— Нет! — воскликнула Мэг, вырываясь. Включив свет, увидела, что руки ее трясутся. Она стояла, покачиваясь, посреди комнаты, теребя пальцами одежду. Она слышала, как он подошел к ней сзади. Чувствовала его дыхание на своих волосах.

— Я хочу, чтобы ты ушел, — сказала она. — И мы забудем об этом.

— Мы никогда не забудем. И это еще не конец.

— Продолжения не будет!

— Я бы не стал говорить так категорично…

— Этан сказал, что его там не было, — голос в трубке окончательно разбудил Мэг. На мгновение ей показалось, что Ларк говорит об Этане. Неужели он отрицает, что был у Мэг прошлой ночью?

— Кого? — спросила Мэг, приподнимаясь на локте, а потом снова опускаясь, прижав телефонную трубку к уху. Во рту пересохло, и она с трудом могла говорить. Шевельнувшись, Мэг тут же почувствовала приступ тошноты. Она уснула прямо на диване в гостиной, а сейчас утреннее солнце во всю светило в окно. Мэг закрыла глаза.

— Что с тобой? Пола Стоукса не было, вот кого! Как только Этан вернулся, я потребовала у него полный отчет о вчерашнем вечере, и он сказал, что Пола там не было.

— Пол… Ах, ну да… Я собиралась тебе объяснить, но… Как Ферн? Все в порядке?

— Я тоже хотела у тебя спросить. Как прошел вечер? Этан был молчалив, а это для него не характерно. Сейчас он спит, поэтому я подумала, что смогу у тебя кое-что выведать.

— Выставка имела успех. — Мэг старалась сконцентрироваться, поэтому говорила простыми предложениями.

— Ну, об этом я уже слышала. Расскажи мне лучше про Ханну. Она действительно такая красивая и классная девчонка, как говорит Этан?

— Этан так и сказал?

— А также холодная, расчетливая и амбициозная.

— Да, это все про нее. Очень элегантная, изысканная, как и все городские, но она уже давно не девчонка.

— Кстати о девчонках… Старшая сестричка, что у вас с тем парнем, в конце концов, произошло?

— Он оплошал, мы расстались очень быстро.

— Навсегда?

— Надеюсь, что да. Он назвал меня сучкой.

— Тогда, конечно, пусть катится подальше.

Ларк рассказывала сестре о Ферн, которой уже лучше, но она еще не совсем здорова, о Брук, которая спрашивала, можно ли ей уже брить ноги, хотя Ларк не видела на них и намека на «растительность». Рассказывала о Люсинде, которая постоянно причиняла ей беспокойство, о предстоящем праздновании Дня Колумба[7] и о своих планах на этот день. Мэг казалось, что Ларк будет говорить вечно, до тех пор, пока она медленно не умрет на собственном диване от алкогольного отравления, стыда и чувства вины.

Что такого она сделала? Во всем виноват Этан. О чем он думал? Должно быть, он слишком много выпил… Да, они оба хватили лишнего, и она не замечала этого, пока не стало слишком поздно. Раньше она никогда не видела Этана пьяным, но по опыту знала, что подвыпившие мужчины превращаются в неандертальцев. Мускусный запах Этана впитался в блузку, которая все еще была на ней. Ларк продолжала говорить, а Мэг вспоминала о том, как он прижал к ней свой эрегированный пенис, как будто предлагал его в качестве приза. К горлу подступила тошнота. Она постаралась сосредоточиться на том, что говорила сестра.

— Ты знаешь Риту Давенпорт? Она живет в городе по пути в Хантингтон. Она редактор издательства «Антенмейер» и часто приезжает на выходные. Так вот, она взяла мои новые рассказы и иллюстрации, сказав, что покажет их одной знакомой из отдела детских книг, некой Марсии Рубинштейн, я записала ее имя и номер телефона.

— Наверное, лучше подождать, когда она сама позвонит, — посоветовала Мэг.

— Она позвонила, оставила сообщение на автоответчике, я в это время была с Ферн в больнице. До самого вечера я не проверяла сообщения, было некогда, девчонки баловались.

— Ну, и что было на автоответчике? — Ларк всегда уходила от темы, разбивая рассказ на несколько мелких фрагментов, пока не доходила до самого главного. На работе Мэг привыкла принимать быстрые решения, придерживаться сроков, поэтому она была собранной и всегда направляла разговор с сестрой в нужное русло.

— Марсия сказала, что у меня очень необычный стиль, волшебный и милый.

— Она хочет, чтобы ты ей перезвонила? Это хороший знак.

— На самом деле она хочет… то есть «Антенмейер» хочет издать «Уолли с Уолл-стрит».

— Ларк, это прекрасно! «Антенмейер» — одно из крупнейших издательств в стране. Это невероятно. Радуйся! А что сказал Этан?

— У меня не было времени сказать ему. Он вернулся таким усталым. И я не хотела своими новостями испортить ему триумф с выставкой.

Мэг посмотрела на часы. Четверть девятого. Она вспомнила, чем занимался Этан в то время, пока жена ждала его с хорошими новостями, и представила, как наверняка расстроилась Ларк, когда Этан попросил отложить разговор на утро и завалился спать. Она представила, как сестра сидит в кухне, смотрит на часы и не решается ей позвонить, думая, что еще рано.

— Я горжусь тобой, — сказал Мэг. — Два успешных художника в одной семье!

— Ну… да, но все, что я делаю, просто…

— Мило и волшебно, кажется, так она сказала?

— Я думаю, мне надо перезвонить этой Марсии. Она оставила мне домашний номер телефона и попросила перезвонить чем раньше, тем лучше. Но сегодня суббота, наверное, ее лучше не беспокоить. Может, я просто позвоню ей на работу и оставлю сообщение на автоответчике.

— Ларк, она не просто так дала тебе свой домашний номер. Позвони прямо сейчас, пока дети спят и не бегают с криками по дому. Сделай это! Потом сразу перезвони мне и перескажи, о чем вы говорили.

Когда Мэг была в душе, она слышала, как звонил телефон, но решила не брать трубку. Решила перезвонить сестре позже, когда оденется и приготовит кофе. Она не торопилась, пытаясь не думать о том, что произошло прошлой ночью. Она приводила себя в порядок, концентрируя внимание на окружающих ее предметах.

Осеннее солнце залило светом небольшую кухню. Из окна было видно реку Гудзон и Палисад-парквей, ярко-зеленые лесные насаждения по ту сторону реки. Небо было ярко-голубым, облака напоминали надутые ветром паруса старых шхун. Если бы только можно было отправить воспоминания о вчерашнем вечере на таком корабле куда-нибудь далеко-далеко! Наконец она решила, что может снова слышать голос Ларк. И прослушала последнее сообщение на автоответчике. Но оставила его не сестра.

«Послушай, я виноват. Я… Мэг… Я не знаю, что и говорить. Я звоню тебе из универмага. Не мог уснуть. Никак не перестану думать о тебе. Просто хочу, чтобы ты знала. Я так долго сдерживался. Но вчера ночью… о, дорогая… что мне делать? Ну, вот… — его голос сошел на шепот, — кто-то ждет у автомата, я лучше пойду. Я… что же сказать? Мы еще увидимся».

К тому времени, когда закончилось сообщение, засвистел, а потом просто неистово заверещал чайник. Мэг выключила его, а когда наливала воду в чашку, телефон опять зазвенел, напугав ее. Она опрокинула чашку, залив кофе все четыре газовые конфорки.

— Мэг, ты меня слышишь?

— Да… да, подожди… — сказала она. — Привет!

— С каких это пор ты перестала брать трубку? — спросила Ларк.

— Я беру, — солгала она. — Я вылила кофе прямо на печку.

— Я только что поговорила с Марсией Рубинштейн. Ей так понравилась моя книга! Мне даже не верится. Она хочет прислать ко мне агента, подписать контракты на несколько книг…

— Это прекрасно…

— Она думает, что у меня особый талант, как она сказала «особое волшебное чутье», которое так нравится детям. Это она нашла Изу Полидора, ну, ты знаешь, автора книги «Маленькая Лори».

— Это великолепно.

— Его книги расходились тысячными, если не миллионными тиражами. Марсия сказала, что на деньги, заработанные от продаж «Маленькой Лори», Иза и его жена недавно купили остров в Нова-Скотии. Если все получится, можно будет рассчитывать на такой же доход. Я, конечно, не думаю, что будет именно так, но…

— Это просто прекрасно, правда!