– Ради Высших Сил, Эния! Что нажать на этом пульте?! – взмолился старик.
Все это было довольно уморительно, и в другое время Квентин давно бы уже покатывался со смеху, но сейчас ему было очень-то весело.
Эния была серьезной дамой и начала терпеливо объяснять:
– Перед вами находится схема пульта управления реактором… – но тут же прервалась:
– Внимание! Всему персоналу базы ввиду аварийной ситуации срочно покинуть помещение базы. Начинаю обратный отсчет времени в секундах до завершения эвакуации.
– …900, 899, 898…
– Подожди! Где эта схема?! – в голос воскликнули Миракл и Квентин, но тут же увидели сами и уткнулись в блестящий лист тонкого металла, прикрепленный сверху пульта.
На схеме они ничего не поняли и взмолились:
– Помоги, Эния!
– Во-первых, вы должны найти кнопку, которая обозначена ВКЛЮЧЕНИЕ АВАРИЙНЫХ ГЕНЕРАТОРОВ. Но это вы можете пропустить, я это уже сделала.
– Эния!
– Во-вторых, надо нажать на кнопку ОТКЛЮЧЕНИЕ МОЩНОСТИ. …882, 881, 880…
– Не так быстро, Эния! – закричали они, обшаривая пульт в поисках нужной кнопки.
– В-третьих… – не обращая внимания на их вопли, продолжала методично объяснять Эния, – …необходимо произвести ввод в действие СИСТЕМЫ АВАРИЙНОЙ ЗАЩИТЫ.
– В-четвертых… – Эния смилостивилась и говорила медленнее, – …нужно нажать кнопку, обозначенную ВВОД ПОГЛОТИТЕЛЕЙ.
– …866, 865, 864…
– Сделано! Что дальше?! – нетерпеливо воскликнул Квентин.
– Не торопитесь, – заметила Эния. – Должно пройти время, прежде чем прекратится реакция и выделение теплоты. Индикатор укажет на снижение температуры, следите за ним.
– …858, 857, 856…
– Ты можешь следить за ним? – спросил Миракл.
– Да, 848, 847, 846…
– Что за вредные создания эти женщины, – пробормотал старик. – Теперь что делать?
– Нужно отключить ОХЛАЖДАЮЩИЙ КОНТУР, тем самым устранив утечку воды.
– …839, 838, 837…
– Уже можно?
– Нет, 830, 829, 828…
– Скажешь когда?
– Да, 824, 823, 822…
Миракл и Квентин переглянулись: чего еще ждать от этой машины с женским разумом. Ожидание тянулось невыносимо, секунды, отсчитываемые Энией, каменным горохом стучали по головам.
– …789, 788, 787…
– Эния, сколько времени потребуется на охлаждение реактора? – догадался спросить Квентин.
– По предварительным оценкам один час двадцать минут.
– Что?! – воскликнул он. – У нас осталось чуть больше десяти минут, и если реактор не остынет к этому времени…
– Реактор остановлен. Но выделение теплоты продолжается, происходит аварийный выброс охлаждающей жидкости.
– Мать твою так! – выругался Миракл, – Что же нам делать, Эния?
– Персоналу объявлена эвакуация. Двери подземного бункера будут заблокированы через …725, 724, 723…
– Если мы выйдем отсюда, то уже не войдем: так, Эния?
– Двери будут автоматически заблокированы до устранения опасности для персонала. В случае уменьшения выработки энергии аварийными генераторами, будет отключено автоматическое управление механизмом блокировки дверей, и они будут герметически изолированы.
– …691, 690, 689…
– Это значит, что если мы сейчас выйдем, то уже никогда не войдем обратно, – задумчиво проговорил Миракл, и не успел Квентин опомниться, как он нажал на кнопку ОТКЛЮЧЕНИЕ ОХЛАЖДАЮЩЕГО КОНТУРА.
Где-то раздался глухой шлепок: лопнули сдерживающие огромное давление трубы, и тонны кипящей воды хлынули по коридору.
– Внимание! Наступление аварийной ситуации, двери бункера заблокированы.
– Состояние реактора, Эния? – быстро спросил Миракл.
– Реакция полностью прекращена. Выделение теплоты снижается. Прорыв трубы UG78 контура охлаждения, угроза затопления термальными водами первого подземного уровня.
– Отключай воду, Эния!
– Нужно дождаться снижения температуры реактора.
– Возможный уровень поднятия воды?
– С учетом действия дренажных систем до одного метра.
– Время продолжения затопления?
– До двенадцати часов, сэр.
– Самое главное переждать наводнение, верно, Квентин? – повеселел Миракл. – А так вроде бы ничего страшного, если не считать того, что я, похоже, остался без горячей воды.
– Ну вот, а ты боялась! – удовлетворенно завершил он свой диалог с Энией. И еще не успел договорить, как в полуоткрытую дверь хлынул поток горячей воды.
– Бежим!
Они выскочили в коридор. Волна горячей воды растекалась по внутреннему пространству. Вода продолжала прибывать, поднимаясь все выше и выше.
– Скорее к лифту!
Ноги обжигало кипятком, и они старались бежать как можно быстрее. Когда они достигли лифта, вода уже доходила почти до колен. Квентин несколько раз подряд надавил на кнопку, двери лифта открылись… И перед ними предстала пустая шахта.
– Черт подери! Эния, где лифт?!
– Произошла эвакуация персонала. Лифт находится на втором уровне и заблокирован.
– Что ты несешь?! Какого персонала?! Мы здесь одни!
– Повторяю: после эвакуации персонала лифт заблокирован на втором этаже.
– Что за черт! – обозлился Миракл. – Здесь был кто-то еще?
Потоки воды жгли ноги. Надо было что-то делать. Вода с силой устремлялась в раскрытую шахту лифта, и они рисковали быть смытыми вниз. Они бросились обратно. Квентин обратил внимание на одну из комнат, на которой рядом с номером была прибита табличка: «ЛАБОРАТОРИЯ Х». Он ухватил Миракла за рукав его широкой туники и потянул к этой двери. Им все равно нужно было где-то укрыться, а может быть, здесь они узнают что-нибудь интересное.
Квентин толкнул дверь, к счастью, она не была заперта. Они вбежали в темное помещение. «Надо закрыть дверь, – подумал Квентин, – чтобы вода не проникала так быстро». Он нащупал замок и с силой захлопнул дверь.
– Эния, где свет? – спросил он.
– Вы имеете в виду освещение?
– Да, черт возьми!
Тотчас возникла мягкая подсветка. Она исходила от многочисленных застекленных витрин и стендов.
– Извините, полное освещение не исправно, – объяснила Эния.
– Ладно, сойдет и это, – пробурчал Миракл. – А то купаться в темноте совсем скучно.
Он забрался на стол в углу комнаты и поджал ноги. Квентину не оставалось ничего другого, как последовать его примеру. Так они и сидели некоторое время в тишине, прислушиваясь к тому, как в коридоре с шумом проносится водный поток. Пар наполнил все помещение, и Квентину вспомнились парные бани во дворце, во всяком случае, эта им не уступала.
Обстановка была сказочной и таинственной. Словно они очутились в стране грез, подсвеченной голубыми и зелеными огоньками, проступающими сквозь дымку тумана. После усиленной беготни по коридорам, нужно было перевести дыхание, но Квентин не мог усидеть на месте. Хлюпнув, он спрыгнул в воду, поднявшуюся уже на треть высоты ножек большого лабораторного стола, и побрел по комнате, как большой буксир.
Помещение было большим и вытянутым прямоугольником. Он брел в полумраке, осматривая неизвестные приборы и аппараты, расположенные вдоль стен на столах и стендах. Когда-то здесь работало два десятка человек, – именно столько он насчитал рабочих мест. Химические колбы и пробирки, большие стеклянные сосуды, заполненные зеленой флюоресцирующей массой. Ряды экранов компьютеров – уже знакомых Квентину машин. Серые металлические ящики со множеством ручек и кнопок у стен. Подсвеченные мягким зеленоватым светом полки и стенды на стенах, неясно проступающие сквозь пелену пара.
«Ладно, – подумал Квентин. – Раз уж нам грозит долгое заключение, то лучше всего заняться дальнейшим изучением компьютера». Он подошел к одному из компьютеров и уселся на мягкий вращающийся стул, подтянув под себя ноги. Когда экран компьютера осветился, Квентин нашел уже знакомую пмктограмму с надписью БАШНЯ и направил на нее стрелку курсора. Возник знакомый чертеж башни и какие-то таблички. Какой-то суеверный страх мешал ему снова щелкнуть на яркое красное пятно в центре башни, обозначающее реактор, и он решил просто осведомиться о нем у Энии: