Вот, пожалуйста, и сам стал Ларри Кларком. Впрочем, для особи мужского пола на таком кино это неизбежно. Девочкам направо, мальчикам налево. Девочки на таком кино супятся, напрягают мускул и начинают дышать в лесбийскую сторону. На публичных показах каждая третья с коротким ежиком, мощным бутчевским плечом и тяжелой тоской во взоре. Слишком много на экране сердечек, хмельных однополых объятий, перламутровой помадки и куцых топиков с вишенкой или мухомором. Пробирает не по-детски. Компутер со смайликами, сайтик со знакомствами, заставка из аниме с янтарными глазищами во весь десктоп. А почему, собственно, реакция на фильм под девизом «девочка красивая вышла на карниз» должна быть иной?

Реакция сложная. По всем сердечкам, сосалкам, записочкам и жвачкам с принцессой видно, что автор дистанцию держит очень грамотно. Девок жалко - именно потому, что совсем мелкашки, а ноблес их оближ. Хоронят котика «по-настоящему», с золотыми рыбками. Гомозятся под Рому Зверя. Курят помногу, но всегда не до конца, ради красивого доставания и щелканья поджигой. Уникальное возрастное сочетание детсада и дряни, тяга к которой с головой выдает детсад. А зато я умру позже. Дожди-пистолеты. Чмок всем.

Продюсер Толстунов, давший в свое время денег на «Питер FM», имеет все шансы стать праотцом жанра «девчачье кино». Минимум вложений, максимум отдачи, высокий класс. Крайне прибыльное дело, если верно угадать, в кого вкладываться, - а у Толстунова тут несомненный дар. На ближайшие недели Германике суждено быть иконой и витриной, Сергеем Соловьевым времен «Ассы» минус девальвация (с ее страстью к панкухе-фриковству не худо бы и сигару подкупить, здорово будет). Она сняла тошное, животное, жалестное, беспросветное и обыденное кино. Как и хотела. Ибо она родом из документалистики, а всякий документалист на такой отзыв заалеется, потупится и скромно скажет: «Ну, не преувеличивайте. Это только дебют. Я еще не Якопетти» («А кто это?»).

Девочки из спальных районов будут ее на руках носить (уже носят) и требовать продления показов на неделю (уже требуют). Это прям про меня. Как вам удалось? Ждем вашего нового фильма.

С новым фильмом неясно: подростковая субкультура предельно ограниченна. Исчерпывается двумя фильмами до дна, причем в названии второго непременно бывает какая-нибудь сетевая пошлость - on line там, ru или FM (некоторые сразу с нее и начинают). Наташа Пьянкова сняла два фильма про вгиковскую общагу и завязала: иссяк живой источник. Что бы ни говорили продвинутые, а уже дико напрягает ван Сэнт, и он еще не документалист, он сюжет придумывает, у него козыри. Откровенно репортажный Ларри Кларк, как и следовало ожидать, надоел уже на третьем, сразу после «Садиста». Но ему хорошо, он старый. Что будет делать Германика через пять лет - думается, ее главный вопрос на сегодня (есть подозрение, что она не дура, молодая просто; не зря с Хлебниковым дружит).

Верится: листок с надписью «ВСЕ УМЕРЛИ. ОСТАЛАСЬ ОДНА ЛЕРА» давно сожжен в пепельнице.

«Чужие» Юрия Грымова

Условная арабская страна на Востоке, конфликт интересов русского оружия, американской демократии и мафиозной местной власти. Осколков американских бомб здесь пока нет - зато чувствуется дыхание талибана. Российские воины-интернационалисты в дневное время заняты разминированием территории - местное население, видимо, во время ночное занято ее минированием. Группа врачей без границ из Соединенных Штатов, состоящая в основном из бездетных пар разной сексуальной ориентации, едет во что бы то ни стало вакцинировать местных мальчишек и девчонок. Им преграждают путь российские миротворцы, вежливо разворачивающие джипы цивилизаторов в обратном направлении. Тогда группа неустрашимых американцев рвется в обход через колючую проволоку - и, на удивление, вместо очереди в затылок получает милостивое разрешение на свою благотворительную активность. В условиях, максимально приближенных к первобытным, врачи разворачивают филантропическую деятельность, заодно развлекая свою босоногую клиентуру самодеятельными кукольными спектаклями. И самих себя - выяснениями отношений.

Казалось бы, каждый нашел себе дело. Но вот только мамаши в хиджабах, воспринимающие американскую миссию как детский сад, все равно с недоверием поглядывают на людей со шприцами. Приставленный локальной властью молчаливый и глубоко отмороженный охранник смотрит на мир взглядом откровеннее, чем сталь клинка - и ровно таким же ему отвечает рыжая ирландка. Ее муж, глава миссии, вместо того чтобы заделать шебутной жене ребенка, разглагольствует о переднем крае цивилизации и командном духе. И при этом старательно не замечает, что единственного на всю округу хирурга, русского, к помощи которого в этом заминированном краю прибегают в экстренных ситуациях, местные отчего-то приводят к импровизированному операционному столу со связанными руками…

Юрий Грымов, до сей поры занимавшийся почти исключительно экранизациями («Коллекционер», «Му-му», «Казус Кукоцкого»), сейчас решил соскочить с проторенной дорожки и сделал кино по оригинальному сценарию. На главные роли пригласил характерных американских актеров из второго голливудского эшелона - с умениями, но без звездных амбиций. И уравновесил их безошибочным кастингом с российской стороны - батяню-комбата играет фактурный Алексей Полуян (убедительный в роли стопроцентно положительного служаки не меньше, чем в исполненной им же роли монстрилы в балабановском «Грузе 200»), русского хирурга - Виктор Бычков, который плохо не играет. Но главными звездами режиссер сделал непрофессиональных актеров - детей и взрослых из Египта; там снималась большая часть картины. Убедительнее их здесь артистов нет - но и они не выпендриваются, а живут в кадре той жизнью, которую придумал для них режиссер; видимо, вне кадра она мало отличается от постановочной.

И это немаловажное достоинство удивительным образом передалось самому фильму. Злоба дня разложила перед Грымовым пасьянс соблазнов. Из этого сценарного материала можно было изготовить ура-патриотическую агитку о славе русской хирургической школы, российского оружия и глубочайшей омерзительности американцев. Или - наоборот, изготовить антиутопию, в которой для пущей параноидальности прозреть в бесконечной сансаре военных и террористических действий адский сговор России, Америки, Израиля и Аль-Каиды. Или, наконец, сделать русский вариант шпионской «Сирианы», фильма о бессилии едва проросшей совести перед торжествующим армейским сапогом - только на этот раз российским. Наконец, можно было выйти в белом и просто начать учить всех жить по совести. То есть, готовясь к съемкам фильма, Грымов наверняка столкнулся со множеством жанровых соблазнов.

Тем более ценным представляется окончательный выбор режиссера. Перед нами - честная и беспристрастная лента, картина цивилизационного клинча, доказательная, обоснованная, тщательно разработанная. Настолько, что воспитанных на школе Станиславского американских актеров, кажется, самих увлек процесс разбора и выстраивания характеров персонажей. Камера жестко, технично, с разных ракурсов демонстрирует последствия отдельно взятого входа в воду без знания броду. Восток дело настолько тонкое, что без глубокого проникновения в его менталитет (и даже покорного слияния с ним) и чадолюбивый русский сержант-терпила, и одержимый комплексом собственного величия американский врач-волонтер одинаково обречены на гибель (или убийство). И Грымов не освещает одного своей ненавистью, и не унижает другого жалостью - он, с упорством своего Бычкова-хирурга, говорит нам простые вещи и демонстрирует элементарные причинно-следственные связи. И постепенно поднимается до очевидных аксиом и обобщений, вершиной которых может служить знаменитое высказывание Редьярда Киплинга о Востоке и Западе. Никакой враждебности к Америке - просто режиссер тихо, спокойно и по-хорошему безжалостно показывает, как именно задохнется и провалится ее нынешняя экспансия: боеголовочной демократии, равно как и цивилизации на острие шприца, мир радикального ислама сделает секир-башка. Но ответ на вопрос о том, кого называть «чужими», режиссер оставляет за зрителем - хотя свое мнение выражает вполне четко.