывод, – тебе и в самом деле кое-что известно обо мне. И чем, по-твоему, я могу тебе помочь?

– Здесь моя жизнь висит на волоске, и я хочу свалить за границу, куда-нибудь в Южную Америку. К нашим. Но для этого мне нужна твоя рекомендация. Чтобы меня, во-первых, не убили, а во-вторых, доверили работу.

– То есть ты хочешь продолжать работу в наркобизнесе?

Виктора даже подбросило от такой прямоты.

– Ну зачем так?.. – сказал он с легким укором.

– Откуда тебе стало известно, что меня хотят подставить?

– Это долгая история.

– Я не тороплюсь. Пока ты не расскажешь мне обо всем, я вряд ли смогу тебе помочь.

– Зато я тороплюсь.

Я встал, слегка склонил голову.

– В таком случае не буду тебя больше задерживать.

– Ну ладно! – вдруг примирительно буркнул Виктор. – Давай не будем горячиться. Ты нужен мне, а я тебе. Услуга за услугу. Договорились?

Я сел на прежнее место. Минуту мы молчали. Виктор смотрел на пирсы железнодорожников, я – на горящую огнями набережную Судака.