- Стреляли с крыши. Оцепить площадь, и после казни проверить каждого. Каждого! - С тихой яростью отдал приказ инквиз и повернулся ко мне.

А я с удивлением рассматривал ригута. Никогда еще не встречался с отдельно существующей магией. Ригут подплыл к стене, за которой я стоял и застыл, словно в ожидании. "Она ждет того, кто сможет использовать ее по назначению" - всплыли слова Этоша. Все-таки интересно, как и в какой момент произошло отделение магии от носителя искусства? Неприятно, наверное, выставлять на всеобщее обозрение свою силу. Видимо поэтому магов в этом мире так немного.

- Странно. - Раздался удивленный голос у меня за спиной

- Что именно тебе странно, Марик? - Даже поворачиваться не буду.

- Реакция ригута на тебя.

Инквиз встал рядом, с задумчивым видом крутя на пальце перстень. Ну, давай же проверь! Открой клетку! Словно прочтя мои мысли, Этош протянул руку и приложил перстень к стене, та со свистом раздалась. Ригут выплыл и... исчез, через секунду, опять появившись в клетке. Только в этот раз он не стал подплывать к нам близко, а застыл у дальней стены. Я снисходительно посмотрел на удивленного инквиза.

- И у меня есть тайны, Марик.

Не буду же я ему рассказывать, что моя тайна - это подсмотренный в одном мире полог невидимости и простенькое плетение иллюзии.

-Я это заметил.

Он закрыл клетку и, взяв меня под руку, повел в сторону шатра. Рядом с помостом лежали "очищенные" женщины. Возле них, с баночками какой-то мази в руках суетились несколько пожилых мужчин в желтых сутанах. Далеко не таких качественных и богатых, как у моего нового знакомого. Одной из женщин помощь уже не была нужна. Я видел, как маленький серебристый шарик ее души неспешно поднимается вверх.

- Церковь не оставляет своих раскаявшихся чад без заботы. Эти женщины очистились, пройдя через священный ритуал и теперь достойны помощи.

Мне в ответ только и осталось, что послать свою самую скептическую усмешку. Он понял и заткнулся.

Палач, укладывал на щит последнюю жертву - ученицу мага, совсем еще молоденькую девчонку лет пятнадцати не больше. Она, тихо поскуливая, покорно легла на окровавленные доски, просунув руки и ноги в кожаные петли. Палач медленным театральным движением разрезал на спине её серый грубый балахон, постепенно обнажая белую спину с выступающими лопатками, тонкую талию. Из толпы доносились похабные выкрики. Когда из-под ткани появились упругие ягодицы, площадь потряс дикий рев нескольких сот мужских глоток, среди которых явственно слышались предложения о замене плетей на кое-что другое. Девчушка, лицо которой находилось прямо напротив того места, где мы сидели, подняла полные слез глаза и я увидел такое отчаяние и стыд, что понял - плети она переживет, а вот унижение никогда. Этош, внимательно наблюдающий за мной, заметил взгляд, который я бросил на девчонку.

- Тебе жалко эту грешницу?

- Жалко. Она не переживет порку, а я давно присматриваю себе покорную служанку. Ведь после раскаяния, - циничная усмешка искривила мои губы, - она должна быть покорна?

Этош, поглаживая тонкую бородку, понимающе кивнул, задумчиво глядя на меня. Красивый и умный мужчина. Жаль, что извращенец.

- Вад, разреши задать тебе один вопрос?

Я склонил голову.

- Кто ты?

Удивленно поднял брови.

- Позволь объяснить. Меч с очень дорогим камнем в яблоке, твой перстень, манера держаться выдает в тебе высокородного, мгновенная реакция на опасность, безукоризненное владение оружием говорит о том, что ты воин. Ты смог управлять ригутом, хотя сам не маг. А абсолютное незнание, элементарных вещей известных во всем мире порождает массу вопросов. Так кто ты? Мне бы не хотелось отправлять в подвалы человека спасшего мне жизнь только из-за небольшого недопонимания.

- Я отвечу на все твои вопросы, но чуть попозже. Ты не против? А за то, что я спас тебе жизнь я хочу эту девчонку.

-Ну, ты наглец! - Восхищения в голосе инквиза было намного больше, чем недовольства. - А ты не боишься, что я прикажу распять тебя вместо этой девки на потеху толпе?

- Не боюсь. - Мой оскал мог соперничать с волчьим, - Как ты заметил, я отличный воин, и двадцать вооруженных плохим железом стражников для меня ничто.

Этош рассмеялся, встал и сделал объявление.

- Этот яр, - жест в мою сторону, - по праву сильного выкупает у церкви душу этой, - жест в сторону не верящей своему счастью девчонки, - грешницы. Если у кого-то имеются претензии к девице, можете обращаться к яру Сохо, который отныне является ее душевником.

На площадь упала тишина, сменившаяся тихим гулом. Однако никто не стал требовать у меня сатисфакции, видно всех впечатлил трюк с арбалетным болтом.

- Кто такой душевник?

- Тот, кто владеет душой. Новое красивое слово для старого названия. - Он снисходительно потрепал меня по плечу, - Она твоя рабыня. Ты - ее хозяин.

Этош пригубил вино, с хитринкой поглядывая в мою сторону. Жаль его убивать. Возможно, если бы он не воспылал ко мне страстью я бы смог найти с ним общий язык. А насчет его кровожадности... ну я тоже не святой. А даже наоборот.

К нам подвели девчонку, которая куталась в половинки балахона. Стражник толкнул ее в спину, она упала на колени, от этого движения разрезанная ткань разошлось, выставив напоказ нежное девичье тело. Этош с циничной улыбкой прижал перстень, украшавший его безымянный палец к правой ягодице девушки. Истинным зрением я увидел, как вспыхнул желтый камень украшения. Значит все-таки амулет.

- Магическое клеймо. Теперь она твоя. - Инквиз ехидно улыбнулся, - Твой долг вырос.

Толпа заулюлюкала. Мне пришлось встать, снять с себя плащ и набросить на спину уже моей рабыни.

- Иди, помоги святым отцам. Я тебя позову. И ничего не бойся.

Девочка всхлипнула, кивнула и, глядя в землю, пошла в сторону лежащих подруг по несчастью.

- Марик, сделай мне еще одно одолжение. Познакомь меня с магом. Никогда не видел живых магов. Пока ему не отрезали язык, хотелось бы задать пару вопросов.

- Вад, ты удивляешь меня все больше и больше. Надеюсь, мы станем друзьями, и ты откроешь мне хотя бы часть своих секретов.

- Всенепременно, Марик, всенепременно.

Палач, лишенный удовольствия выпороть молодую и красивую, отрывался на Доврике. Маг с синяком на пол лица уже стоял у столба, руки скованные наручниками задраны вверх, между ними пропущена толстая обгорелая цепь, закрепленная кольцам на самом верху. Вторая цепь черной змеёю вилась вокруг ног. Палач любовно раскладывал инструменты на маленьком столике рядом. Здоровенный детина тщательно и старательно обкладывал мага соломой. Рядом высилась аккуратная стопка дров и куча хвороста. В толпе слышатся крики местных букмекеров принимающих ставки на длительность казни. Пристально всматриваюсь в глаза Доврика, постоянно ощущая на себе внимательный взгляд инквиза.

- Готов?

Прикрыл глаза.

- Магия?

Легкий кивок.

- Ригут и девчонка у меня.

Слабая улыбка.

- Начали!

Раз,два,три,четыре,пять - отвести глаза и набросить иллюзию,

Вышел зайчик погулять - обездвижить и лишить голоса одного, освободить другого,

Вдруг охотник выбегает - закрепить оковы, одеть личину,

Прямо в зайчика стреляет - отойти на первоначальные позиции.

- Пиф-паф, ой- ой- ой, умирает зайчик мой. - Это я уже пробормотал вслух.

Мы с " инквизом" остановились у самого столба. Рядом со щипцами в руках подобострастно замер палач. "Этош" остался стоять позади, с любопытством рассматривая мага. Мне же пришлось забраться наверх к самому лицу прикованного к столбу человека, чтобы никто не мог услышать то, что я хотел сказать. Я всмотрелся в глаза мертвеца. Он замычал и затряс головой не в силах сказать ни слова. Мне действительно было жаль.