Она позвонила коллегам, но никого не застала дома. Причем телефон у Стаса с Наташей вообще не отвечал — даже ночью. Лика решила при случае выразить им свою обиду: это немножко свинство — куда-то уехать, никого не предупредив. Команда они или как?

И неожиданный отпуск, и молчание друзей — все могло иметь вполне логичное объяснение, однако какой-то неприятный осадок в душе все-таки образовался. Девушка — впервые за пару-тройку последних лет — вдруг почувствовала себя брошенной и никому не нужной.

И вдруг она кому-то потребовалась. Только посетители ей определенно не нравились.

— Не буду я вам открывать, мальчики, — сказала она вслух самой себе. — Гуляйте.

Мальчики гулять явно не собирались. Один из них достал какой-то массивный предмет и…

Анжелика вскочила с кресла, скинув туфли, мешавшие двигаться быстро, и бросилась к шкафу, где лежала Женькина глупость — видеокамера. Когда он притащил ей этот «подарок», она только посмеялась над зарождающейся паранойей. Теперь она так не думала, более того, ею овладела паника. Поскольку странная троица на лестничной площадке… резала дверь ацетиленовой горелкой! Конечно, все не так просто, и насыпная дверь будет держаться долго, но рано или поздно металл уступит напору огня.

Сейчас ее не интересовало, откуда у шпаны — если, конечно, это шпана — мог взяться резак. Факт налицо: группа до странности одинаковых людей намеревается проникнуть в ее квартиру!.. Оружия у нее, разумеется, не было. И потому, что бывшая страна Советов еще не доросла до свободной продажи огнестрельного оружия, и потому что годы, проведенные в «Арене», внушили ей твердую веру в собственные силы. Вдруг она поняла, что сейчас ее-сил запросто может и не хватить…

Футляр от видеокамеры полетел в угол. Анжелика лихорадочно пыталась вспомнить, что Женька говорил про включение штуковины. Кажется, вот этот рычажок надо передвинуть вниз до упора, и… в ее руках окажется боевой лазер, невиданный на этой планете! Конечно, потом могут быть разборки и с милицией, и еще с кем-нибудь, но это потом… Лучше участвовать в разбирательствах, чем присутствовать на похоронах в виде безутешно оплакиваемого друзьями и родственниками.

Из двери сыпались искры, металл поддавался, хотя и медленно, оправдывая вложенные в него деньги. Ясно было одно — держаться двери недолго.

Между тем Лика возводила баррикаду. Мысль о том, чтобы припереть дверь диваном, даже не возникла — не хватало только сгореть заживо. Она, сама не зная почему, на сто процентов была уверена, что это— не просто попытка поживиться барахлишком — на такое дело не ходят с автогеном, да еще толпой. Лика понимала, что живой ей, скорее всего, из квартиры не выйти. Кому она помешала, что стоит за этим нападением — можно будет обдумать позже. А если этого «позже» уже не будет, значит, и вовсе бессмысленно тратить последние минуты на размышления.

Мысленно обозвав себя дурой, она схватилась за трубку телефона. В микрофоне — тишина. Неудивительно — провод они резанули наверняка в первую очередь. Сотовый тоже молчал, наполненный треском помех. Что ж, гости хорошо подготовились, даже заглушили сигнал — еще одно доказательство того, что добром они не уйдут.

Массивный диван стал основой баррикады. У Лики было в запасе еще несколько минут, поэтому бастион она возводила спокойно и расчетливо — обеспечивая себе более или менее надежную защиту. У них, конечно, оружие, ну а если дело дойдет до рукопашной — им не поздоровится. Хотя вряд ли дойдет — они наверняка знают, куда пришли.

Подавляющее большинство женщин в этой ситуации принялись бы истошно звать на помощь или забились бы в темный угол, накрыв голову руками, и обреченно ждали конца. Лика была бойцом, в первую очередь — бойцом, а женщиной — уже потом. Она готовилась к бою.

Глухо звякнул выпавший на пол замок, выжженный автогеном. Вокруг раскаленного металла тут же заструился дымок — весьма вероятно, что паркет в прихожей загорится. Вопрос лишь в том, будет ее это волновать минут через десять или уже нет?.. Дверь рванули на себя, распахивая настежь.

Она выстрелила первой прямо в дверной проем, не имея ни малейшего шанса промахнуться. Тонкий рубиновый лучик мигнул, и там, на лестничной площадке, раздался короткий хрип, сопровождаемый шумом падающего тела. И тут же засвистели пули.

Свет она предусмотрительно погасила самым радикальным образом — разбив лампу. Они не видели, куда стрелять; ей же их фигуры на фоне скупо освещенной лестничной площадки были видны прекрасно. Анжелика выстрелила еще раз, чувствуя, как стремительно нагревается в руках камера, и перекатилась на левый край баррикады.

То место, где она находилась секунду назад, усыпал веер щепок — сразу несколько пуль врезались в диван. По-видимому, они заметили, откуда ударил лазер. Несколько отрешенно она подумала, что лазерная вспышка и второй труп с выжженной в груди дырой их, похоже, нисколько не удивили. Забавно…

Наконец нападавшие догадались вырубить свет на лестнице. Теперь они находились в равных условиях. Лике приходилось даже несколько хуже — коридор тонул в густой тьме, а ее на фоне окна вполне могли увидеть. Несмотря на то что нападавшие продолжали стрелять, вспышек не было — значит, оружие оснащено устройствами для бесшумной и беспламенной стрельбы.

Она выпустила три луча подряд, но на этот раз уже не могла сказать, попала в кого-то или нет. Враги тоже стреляли наугад: пули вспарывали воздух, вдребезги разбивая все, что могло быть разбито. Надо было отступать дальше, в глубь квартиры. Лика метнулась к двери, ведущей в соседнюю комнату, и тут же ощутила сильнейший удар, буквально бросивший ее на колени. Она стремительным броском отправила свое тело вперед, переворачиваясь и смещаясь в сторону от дверного проема. И только поднявшись на ноги, поняла, что произошло. Пуля, выпущенная почти наугад, в клочья разнесла камеру и лишила девушку единственного оружия.

Лика прижалась к стене. Глаза уже полностью привыкли к темноте, и она видела более или менее сносно. Скорее всего, нападающие находятся в таком же положении.

Первого попытавшегося войти она ударила ногой в голову, с наслаждением услышав глухой стук — отброшенная ударом голова вошла в плотное соприкосновение с твердым дверным косяком. Тело рухнуло назад, на мгновение помешав остальным ворваться в помещение.