85 Синайская мозаика

86 Миниатюра кодекса Григория Богослова национальной библиотеки № 510

87 Миниатюра Евангелия № 74

88 Миниатюра гелатского Евангелия

Русские иконы придерживаются самого простого перевода (ср. иконы XVII в. в Акад. худож. № 159, 59-164, 64-152, киевск. музея № 50[1412]; муз. С.-Петербургской духовной академии № 291 из Вознес, монастыря, складень № 123 из Синода и др.); однако нередко можно встретить, особенно среди позднейших икон XVII в., подробные переводы с любопытными вариантами: на храмовой иконе в соборе Спа-сопреображенского монастыря в Ярославле (XIV–XV вв., новгородского письма) Спаситель представлен в трех видах: восходящим на Фавор, преобразившимся и сходящим с горы[1413]; такие же иконы в новгородских монастырях Хутынском и упраздненном Ковалевском; на местной иконе XVI–XVII вв. Спасонередицкой церкви ангел выводит Моисея из гроба, а Илию с облаков[1414]; на иконе в иконостасе в Благовещенской церкви села Городищ близ Новгорода Христос воздвигает упавших учеников; на иконе XVI–XVII вв. в музее Общества любителей древней письменности ореол Христа украшен звездами; по обе стороны от Него два старца, Моисей и Илия, и возле них по одному ангелу; внизу открытый гроб Моисея; на иконе киевского музея № 35[1415] ангел выводит Моисея из гроба, другой ангел ведет Илию с облаков, как и на иконе Академии художеств № 74; там же на иконе № 122[1416], сверх указанных подробностей с надписями («Ангел Господень воздвиже Моисея от гроба», «Ангел Господень принесе Илию на облаце») добавлено вверху изображения Бога Отца с державой в руке и Св. Духа: икона эта не может быть древнее XVII в. Тот же подробный перевод на иконах из собрания Постникова № 367 и 546; встречается он и на мастерских подделках того же собрания. Изредка встречаются иконы Преображения, снабженные виршами на тему евангельского рассказа[1417]. Строгановский лицевой подлинник предлагает· краткую редакцию сюжета; древнейший теоретический подлинник не дает описания его и ограничивается лишь краткими замечаниями о красках горы и одежд действующих лиц [1418]; то же самое и в большинстве других подлинников, например Общества любителей древней письменности № 107; публичной библиотеки № О, XIII, 2. Такая краткость объясняется общеизвестностью изображения в иконописной практике. В некоторых новых подлинниках утрачено уже значение ореола и вместо него говорится о «Спасе во облаце» (подл. Общ. люб. древн. письм. № 162).

89 Миниатюра афонопантелеймоновского Евангелия № 2

Никаких замечательных отступлений и иконографических разъяснений в подлинниках нет. В подлиннике критической редакции рассказывается подробно история события по Евангелию; говорится, что оно произошло в 6-й день августа, перед воссиянием утренней зари, а не во вторник страстной недели, как писал Кирилл Транквиллион; иконография же преображения описана здесь сходно с другими подлинниками; отличие в том, что здесь Христос является стоящим на облаке светлом, висящем над высокой горой[1419], что составляет ясный признак новшества.

Евангельский рассказ о преображении определил основные черта его изображения. Рассказ краток, каких-либо фактических дополнений к нему древность не знала, а потому и иконография его не отличается большим разнообразием. Спустя 6–8 дней после беседы с учениками о несении креста Спаситель взял Петра, Иакова и Иоанна, возвел их на высокую гору и преобразился перед ними. Лицо Его воссияло, как солнце, одежды Его сделались белыми, как свет. И вот явились Моисей и Илия и начали беседовать с Христом. При сем Петр сказал: «Господи! хорошо нам здесь быть; если хочешь, сделаем здесь три кущи: одну тебе, другую Моисею, третью Илии». Когда он еще говорил, явилось светлое облако и осенило их; и слышан был голос из облака: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в котором Мое благоволение; Его слушайте». И, услышав, ученики пали на лица свои и очень испугались. Но Иисус коснулся их и сказал: «Встаньте и не бойтесь…» И когда сходили они с горы, Иисус запретил им кому-либо рассказывать об этом, доколе сын человеческий не воскреснет из мертвых… (Мф. XVII, 1–9; Мк. IX, 2-13; Лк. IX, 28–36). Сообразно этому рассказу Христос изображается на горе, не всегда одинаково высокой: иногда она имеет вид небольшого возвышения, иногда — конуса с двумя отрогами; вообще же характер ее условный. Одежды Спасителя — белые, иногда серебряные и даже золотые. Слава Христа выражается также посредством ореола, который во всех памятниках имеет овальную или круглую форму. Цвет ореола — небесно-голубой или светло-синий или белый; впервые в памятнике XIII в. (Ев. № 54) мы встретили разноцветный ореол. Звездных ореолов в памятниках византийских, кроме равеннской мозаики, нет; но в памятниках позднерусских он встречается довольно часто и состоит из двух сфер, вписанных одна в другую, из которых одна, а иногда и обе усыпаны звездами (иконы коллекции С.-Петербургской духовной Академии № 15 и 123 из Синода): это изображение славы в виде неба, составляющего престол Божий. Отражение славы преобразившегося Спасителя на собеседниках Его и апостолах изображается в виде лучей, исходящих от первоисточника света, согласно словам церковной песни: «из плоти твоея лучи Божества исхождаху пророком и апостолом» (ин. ирмос 4-й песни кан. 6 Авг.[1420]). Только на одной греческой иконе мы встретили выражение славы и величия Преобразившегося в виде двух ангелов с державами. Собеседники Христа на древневизантийских памятниках обычно являются в двух определенных типах: Илия — старец, тип, сохранившийся и в новой иконографии; Моисей — молодой не только в древних памятниках, но даже и в XIV–XV вв.; исключение составляют сомнительные типы в синайской мозаике, на римском далматике и в лаврентиевском Евангелии. Атрибутом Моисея, по крайней мере с XI–XII вв., служит книга в его руках; скрижали — явление новое. На греческих иконах эпохи нового возрояедения греческого искусства, также на русских иконах и в миниатюрах XVII в. появляются указания на изведение ангелами Моисея из гроба и Илии с неба. Это наглядное выражение древней по своему началу мысли о том, что Моисей и Илия призваны были на Фавор в качестве представителей от двух миров — умерших и живых: они явились, по словам Иоанна Златоуста, для того, чтобы показать, что Христос имеет власть над жизнью и смертью[1421]; сверх того Моисей должен был возвестить о славе Искупителя людям умершим, а Илия, как не испытавший смерти, — живым. Выражение этой мысли дано в служебной минее: «Моисей же и Илия тебе предсташа, мертвым и живым тя Господа поведающе» (6 Авг. 2-я песня стих, на хвал.). «От земли убо апостоли, яко с небесе же Фесвитянин ИлияГМоисей "Же от мертвых» (6 Авг. 3-й троп, ин. ирмоса 8-й песни). Более подробно в четьих минеях св. Димитрия Ростовского: «Моисей от мертвых призванный, да свидетельствует Его в мире пришествие мертвым, во аде держимым бывшим, Илия Енохови в рай да скажет, три же апостолы всем в поднебесней живущим славу Его в преображении виденную да проповедят»[1422]. Свидетели чуда преображения апостолы в памятниках византийских и русских никогда не изображаются ни спящими, ни пораженными до бесчувствия, как иногда в памятниках западных; в них всегда, несмотря на впечатление сильного страха и ослепления от необычайного света, заметны следы жизни и движения. В византийском шаблоне приняты более или менее определенные и своеобразные положения для каждого из трех апостолов, и в различии их положений нельзя не заметить художественной попытки оттенить особенности личных характеров трех апостолов. Сила впечатления, производимого необычайным явлением на то или другое лицо, зависит от восприимчивости и характера этого последнего. Ап. Петр — характер смелый и твердый, несмотря на проявляющиеся в нем временами колебания, изумлен при виде необычайной славы Преобразившегося, но он не теряет присутствия духа; он стоит уже на коленях, однако смело смотрит на беседующих. Напротив, ап. Иоанн юный и впечатлительный, склонный к увлечениям, поражен и ослеплен чудом: он пал ниц и закрывает глаза, не переносящие ослепительного блеска. Середину между ними в этом отношении занимает ап. Иаков — характер спокойный, величавый: он поражен чудом, стоит на коленях, даже готов пасть ниц, однако решается хоть мельком взглянуть на то, что происходит вверху на горе. Diae Бога Отца, равно как и вообще присутствие Бога, выражается в виде руки, выступающей из неба, имеющего вид сегмента круга. Эта форма является уже на первом полусимволическом изображении события и остается неизменной до нового времени: в памятниках XVII–XVIII вв. она нередко заменяется изображением Бога Отца в виде старца в облаках. Начиная с XI–XII вв. становится известным преображение в нескольких моментах, чаще в трех, изредка даже в четырех: восхождение Христа с апостолами на гору, преображение и схождение с горы; иногда Христос возбуждает апостолов после преображения (лаврент. Ев.; нередицкая икона). Все эти моменты основаны на последовательном течении евангельского рассказа о преображении.