- Сколько у нас денег?

- Если продать все, кроме твоего посольского костюма и жизненно важных узлов корабля, выйдет тысяч сто, я полагаю.

- Дьявол! – я скачу по уличному песку, как будто это раскаленная сковорода.

- Как думаешь, можно его грабануть?

- Вряд ли – несмотря на название, двигатель огромный, понадобится транспорт, чтобы его вывезти и пара часов плюс с десяток рабочих, чтобы смонтировать. Это столько шума и времени, что нас не найдет только слепой.

- Твои предложения?

- Взять банк. Конечно, это рискованно, но другого выхода у нас нет.

Подумав, я соглашаюсь с ней и возвращаюсь к арабу, сообщая, что деньги будут в течение нескольких дней. Мы церемонно раскланиваемся и отправляемся на поиски банков и иных хранилищ наличности. Остаток дня мы проводим в бесконечных расспросах и бесконечной ходьбе, составляя карту городских деньгоисточников, помечая количество охраны, маршруты патрулей, точки входа и выхода, по возможности составляем внутренние планы помещений. Картина складывается предельно безрадостная – на каждом объекте минимум с десяток тяжело вооруженных солдат, бросаться на которых с парой пистолетов чистое безумие. Уставшие и отчаявшиеся, мы возвращаемся к катеру поздним вечером, волочась по затихшим темным улицам, освещаемых лишь слабым светом редких окон.

Подходя к космокатеру, я замечаю молодого араба в посеревших от грязи лохмотьях. Он беспечно сидит на песке, с интересом ковыряясь в пальцах своих ног. Я достаю из кобуры пистолет, целюсь в араба и спокойно спрашиваю:

- Ты кто?

Араб улыбается, в темноте сверкают его белые зубы:

- Ваш друг.

- Какой к черту друг?

- Хороший. Я следил за вами, следил с самого вашего приземления. Я шел за вами по пятам весь день, выспрашивая нищих и торговцев, и узнал, что вам нужен гипердвигатель. Но у вас нет денег и вы решили ограбить один из наших местных банков – араб дарит мне еще одну улыбку и чешет грудь.

Я молчу. Он прав, но признаваться в этом как-то не хочется.

- Я не советую вам грабить банки. Во-первых, там десятки охранников в броне, ваши пистолеты бесполезны. Во-вторых, после серии грабежей была создана моментальная система оповещений. В-третьих, за поимку грабителей полагаются солидные деньги – ваш торговец двигателями вас первым же и сдаст. Банки вам не нужны. Второй путь – попытаться украсть сам двигатель. Но он столь велик, что вывезти ее незаметно невозможно, и пока вы будете его монтировать, вас найдут и схватят. Кража двигателя тоже не годится. Третий путь – я вижу, что вы из Федерации – это попытаться проникнуть к единственной на планете точке межзвездной связи и дать сигнал SOS. Видите то здание вдалеке на холме? – он машет рукой в ночь- это телекоммуникационный центр. Охраняется он еще лучше банков, шансов на штурм у вас никаких, подкупить охрану вы тем более не сможете. SOS невозможен. Четвертый путь – это пойти в услужение местному халифу, надеясь верной службой заработать на двигатель или получить доступ к коммуникациям. Возможно, но на это уйдут годы, если не десятилетия. Вы состаритесь и будете некрасивыми, когда выберетесь с Аль-Рашида. Пятый путь – пойти в батраки на пустынные фермы. Десять кредитов в день, количество дней посчитайте сами.

Я хмурюсь:

- И чего ты хочешь?

Араб улыбается так, что, кажется, еще немного и у него разорвется рот:

- Позвольте вам кое-что показать – он встает и достает из-под себя кейс. Открывает его и поворачивает ко мне:

- Пятьсот тысяч. Наличными. Можете пересчитать.

- Что мешает мне убить тебя прямо сейчас?

- Я сообщил своим друзьям, что иду к вам. Если через двадцать минут я не вернусь, вас найдут и разорвут на части еще до того, как вы установите двигатель.

- Отлично. Чего ты хочешь за этот кейс? – я опускаю пистолет.

- Смерть. Всего одну смерть – лицо араба начинает напоминать мордочку котенка, просящего мисочку молочка:

- Видите ли, Аль-Рашидом правит, скажем так, одна сила. Я же представляю, скажем так, другую силу – я успеваю заметить у него на левой кисти шрам в виде восьмиконечной звезды Хаоса.

- И мы хотим, скажем так, поменяться местами с нынешними хозяевами планеты. Проблема в том, что вся нынешняя система власти опирается на одного человека – Верховного Халифа. Убейте его – и все остальное рухнет, как шатер под натиском песчаной бури.

- Почему тебе нужны именно мы?

- После убийства Верховного Халифа, конечно, будет резня его сторонников, но часть из них все равно уцелеет. И вот у этих-то выживших долгом чести станет найти и как можно изощреннее казнить непосредственных убийц их повелителя. Любой человек с Аль-Рашида, убивая халифа, подписывает себе смертный приговор. Именно поэтому мои люди до сих его не тронули. Убить его и остаться в живых может только человек с иной планеты, из иного государства, сразу после убийства улетающий к шайтану на кулички. Например, вы.

Я задумываюсь:

- У него же должно быть до черта охраны и все такое прочее.

- Да. Но мы нашли секретный ход, ведущий прямо в его покои. Все, что вам нужно сделать – это встретиться с моим человеком, пройти к тайному ходу, пробраться до дырки в стене, вставить в дырку дуло винтовки и нажать на спуск. Бах! – шпион из окружения Халифа сообщает мне, что повелитель мертв, и я тут же приказываю купить двигатель. Пока вы выбираетесь из охваченного паникой города, мои люди чинят ваш космокатер. Вернувшись, вы садитесь в кабину и навсегда покидаете нашу планету.

- Звучит заманчиво. Но как я могу доверять тебе?

- Во-первых, у меня есть деньги, их я уже показал. Во-вторых, масштаб событий, которые вы запустите своим выстрелом, слишком велик, чтобы мелочиться на пятьсот тысяч. В-третьих, никак, но я знаю адрес ближайшего пункта найма батраков. Подсказать?

- Дай мне подумать.

- С удовольствием! – араб усаживается обратно на кейс с видом невинного пятилетнего ребенка.

Я отхожу к Тиамат, слушавшей наш разговор издалека.

- Что скажешь?

- Он наш единственный шанс. Возможно, пошатавшись тут какое-то время, мы и найдем другие способы добычи денег, но линия фронта с каждым часом приближается и приближается к Столице. У нас нет лишнего месяца-другого.

- Похоже, что так. Мне не нравится этот тип, но делать нечего.

Я возвращаюсь к арабу, который насвистывает веселый мотивчик, кидаясь пригоршнями песка в чахлый кустик.

- Мы согласны. Когда запланировано убийство?

Араб кидает очередную пригоршню и поворачивается ко мне.

- Завтра вечером. Зачем тянуть, верно? Мы готовились годами, нам недоставало всего одной маленькой детальки, искры, что подожжет бикфордов шнур. Вас – он встает и отряхивается.

- Вот бумага с адресом. Будьте там завтра в девять вечера. Вас встретит наш человек, вам он выдаст винтовку, вашей спутнице – легкий пулемет. Затем он проводит вас к началу тайного хода. Вы пойдете внутрь с винтовкой, ваша дама останется снаружи как прикрытие. В десять вечера вы должны достигнуть нужного места и произвести выстрел. Помните, у вас есть всего один шанс, промахом вы похороните себя заживо. Как только прибьете Халифа, бегите к выходу, а затем в компании с дамой – сюда, к вашему прибытию космокатер будет в полной готовности. Удачи! – араб улыбается, поднимает кейс и собирается уходить. Я окрикиваю его:

- Постой!

- Да?

- Ты, возможно, не знаешь, кто я. Скорее всего, даже понятия не имеешь о человеке, чья слава гремит по всей Федерации. Но это неважно. Важно другое: из всех людей, пытавшихся меня обмануть, не выжил никто. Никто. Ты понял меня, друг?

Араб беспечно кивает головой и уходит в ночь, небрежно помахивая кейсом.

Я забираюсь в космокатер, закидываюсь лошадиной дозой галлюциногенов и отключаю реальность до завтрашнего вечера. Тиамат все это время возится с поврежденным оборудованием, пытаясь восстановить хотя бы часть техники. Я смотрю на ее лицо, и мне кажется, что оно вытягивается, что зубы ее увеличивается, что ногти ее превращаются в остро отточенные когти, а сама она покрывается черной чешуей. Я шепчу в ужасе «Святы Боже, помилуй нас!», отворачиваюсь к стенке, закрываю глаза и проваливаюсь в удивительно прекрасную химическую реальность, для красоты которой не придумано еще слов в человеческом языке.