— Ну и что с того? — спросила Ютта, когда я закончил рассказ. — Знаю я и эту историю, и то, что Мараукана зачислена кладоискателями в список планет, где может находиться «зеркало мрака». — На меня она не смотрела, а взгляд был задумчивым, будто Ютта на самом деле принимала участие в выдуманной истории и сейчас погрузилась в воспоминания давно минувших дней. — Нам-то какое дело до всего этого?

Она тряхнула головой и наконец-то глянула мне в глаза. Было в ее взгляде что-то такое, отчего внутри у меня все перевернулось. Жалость, сострадание, надежда… Я терялся в оценках и не верил им. Курс лечения у психотерапевта мне определенно необходим, но где здесь найдешь специалиста? С нашим медикологом можно только водку пить, хотя и это своего рода психотерапевтическое лечение.

— Или ты собираешься начать поиски «зеркал мрака» и подбираешь команду? — продолжила Ютта. — Тогда без меня — в сказки не верю. Кто-то недавно очень метко заметил: нам деньги здесь не за это платят. Налей-ка лучше вина.

Я налил, мы снова выпили, Ютта включила музыку. То ли вино подействовало, то ли разговор, но я размяк, и жесткое решение не доводить дело до постели растаяло как дым.

Ютта осталась на ночь, и я пожалел, что мы не в ее коттедже. Среди ночи встал бы и ушел к себе — спросонья всегда тянет на откровенные разговоры, а мне это категорически противопоказано.

Когда Ютта уснула на моем плече и я тоже начал придремывать, секретарь шепотом окликнул меня и сообщил о вызове.

— Кто спрашивает?

— Марко Вичет.

Хотел сказать, что уже сплю, но передумал. Среди ночи просто так не вызывают.

— Соедини, но изображение не включай и звук сделай потише, — сказал я.

— Вольдемар, вы на связи? — растерянно спросил Марко, вероятно, увидев на своем экране надпись, что в визуальном контакте ему отказано.

— Да. Я в постели. Что там у вас? Надеюсь, по делу?

— Очень даже по делу. Я покопался в памяти вашего биокибера-геолога и обнаружил весьма любопытные аберрации… Я бы сказал…

— Кто это? — сонно спросила Ютта, приподнимая голову.

— Марко Вичет, — ответил я.

Марко поперхнулся.

— Извините, кажется, я не вовремя. Перезвоню утром, — сказал он и отключился.

— Что ему нужно? — спросила Ютта.

— Не знаю. Утром перезвонит. Спи.

Ютта глубоко вздохнула, опустила голову на мое плечо и тут же уснула.

— Больше до утра меня ни с кем не соединяй, — тихо сказал я секретарю и закрыл глаза. Но сон долго не шел. Интересно, что обнаружил в памяти биокибера-геолога Марко Вичет, но на данный момент меня больше волновало, что он застал нас с Юттой в постели. Не люблю, когда за спиной начинают судачить о моей интимной жизни.

— Вставай! — отнюдь не ласково теребила за плечо Ютта.

Я открыл глаза. Она уже была в комбинезоне и смотрела на меня без улыбки.

— С добрым утром, — сказал я.

— Поднимайся, быстро в душ и одевайся, — по-прежнему не улыбаясь, проговорила она.

Строгий тон мне не понравился. Нет, чтобы разбудить поцелуем… По-моему, заслужил, по крайней мере, ночью так казалось, когда она уснула на моем плече.

— А который час?

— Половина седьмого.

Похоже, она принадлежала к «жаворонкам» — рано ложится и рано встает. Я же «сова» — ночью работаю и встаю поздно. Это похуже, чем несовместимость характеров.

— По-онятно… — вздохнул я. — Завтрак уже остыл…

— Марко Вичет погиб, — сказала Ютта.

— Как?!

Я рывком сел на постели.

— А вот как он погиб, будешь определять ты.

Пару секунд мы смотрели друг другу в глаза, затем я молча вскочил с постели и направился в душевую. Прав был, когда подозревал, что о моей основной профессии не знает только Куги.

— Тебе бутерброд сделать? — спросила Ютта через дверь душевой.

— Да. И кофе приготовь!

— Пожалуйста? — поинтересовалась она.

— Пожалуйста, будь так добра.

Я быстро помылся, побрился, оделся и вышел.

— Кофе и бутерброды на столике, — сказала Ютта. — Поторопись.

— Что, труп сбежит? — мрачно пробурчал я.

Ютта не ответила.

Бросив в рот тартинку, я запил ее кофе и, пережевывая на ходу, направился к дверям.

— Возьми экоранец, — сказала Ютта. — Тело Марко Вичета лежит на плато.

Я нацепил экоранец, подключил его, и мы спустились лифтом к выходному створу. Диафрагма створа была распахнута, и метрах в десяти под нами я увидел спускающихся на плато Хорхе Чивета и Лю Джуна. Не раздумывая, я шагнул в створ, Ютта последовала за мной. Антигравитационный луч подхватил нас и бережно понес вниз.

Панорама под платформой разительно изменилась. На строительной площадке работы не прекращались — биокиберы залили фундамент и теперь возводили корпуса туристического комплекса. По всему периметру они поставили цокольные этажи, но кое-где возвели здания и выше. Комплекс рос не столь стремительно, как в голографическом проекте Чивета, но тем не менее достаточно быстро.

Вначале я подумал, что трагедия произошла на стройплощадке, но затем увидел метрах в ста на восток от возводимого комплекса группку людей, стоявших кольцом вокруг распростертого на пеносиликате тела. Все были в оранжевых комбинезонах, у всех на спинах горбатились экоранцы, и только у лежавшего экоранец отсутствовал.

Когда ноги коснулись поверхности и антигравитационный луч отключился, я присел по инерции, затем выпрямился и быстро зашагал к месту трагедии.

— И куда же девалась твоя высотобоязнь? — спросила из-за спины Ютта, но я не ответил. Нашла время язвить,

Мы шли метрах в десяти позади Чивета и Джуна, и они первыми приблизились к месту трагедии.

— Иисус Христос… — перекрестившись, выдохнул Хорхе. Голос в аргоновой атмосфере прозвучал пискляво, и в натуральность чувств Чивета не поверилось.

— Это не Иисус Христос, это Марко Вичет. Точнее, его труп, — поморщился Гримур. Похоже, не только меня достал архитектор навязчивой религиозностью.

Гримур обернулся, увидел меня, протянул руку. Я пожал.

— Надеюсь, это ваша прерогатива? — Он кивнул в сторону распростертого тела. — Я, знаете ли, не силен в расследовании причин смерти.

— Да, это входит в круг моих служебных обязанностей, — сказал я. — Представляться не надо?

— Нет. Все давно поняли, кто вы такой.

— Вот и хорошо. Свидетели происшествия есть?

— Нет.

— Кто обнаружил труп?

— Я, — отозвалась Мари Нолано.

— Когда?

— Где-то без четверти шесть. Я люблю на заре заниматься аутотренингом на свежем воздухе, — сказала она. — Вышла из коттеджа, провела серию упражнений, затем подошла к краю платформы и увидела на плато неподвижно лежащего человека. Заподозрив неладное, я надела экоранец и спустилась на плато. Марко уже был холодный.

— Вы двигали тело?

— Нет, только прикоснулась к артерии на шее.

— Надеялись, что Марко Вичет может дышать аргоном?

Щека у Нолано дернулась, и я впервые увидел на ее лице проявление эмоций.

— Я была растеряна, — зло ответила она. — Если, конечно, вас устраивает такая версия. Или вам больше по душе версия, что это я столкнула его с платформы?

Тело Марко Вичета лежало ничком, голова, чуть повернутая набок, утопала в пеносиликатной пыли, левая рука, сжатая в кулак, была вытянута над головой, правая подвернута под грудь. Я глянул вверх — край платформы находился точно над нами. Очень похоже, что Вичет сорвался с платформы и его тело на огромной скорости впечаталось в пеносиликат.

— Защитное поле над платформой ночью отключалось? — спросил я.

— Нет, — сказал Корти Ньюмен. — Ни отключения, ни сбоев в работе защитного поля не зафиксировано.

«Опять не зафиксировано, — досадливо подумал я. — Незарегистрированное изменение данных информотеки, почти одновременный выход из строя биокибера-геолога и ассиста, странное отключение моих биочипов… Прямо-таки дух святой на платформе колобродит».

— Когда вы последний раз корректировали положение платформы? — спросил я Ньюмена, продолжая глядеть вверх.