Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– Не стрелять, – сказал Петруха, – и не подходить. Устанет и бросит жмура.

Он оглянулся на друга, чтобы получить одобрение команде, и раскрыл рот. Тот откинулся на кресле, а в глазу его торчало что-то напоминающее толстый коричневый карандаш. Толстый друг бригадира тоже был мертв.

* * *

Обычно у явары тупые кончики. Но эту я заточил с одной стороны. Текстолит увесистый, и такую палочку вполне можно метать. Правда, в мягкое. Но ведь и глаз мягкий…

Держа свой уже мертвый щит, я сжался в углу. Они отсекли меня от двери. Трое. Еще один выл в углу, баюкая сломанную руку. Ну да, больно. Затем и бил. Еще две туши – на полу. Одна шевелится – та, что получила в глаз. А вторая – нет. Спит. Впрочем, удар был сильный. Значит, может, это еще один труп. Но самый важный из них, трупов (за исключением того, что на мне висит), – развалился в кресле. Жирняк успокоился насовсем, и я снова не испытывал сожаления: похоже, это входит в привычку. Хотя, возможно, он был еще худший упырь, чем Кувалда… Как знать, может, я только ради этого больше десяти лет учусь метать всяческие острые штуки.

Однако, судя по всему, отметался. Эти трое меня не выпустят. А труп до них не докинуть. Я стоял в углу, чувствуя, как кровь убитого (а может, моя?) стекает по груди. Мелькнула совершенно кретинская мысль: «Испортил одежду. Не отстирать!» Чтобы что-то стирать – надо выйти отсюда живым.

* * *

– Эй, «шустрик»! Брось-ка жмура! – Петруха поморщился. – Я против тебя ничего не имею, но ты замочил друга моего бригадира. И за это надо ответить, сам понимаешь. И давай по-хорошему. Я щас Михалычу звякну, а ты не дергайся. Может, он захочет…

Петруха не договорил. Сзади дохнуло холодом, будто из открывшейся в зиму двери. Но там не было двери. Просто стена… А у стены… Петрухины пальцы разжались, и ствол вместе с трубкой полетели на пол. Потому что у стены стоял невесть откуда взявшийся парень в странной одежде. Тот самый, что замочил бригаду залетных. И ладонь его лежала на рукояти меча. А Петруха узнал этот жест. И здесь не было двадцати метров расстояния. А если стоять так близко… Он помнил, как разлетались в стороны руки и ноги, разбрасывая веера красных брызг. Коленки Петрухи задрожали. Он хотел жить. У него жена и дети… Но молодые не были в парке, и они удивленно воззрились на Петруху, причем Санек сноровисто взял на прицел вновь прибывшего. Ему было плевать, что тот взялся из ниоткуда…

* * *

Туша была тяжелая. И я решил уже было бросить ее, как просили, и будь что будет, даже если это подляна, когда их старший заговорил снова. Странным, мгновенно севшим голосом.

– Санька, Васек! Опустите пушки! Бросьте, бросьте говорю!!! Вы не знаете, кто это такой. Это тот тип из Сосновки! Нет! – это уже кому-то еще. – Не убивай! Мы не хотели. Мы уйдем! Правда…

Не веря своим ушам, я бросил тело на пол и улыбнулся. Марн спокойно повернул ко мне голову и подмигнул.

* * *

Васек выстрелил. Петруха вскрикнул и попытался сбить прицел. Клинок прошел у него под мышкой. Санек взвыл, весь залитый кровью.

* * *

– Матэ!! – крикнул я изо всех сил. Не знаю, почему по-японски, но Марн, как ни странно, понял и опустил меч. Добавился только один труп. Труп того, кто стрелял. Двое других бандюков застыли в нелепых позах, как в детской игре «Море волнуется раз!». Оба забрызганные кровищей. Не по-детски. А Марн спокойно убрал меч в ножны, предварительно выполнив классическое тибури – стряхивание крови с клинка.

– Я же сказал, что буду смотреть за тобой, Брат! Но я не могу здесь остаться надолго. У нас неспокойно на границах. Ты справишься теперь?

– Да, – сказал я, поднимая с пола один из пистолетов.

– Хорошо, – он улыбнулся, – я должен идти. А ты не выходи из дома без меча. Здесь у вас опасно.

Глава 14

Санкт-Петербург. Наше время. Июль

Весь мой день прошел в скоростных перемещениях по городу. Отвез Кольке ключи и часть отвоеванных с помощью Марна денег. Оставил ему еще столько же с просьбой найти по указанным координатам моего первого противника и вручить. Потом заскочил к Танюшкиной маме – предупредил, вкратце обрисовав ситуацию. Сказал, конечно, что это продолжение той же истории с казино. Уедем, мол, надолго. К моей дальней родне. Заодно и свадебное путешествие получится. А там все забудется, и вернемся. Мама переволновалась, конечно. Любимая дочь будет прятаться где-то от бандитов. Однако я ее уговорил. Так безопаснее. И это правда. Про родню и про все остальное. Я мог бы сказать ей всю правду, но с психом она дочь точно не отпустила бы. Оставив и маме денег (я целый день раздавал их: там не понадобится, а здесь – пока хватит), я поехал к Сенсэю и поставил его в известность. Так, мол, и так, уеду за город на перешеек, в Кузнечное. Буду ждать Знак, сидя в лесу с палаткой. Сенсэй одобрил, сказав с хитрой многозначительностью: «До свидания!» А я хитро усмехнулся про себя. Сенсэй бы денег не взял, но у Кольки для него, точнее – для Школы, лежит объемистый пакет.

Танюшку я встретил вечером у метро.

Я ждал свою любовь на выходе с эскалатора и слегка вибрировал. Времени осталось до обидного мало. И хотя, кажется, опасность миновала, это наверняка иллюзия, и сваливать из города надо все равно. Устроить такую бойню и не ждать ответа – сущая глупость. А потому – нет времени совсем. А мне еще объяснять Татьяне в последний момент необходимость срочно уехать. Причем – насовсем! Идиот! Чем я думал раньше?

Известно – чем. Крестцовым отделом позвоночника. В просторечии – жопой. Вот через нее все и выходит.

Как на грех, Танюшка сегодня проявляла норов. Она никогда не была кротким созданием. Я звоню – так, мол, и так: надо встретиться. Срочно! А она ни в какую. Нашла работу, иду на собеседование, освобожусь во столько-то. И точка!

Что тут сделаешь? Договорились на семь вечера. А женщины всегда опаздывают. Если не приходят раньше.

Она появилась на эскалаторе в девятнадцать двадцать семь. Я уже весь извелся. А Танюшка сияет. И тут же давай рассказывать, какая у нее будет замечательная работа. Послушал я, послушал и говорю:

– Все это, конечно, замечательно, но, похоже, не работать тебе там.

– Почему это?!

– Уезжать нам надо, срочно! Сегодня! Вещи я собрал…

– Подожди… Что случилось?

Я нахмурился, чувствуя себя последним козлом.

– Давно надо было рассказать. Но я все откладывал. Думал – не срочно.

– Да погоди же! Куда ты так бежишь?! – мы быстро шли по Энгельса к моему дому. – Объясни толком, что происходит!

– Помнишь наши разговоры? О проклятиях, о снах? Так вот, звучит как бред, но этот мир не родной мне. Я не отсюда. И я нужен там. Меня зовут. Я не могу отказаться. Иначе пострадают люди. Помнишь картину с Золотым городом? Это вход, ты это знаешь… Подробнее я расскажу вечером, когда приедем на место…

– Какое место? – она внезапно остановилась. – Ты все уже за меня решил! Может, я не хочу никуда…

– Танюш, – я мягко взял ее за руки, – знака еще не было. Может, мы никуда и не уйдем. Но нам надо уехать из города. Ситуация сложная. Мне сообщили, что за мою голову уже заплачено. И тебе здесь тоже оставаться небезопасно. Это связано с деньгами.

– С теми, что ты вернул?! Ты не сказал, чем их заработал. Я тебе поверила, а выходит, ты подставил меня!

– Погоди заводиться! Пойми, сейчас нет времени для сцен! Надо ехать! С твоей мамой я уже поговорил. Она согласна.

– Что?! Значит, меня никто не спросил! Ну и отправляйся один! К черту! Сама как-нибудь справлюсь!

Она резко повернулась и бросилась прочь.

– Стой! – крикнул я. Но она только побежала быстрее. Догнать! Я кинулся следом… И остановился. Потому, что понял – сейчас она не вернется. А силой я увести ее не смогу. Только испорчу все окончательно.

63
{"b":"29683","o":1}