Вот что я услышал от Мака и наш первый разговор. Массовые, движения — явление с точки зрения научного исследования чрезвычайно интересное. В них отражается все наше общество. Но отражается своеобразно, как в зеркале, искажающем все отражаемое в бесчисленных измерениях. Они возникают по самым различным поводам. Одни поводы — пустяковые, другие серьёзные. Возникают стихийно и спонтанно, а порою — в результате умышленной провокации. Одни возникают на миг, другие живут годами и десятилетиями. Одни объединяют людей одной логической категории (женщины, гомосексуалисты, инвалиды и т.п.), другие — случайных людей без разбора. Одни объединяют людей для одной определённой цели (сорвать ядерное испытание, помиловать известного преступника), другие — без всякой цели или для множества возможных целей.

Для многих участников массовых движений участие в них есть просто времяпровождение. Сложился даже целый класс таких людей и профессионалов в этом деле. Они за сравнительно небольшую плату готовы участвовать в любом движении, причём сегодня в одном, завтра в противоположном. С поразительной быстротой они перемещаются из одного региона в другой, если это им оплачивается или им это интересно. Сейчас доминирующей формой массовых движений становятся «домашние», то есть в информационной сети, вообще без непосредственных личных контактов и сборищ. Это — социальный монстр, какого не могла вообразить никакая фантазия прошлого. Порою в считанные минуты в такие движения объединяются миллионы и десятки миллионов людей на всей планете. И так же молниеносно исчезают, не оставляя никакого следа и памяти людей.

Во всяком массовом движении надо различать личные цели их инициаторов и руководителей, цели тех, кто их провоцирует, поддерживает и использует, и идеологическое их оформление. Тут имеют место самые разнообразные варианты. Но при всем разнообразии общим является следующее. Личные цели всегда одни и те же — нажиться, прославиться, удовлетворить властолюбие. Во втором случае всегда речь идёт о манипулировании массами в интересах бизнеса или политики. Идеология движений никогда не отражает суть дела объективно, прямо и полностью — на то она и идеология, чтобы вводить в заблуждение.

Конечно, как говорится — нет дыма без огня. Всякое более или менее значительное движение имеет реальные основания. Сейчас, например, средства массовой информации начали раздувать движение «Назад в пещеры!». Тут и основания, и интересы замешанных, и последствия серьёзные. Это движение возникло как протест против того направления, по которому пошло строительство городов и жилищ. Определяющими факторами этого направления явились элитарные эстетические вкусы, возможности технологии и интересы привилегированных слоёв. Оно было навязано прочему человечеству вопреки тем качествам людей, какие у них выработались в результате биологической эволюции. На эту тему были проведены бесчисленные исследования, написаны тысячи книг. Все они в один голос кричали о том, что искусственно создаваемая сфера жизни людей становится все более враждебной человеку как природному существу, что она является причиной психических заболеваний почти всех тех, кто постоянно живёт в ней.

Психологи и социологи осуществили любопытные исследования того, как влияет на психику людей зрелище самых прекрасных образцов современной архитектуры. Они не зафиксировали ни одного… буквально ни одного!.. случая чисто позитивного характера. Во всех исследованных случаях восторг при виде прекрасных сооружений сопровождался негативными психическими явлениями и имел следствием усиление психических ненормальностей. Затем наступало полное равнодушие — естественная защитная реакция от вредных воздействий среды.

Движение «Назад в пещеры!» получило поддержку не только у средств массовой информации, но и у строительных организаций, у психиатров, у психоаналитиков, у книгоиздателей и других влиятельных сил общества, для которых оно послужило прекрасной рекламой. Никакого влияния на строительство городов и жилищ оно не оказало и не может оказать по той простой причине, что двигаться в избранном направлении, каким бы порочным оно ни было, легче, чем возвращаться назад в более человечные «пещеры». К тому же возврат в «пещеры» обошёлся бы во много раз дороже, чем движение в направлении сказочно прекрасных дворцов. Ход эволюции меньше всего зависит от воли и желаний отдельных представителей рода человеческого.

В первые же дни пребывания в МЦ я заметил, что тут довольно много инвалидов от рождения. Я спросил об этом Фила. Он сказал, что учреждения такого типа, как наше, обязаны брать на работу определённый процент инвалидов. Но это не обуза для МЦ, а наоборот. Многие инвалиды — прекрасные работники. В ряде случаев они просто незаменимы. Несмотря на, казалось бы, полную механизацию интеллектуального труда, остаётся множество задач, которые может решать только человеческий интеллект в его неформализуемой части. Инвалиды от рождения, работающие в МЦ, в основном этим и занимаются. Это своего рода интеллектуальная элита.

Проблема, почему неуклонно растёт число инвалидов от рождения, несмотря на прогресс науки и медицины, является одной из самых тёмных. В общей форме ответ вроде бы ясен: первое есть неизбежное следствие второго. Но как это происходит конкретно, специалисты и средства массовой информации об этом помалкивают. Остаётся без ответа и вопрос, почему многие родители хотят сохранить детей, заранее зная, что они родятся инвалидами.

Однажды я плавал в бассейне. Рядом со мной плыло существо, которое оказалось женщиной. Её звали Ми. Она, по всей вероятности, приняла меня за инвалида. Я не стал её разубеждать. Весь вечер я провёл с ней. Она была разговорчива. Изложила мне целую теорию уродства. Записываю её по памяти и сокращённо.

Соотношение нормы и отклонения от нормы (то есть уродства) является очевидным только в самых примитивных случаях. В большинстве же случаен бывает трудно и даже невозможно установить, имеет место норма или уродство.

Норма сама по себе вообще реально не существует. Это есть лишь абстракция от уродств, и уродство суть реальность нормы. Норма существует лишь в уродствах. Но мы все-таки говорим о норме как о реальности. Тут происходит смешение понятий. Есть норма абстрактная и норма реальная. Реальная норма есть реальное уродство, наиболее близкое к норме абстрактной, то есть к идеалу. Потому есть нормальные уродства и ненормальные, то есть уродства второго уровня. Фактически уродами и считают вторых. Абсолютной грани тут нет. В отношении крайних случаев это ясно. В прочих случаях имеют силу условности, соглашения, принятые критерии различения.

Уродство есть закономерное явление. Уроды появлялись и будут появляться везде и всегда. Это — универсальное явление. Если бы уроды не появлялись сами собой, люди стали бы производить их специально. Впрочем, это в той или иной форме в истории делалось постоянно. Разве мы не культивируем уродов в духе потребностей нашего общества?! Включи телевизор, и ты их увидишь в изобилии. Только благодаря уродам здоровые люди осознают себя в качестве нормальных людей или впадают в иллюзию нормальности. Сами отклонения от нормы суть норма. Ненормально другое, а именно — когда отклонения от нормы начинают доминировать над нормой, когда уродство становится более обычным явлением, чем его нормальный образец. Тогда все переворачивается. Наступает деградация. Общество в целом превращается в социального урода.

Норма есть состояние, наиболее адекватное устойчивым условиям бытия, есть наилучший механизм индивидуального самосохранения. Уродство же есть порча этого механизма, есть ослабление способности самосохранения. В большинстве обществ прошлого вырабатывались средства против этой угрозы существованию общества. В частности, уродливых младенцев уничтожали. В нашем обществе такой механизм самозащиты не существует. У нас физические уроды выживают, включаются в жизнь здоровых на равных правах и даже имеют некоторые привилегии. А об уродствах духовных и говорить не приходится. Тут мы превзошли все, что когда-либо было в истории. Вся наша система воспитания и образования, вся наша культура и весь наш образ жизни как будто специально придуманы для того, чтобы в массовых масштабах производить духовных уродов и чудовищ.