Он стремится к власти над сверстниками, признавая только силу кулака, часто подбирая себе компанию из более слабых, безвольных детей. Он полностью подчиняет такую группу себе, диктует свои порядки, карает за любое непослушание и желание выйти из–под его власти.

В школе в отношении старших, педагогов он груб, конфликтен, легко изливает на окружающих свои агрессивные чувства, словно видя в них потенциальных конкурентов в борьбе за власть над ситуацией.

Его отношения со старшим поколением почти всегда окрашены тяжелыми конфликтами. Любой подросток, отрабатывая навыки социализации, использует родителей, как боксерскую грушу. Так что в первую очередь попытки продемонстрировать силу обрушиваются на головы членов семьи.

Асоциальный подросток распространяет реакцию эмансипации на все старшее поколение, игнорирует нормы морали и нравственности. Иногда, натолкнувшись на сильного противника, не видя надежды на доминирование в семье, подросток может пойти на полный разрыв с семьей. Важно, что он не только требует власти и полной свободы, но и предъявляет семье материальные претензии, например требует свою долю в семейном бизнесе, имуществе, жилище.

Асоциальные подростки — первые кандидаты на нарушителей законов, норм общества, общепринятых правил.

На первый взгляд на них совершенно непохожи гиперсоциальные эпилептоиды. Они понимают, что им не достигнуть лидерства в группе с помощью физической силы. Чтобы продвинуться к желанной цели, они вынуждены надевать маску и брать в союзники людей, являющихся символами социальных норм.

Со старшими, преподавателями такой подросток любезен, льстив, угодлив и всегда готов выразить свои верноподданнические чувства (Чичиков в гимназии). Он всячески избегает открытой демонстрации силы, пуская в ход интригу, лесть, притягательность каких–то материальных благ, престижных в данной группе.

Гиперсоциальный подросток, проявляет «талант повиновения» (выражение Герцена) по отношению к учителям и начальству. В будущем он станет признавать нормы общества и с удовольствием включится в социальные игры, сулящие ему карьеру и теплое место.

Он будет искусно скрывать свой талант манипулятора и свое ненасытное властолюбие. Лишь в семье он сбрасывает с себя маску лицеприятности, обнажая свое истинное лицо.

Однако в условиях жесткого, но доброжелательного руководства возможна коррекция воспитанием и культурой.

В толпе подростков эпилептоид заметен сразу: громкий голос, высоко поднятая голова, спортивная фигура, накачанные мышцы. Он излучает силу и уверенность в себе.

Однако напряженная поза, повышенный тонус мышц выдают его готовность проявить активно–оборонительную реакцию и постоять за себя. Видна его высокая самооценка, он амбициозен и переполнен самыми честолюбивыми предположениями о будущем.

У него есть понятие о честной игре, и он готов сделать вклад из собственных усилий в свою судьбу. Ему хотелось бы найти союзников и помощников в своем движении наверх. Он склонен искать их среди сильных, богатых, успешных или умных сверстников. Он признает социальные нормы, подчиняется им и видит себя в будущем одним из столпов общества.

Однако при отходе от нормы и движении в сторону патологии социальные нормы все больше теряют для него свою власть и привлекательность, и в мечтах о будущем подросток легко игнорирует, обходит и даже нарушает их. В крайнем варианте необычайную притягательность приобретает преступный мир, который может использоваться как role model (образец для подражания).

Переходы от нормы к неврозу определяют и общение с окружающими.

Здоровому подростку присуща высокая самооценка, амбициозность, желание быть приобщенным к сильным друзьям и партнерам. Выбор падает на людей, сильных психологически и интеллектуально или обладающих высоким социальным рангом. Подростка переполняет желание быть с ними, быть признанным ими, а если судьба будет благосклонна, стать одним из них и даже их лидером.

По мере отхода от нормы он избегает сильных друзей, отходит от них. Мысль о превосходстве другого человека становится все более невыносимой, и он подбирает более слабых, готовых подчиниться.

С усилением невротизации этот отбор становится все более тщательным, доминирование и демонстрация силы — все более откровенными.

В крайних вариантах подросток подбирает группу слабых, часто более младших, где он занимает роль властелина с неограниченной властью, устанавливающего свои правила общения, групповые нормы, систему ценностей, соответствующие его мрачному и тяжеловесному внутреннему миру. Группа все больше напоминает банду, стаю, где все подчинено воле вожака.

Сексуальность пробуждается рано, всегда бывает необычайно сильной со стремлением к сексуальному разнообразию и все новым ощущениям. В зависимости от степени ментального здоровья осуществляется выбор партнера и складывается характер взаимоотношения с ним.

Здоровый подросток–эпилептоид всегда ищет сильного, яркого, заметного другим партнера, отношения с которым могут носить оттенок равенства.

Однако у невротизированного эпилептоидного подростка напряженная сексуальная жизнь всегда окрашена ревностью, подозрительностью, унижением и эксплуатацией партнера.

Уже в подростковом возрасте эпилептоид ищет более слабого партнера, чтобы полностью подчинить его своей власти, которая будет держаться и на его мощной сексуальности, и на его таланте манипулятора, и на культивации у партнера комплекса неполноценности.

Такие подростки склонны к сексуальным эксцессам и сексуальным отклонениям.

Сексуальное влечение почти всегда окрашено мрачными тонами ревности. «Измен как действительных, так и мнимых, они никогда не прощают. Невинный флирт трактуется как тяжелое предательство. При ревнивом отношении к другим сами склонны к изменам. Например: юноша, влюбленный в одну девушку, ограничивается с ней платоническими отношениями, «бережет» ее до брака, ревниво следя за ее поведением и подвергая всевозможным испытаниям. И в то же время сам тайно сожительствует с другой, которую ни во что не ставит, всячески унижает и, тем не менее, ей же устраивает сцены ревно–сти»(2).

Здоровый подросток, хотя и переполнен желанием обладания миром, способен переносить фрустрацию, может контролировать и скрывать свои подсознательные импульсы. Впрочем, он не может скрыть своей жадности и скупости. Если циклотимический подросток получает наслаждение, тратя деньги на товарищей, то эпилептоид предпочитает копить их.

Отход от нормы приводит к усилению жадности, завистливости, агрессивности в отвоевывании материальных благ.

В вещах эпилептоидов царит удивительный порядок, столь несвойственный для подростков.

Представителям этого характера далеко до изощренного интеллекта шизоида, тонкого и умного астеника, сверкающего циклотимика, на лету усваивающего информацию и мгновенно ее анализирующего. Мышление эпилептоида более неповоротливо.