У меня даже мороз по коже прошёл, хотя и забавно это: пока я считал их духами, то почему-то совершенно не боялся. О духах мы начитаны и наслышаны. А вот чего ожидать от неизвестно кого? Я вдруг вспомнил "зарево" и "дракончиков". По свидетельствам жителей городка зарево над плато впервые "зажглось" приблизительно тогда же, когда начался "сеанс". Может быть, время сеанса и время появления "духов" совпали случайно? Или то, что они появились одновременно со странными явлениями в районе Зеркального плато, очень примечательно? И нет никакой гарантии, что подобные существа появились только в нашей квартире!

Или… или появились, но не подобные, а другие, не такие добродушные…

…Изображение было чётким.

Полутьму время от времени разрывала блестящая царапина молнии за окнами. Вслед за ней мрачно урчал гром.

Большой паук выглянул из-за рамы картины, висящей на стене, и посеменил вниз. Там на минуту недоумённо приостановился. Наверное, помнил, что ковер был когда-то светло-серым. Откуда же сейчас на нём эти странные пятна?

Торопливыми шажками восьми ножек паук направился к кухне. Там всегда что-то есть. Нужно только перевалить через высокий порог, спуститься на кафельный пол, и тут же из темноты возникают шкафчик и газовая плита, а дальше стол, покрытый клетчатой клеёнкой. Мохнатый восьминогий путешественник, перебирая конечностями тем энергичнее, чем ближе находилась предполагаемая еда, совершил восхождение на плиту. Быстро, однако, отказался от блуждания между конфорками, потому что его внимание привлекло нечто круглое, возвышающееся над грязными тарелками на столе.

Арбуз.

Крупный арбуз, поблёскивающий в свете молний глубокой зеленью. В одном месте надрезанный. На корке засох сок вместе с прилипшими тремя чёрными косточками. Паук обошёл арбуз вокруг, остановился… В этот момент очередная молния погасла.

За окном раздались голоса и шум. Люди с треском закрывали двери автомобилей, проклиная грязь и бездорожье.

Первым в дом вошел человек в мокрой жёлтой штормовке, включил свет. Сразу же поразили его странные пятна, усеявшие ковёр. Растерянно выругался, выбежал наружу, чтобы через пару минут вернуться с двумя товарищами.

— И что, ты думаешь, здесь произошло? — спросил одного из них.

— Соседи твердят: чупакабра… — неуверенно ответил тот.

— Ну и дела! Сожрала хозяев?

— Но ведь чупакабра, как будто бы, не съедает, а высасывает кровь, — засомневался третий.

— Это на Земле. То есть, я хотел сказать, на той Земле, не на нашей. А здесь у них… у чупакабр… могут быть другие привычки, — первый шумно прошел к кухне, из которой сообщил громким голосом:

— А здесь чисто! Всё разыгралось в столовой, как и полагается, хм! Вы хотите арбуза?

— Нет! — ответили остальные двое, входя вслед за ним.

Изображение показывало кухню.

Тот, кто пришёл сюда первым, махнул рукой в сторону стола. Один из остальных двоих обернулся.

— А он свежий, — отметил, присматриваясь к зелёно-полосатому шару, поблёскивавшему в электрическом свете. — Всё вокруг пыльное, даже пятна на ковре, а он нет — чистенький.

— Значит, кто-то сюда приходил до нас?

— Двери были замкнуты изнутри, окна тоже. Зелёный человечек залез через вентиляцию? С арбузом под мышкой? Забрался сюда, положил арбуз на стол, тщательно его отполировал и ушёл той же дорогой?

Первый подошёл, нагнулся над столом и вынул из кармана увеличительное стекло.

— Никаких следов. Никаких отпечатков пальцев, пыли. Только волосы… Нет, это не волосы. Это ножки крупного насекомого… может быть, паука, — сказал через несколько секунд. — Зелёный человечек надрезал арбуз, но он ему не понравился, так? И тогда он разозлился и съел паука, ножки которого тоже ему не понравились.

— Ну и шуточки у вас на месте преступления!

Женщина средних лет, держа в руках фотоаппарат, присоединилась к ним.

— А ну, отойдите!

Начала делать снимки. Подошла и к столу с арбузом:

— Кто его так протёр?

— Во всяком случае не мы. Я уже проверил — отпечатков нет. А спелый.

Машинально щёлкнул пальцами по полосатому арбузному боку. Арбуз хрипло взвизгнул. Четверо людей уставились на него.

— Ос-тавь!

Женщина медленно попятилась. Мужчины переглянулись.

— Не тро-гай! — трудно было поверить в то, что слова исходили от привычного всем арбуза…

…Изображение исчезло. Демид почёсывал затылок. Всё, что он видел и слышал, было невероятным. Скорее можно было подумать о фальсификации или розыгрыше.

В комнату вошёл шеф. Точнее, его бывший шеф, начальник одного из отделов в КЧС, название которого Демиду Сверкалову, как внештатному сотруднику, знать не полагалось. За глаза подчинённые звали шефа Тиберий.

— Вот так! — сказал Тиберий. — Пока только четыре случая, считая и твой. Видеозапись в последнем случае сделана камерами внутреннего наблюдения особняка. Потом из-за грозы прекратилось энергоснабжение.

— А кто сожрал хозяев? — спросил Демид.

— Соседи и оперативники поторопились с выводами. На ковре не кровь.

— А что?

— Похоже, это следы жизнедеятельности… гм-м-м… "арбуза". Но хозяева до сих пор не появлялись. А ведь у них на откорме сто голов телят. Пока автоферма работает нормально, однако техника есть техника.

— А таинственная чупакабра? — Демид увлекался криптозоологией и

и всегда был любопытен к сведениям о неведомых животных.

— Не отвлекайся. Пока мы занимаемся не исчезновением людей, а появлением… гм-м-м… неизвестных индивидуумов. Задавай вопросы по существу.

— Как вы добились от юного медиума и его отца таких пространных, эмоциональных рассказов?

— Они согласились подвергнуться гипнозу. Итак, четыре случая, но я уверен, что их больше. Поэтому и разыскал тебя в той психушке.

— А может быть, вы делаете ошибку? Честно говоря, я ещё не отошёл от встречи с крысоидами.

— Я знаю тебя и могу поручиться, что ты уже в порядке. Страх — самое нормальное чувство. Вот если бы ты не боялся, то я бы передумал. Кроме того, твой опыт журналиста и фоторепортера очень пригодится в этом деле. Если уж говорить начистоту, то именно по этой причине мы и решили обратиться к тебе, хотя ты не работал на нас уже два года. Мы приняли во внимание, что ты довольно прилично знаешь восемь языков, а у нас не так-то много оперативников, говорящих хотя бы на двух.

Не вставая из-за стола, Тиберий окинул Демида свойственным ему скептическим взглядом. Демид в свою очередь рассматривал бывшего шефа, который так неожиданно попросил оказать помощь.

Это был седой полноватый мужчина неопределенного возраста с густыми бровями и глазами цвета северного неба. В мешковатых брюках защитного цвета, клетчатой рубашке с расстёгнутым воротом и довольно легкомысленного вида туфлях он мало походил на начальника одного из отделов Комитета по чрезвычайным ситуациям. Каким-то образом Тиберию неизменно удавалось создавать в своем кабинете непринуждённую обстановку — где бы он ни находился. И всё же обычно он сидел спиной к окну, против света, так что рассмотреть выражение лица было трудно — в этом, надо полагать, и состояла его задумка. Из-за этой привычки среди подчинённых ходили слухи, что раньше он служил, как минимум, в контрразведке.

"Так-так, — подумал Демид, — значит, идея заново призвать меня в ряды КЧС-ников принадлежала ему".

— Ты же печатался в научно-популярных журналах, — между тем говорил Тиберий. — Поэтому вполне логичной для тебя будет подготовка, скажем, серии материалов о необычных, аномальных явлениях. В дополнение к заданию сделаешь несколько фоторепортажей.

Ещё с первого месяца работы в КЧС Демид хорошо уяснил себе, что (несмотря на внешний либерализм шефа) возражать Тиберию можно было лишь до известного предела, выходить за который он не позволял никому, особенно подчинённому, считающему себя слишком умным.