Божий промысел приводит к тому, что в начале 60-х в жизни Иосифа Бродского фокусируется сразу всё, что наполняет высшим Смыслом его Судьбу. Счастливая и трагическая любовь, великие современники и мерзостные преследователи, суд, пересуды, страна, народ, психушки, ссылка, межа, рифмы, гул вечности[?]

И всё это выливается в магическое произведение, состоящее из четырнадцати глав и написанное классическим пятистопным ямбом с нервными сбоями ритма, запутанным переходом из физики в метафизику и обратно и невнятным сюжетом. Это - не поэма. В ней нет авторского текста. Это - не пьеса. Диалог не расписан между героями. А в некоторых главах вообще невозможно определить, кто говорит. Это - кроссворд из образов, шарада бестелесных персонажей, лабиринт подсознания.

И вот теперь представьте себе, какими глазами читают всё это те, кто потом воплотил сей замысел на сцене. Какие помыслы владеют ими, когда они бегут к своему главному режиссёру, мудрой, многоопытной и всегда по-детски азартной и ранимой Галине Борисовне Волчек, и, горячась и перебивая друг друга, убеждают её в необходимости дать им возможность поставить "Горбунова и Горчакова". И как она смотрит на них, узнавая в Никите и его товарищах ефремовскую неистовую тягу к выворачиванию души наизнанку и понимая, что только творческий огонь способен поддерживать очаг правды и высокого искусства.

Когда смотришь спектакль, лишний раз отчётливо понимаешь, что такое подлинный, классический "Современник" и в чём его неповторимое своеобразие. Он - естественен как дыхание, он - бесстрашен перед любыми самыми сложными задачами и самыми неудобными вопросами, он - это мы, наши бессонницы, невыдуманные радости и горести, жажда истины и поиск смысла.

Несколько лет назад я написал один стишок, нескромно озаглавив его "Себе и Бродскому":

Жизнь состоит из языка,

Говаривал Иосиф,

Нам эту мысль из далека

Загробного подбросив.

Покуда здравствуют слова,

Читаемые вами,

Жива Поэта голова

У вас над головами.

И вот он - вечно живой Бродский, вечно живой Ефремов, вечно живой Театр. "Современник" всех тех, кто сам жив, неспокоен и задумчив.

Иван КОНОНОВ

* Так у автора.

Достоевский – детям

МУЗЫКА СЛОВА

Как привлечь молодёжь поколения next в академический концертный зал? Как помочь юному слушателю понять и полюбить серьёзную музыку? Свой рецепт, основанный на многолетнем опыте, предлагает Московский государственный симфонический оркестр для детей и юношества. Его основатель и руководитель дирижёр Дмитрий Орлов в течение более чем 20 лет делает акцент на тематические программы, где музыка подаётся через призму литературы. Двигаясь по юбилейным датам, МГСО показал программы, посвящённые Пушкину, Толстому, Гоголю, Есенину[?] Но если с этими авторами связана масса музыкальных произведений, то с Фёдором Михайловичем Достоевским дело обстоит не так просто. Стихов он не писал, темы его романов совсем не детские, да и композиторов, обращавшихся к его прозе, очень мало[?]

Однако Орлову удалось составить весьма оригинальную программу. Пришлось, конечно, обратиться к биографии классика, чтобы понять, какая же музыка созвучна ему. Выяснилось, что вкусы писателя были весьма разнообразны, так что "рискованная" тема "Достоевский и музыка" оказалась весьма благодатной.

В юности он встречал в петербургских салонах Михаила Глинку, слушал в авторском исполнении романсы, "Камаринскую", воспоминания о которых отразились в "Записках из Мёртвого дома": "...Балалайки были неслыханные[?] Бубен просто делал чудеса[?] Оркестр начинает "Камаринскую". Начинают тихо, едва слышно, но мотив растёт и растёт, темп учащается[?] Право, было бы хорошо, если б Глинка хоть случайно услыхал её у нас в остроге". И вот оно - идеальное начало программы с "солнца русской музыки", с "Камаринской" Глинки.

Известны были Достоевскому романсы и песни Даргомыжского - настоящие памфлеты в народническом духе. И нынешнему молодому поколению пришлись по душе сатира "Червяк" и драматическая песня "Старый капрал" Даргомыжского не в последнюю очередь благодаря обаятельному солисту, басу Сергею Байкову. Песни-сценки Даргомыжского, безусловно, требуют драматической игры от певца, но тут важно "не перегнуть палку", чтобы передача образа не превратилась в кривлянье (что, увы, частенько случается с иными "темпераментными" артистами). Байков же намечал образ лёгким жестом, точно рассчитанной мимикой, но прежде всего - детально продуманной интонацией. Попадание - в десятку.

В поле зрения Фёдора Михайловича часто попадала опера - Моцарт, Россини, Беллини, Мейербер, Гуно: репертуар петербургской Мариинки времён Достоевского был богат современной музыкой - все, кроме Моцарта, названные авторы были современниками писателя!..

Певица Наталия Полянинова, как и Сергей Байков, постоянно принимает участие в программах МГСО. Её серебристое сопрано удачно подошло и к кокетливой крестьянке Церлине из "Дон Жуана" Моцарта, и к страдающей жрице Норме из одноимённой оперы Беллини. А оркестр, ведомый Дмитрием Орловым, был их чутким партнёром.

Наконец, ещё один классик - Бетховен, о котором Достоевский писал: "Это поэт любви, счастья и тоски любовной". Такое неожиданное и негероическое восприятие композитора, долгое время рассматриваемого в России как революционера. А вот во времена Достоевского его музыка, как видно, производила другое, более возвышенное впечатление. Во всяком случае, к бетховенскому Скрипичному концерту подобное поэтическое определение весьма подходит. В программе прозвучала первая часть в исполнении Ариадны Анчевской - скрипачки, в игре которой были и патетика, и романтическая трепетность, и моменты философских раздумий - вся многослойность, заложенная в этой великой партитуре.

Поиски "вокруг Достоевского" привели к двум раритетным сочинениям, непосредственно связанным с творчеством писателя.

Сергей Прокофьев написал в 1916 году оперу "Игрок" по одноимённому роману Достоевского, которую, если бы не помешала революция, должен был бы поставить в Мариинке Всеволод Мейерхольд. Но февральский переворот 1917 года спутал карты, Прокофьев через год был вынужден покинуть Россию. Премьера состоялась только в 1929 году в Бельгии. А для симфонических концертов Прокофьев в 1931 году сделал сюиту "Четыре портрета и развязка". Чисто оркестровыми средствами представлены основные персонажи "Игрока": игрок Алексей, взбалмошная Бабуленька, вояка Генерал, мечтательница Полина, а в развязке передан ажиотаж игрока и доводящее до безумия кружение рулетки.

Хотя в исполнении МГСО под управлением Дмитрия Орлова каждый образ представал рельефно, со своим характером, но в целом музыка оказалась сложноватой для детей до 12, которые составляли чуть ли не половину аудитории Зала церковных соборов храма Христа Спасителя, где проходил этот концерт. Но дети и их родители не были "оставлены" один на один с музыкой - каждое сочинение предваряли комментарии музыковеда Натальи Панасюк. Другое дело - симфоническая поэма "Подросток" Бориса Чайковского. Родившись из саундтрека к одноимённому телесериалу, музыка композитора подкупает открытостью и каким-то трогательным, старомодным идеализмом. Основное красивое соло альта (Анна Адучаева), многочисленные соло флейты, скрипки (кстати, отлично сыгранные музыкантами МГСО) пронизаны щемящей грустью и ностальгией по прекрасному: может быть, по той самой красоте, которая всё-таки спасёт мир?