Эдуард поднес кубок к губам. Королева отступила на пару шагов назад, тогда как слуга шагнул вперед и протянул руку, чтобы взять поводья королевского белого коня. Хотя в этом не было ничего необычного, Этельред нахмурился. Ему был незнаком этот человек, а ведь он хорошо знал всех слуг в Корфе.

При движении капюшон упал с лица незнакомца, являя Этельреду такой светлый лик, коего ему никогда прежде не доводилось видеть. Светлоликий протянул к королю руку, будто намереваясь помочь тому слезть с лошади… и в ней оказался кинжал. Лезвие зловеще сверкнуло в факельном свете. Страх овладел Этельредом, и мальчик попытался подать королю какой-то знак, предупредить криком, сделать хоть что-нибудь, но он словно окаменел.

Нож изменника нашел свои ножны. С ловкостью фокусника слуга взметнул кинжал вверх. Лезвие глубоко погрузилось в живот короля. Тело Эдуарда пронзила судорога, кубок выпал из его руки, расплескав дымящееся содержимое по снегу. Рот короля открылся, глаза широко распахнулись, и Эдуард вперил взгляд этих глаз в свою мачеху, которая улыбалась, словно кошка, только что поймавшая мышь.

Второй быстрый, искусный удар пронзил жизненно важные органы. Беззвучно, медленно король всея Англии поник в седле. Черты его еще минуту назад пышущего здоровьем, румяного лица вмиг стали недвижимы и холодны как снег; мертвы, как зеленые ростки ранней весны, погибшие под неожиданным снегопадом.

Убийца резко и сильно ударил лошадь по крестцу. Животное содрогнулось, мотнуло головой и галопом понеслось, взбивая копытами окровавленный снег, обратно по дороге в сторону города. Тело Эдуарда вывалилось из седла, одна нога осталась в стремени. Прошло лишь несколько секунд, и темнота поглотила ужасное зрелище — король, мертвый и холодеющий, которого тащит вслед за собой, будто мешок с зерном, охваченный паникой конь.

Теперь слуги закрыли ворота, и каждому из них Эльфтрит собственноручно вручила по несколько монет. Никто не выглядел испуганным, даже двое оруженосцев, прибывших вместе с Эдуардом. Слуга же, свершивший злодеяние, опустился на колени и снегом спокойно очистил от крови лезвие.

И тут к Этельреду вернулось дыхание. Глубоко вдохнув ледяного воздуху, мальчик истошно закричал. Тело его задрожало, но не от холода. Взоры всех присутствующих во дворе обратились к нему, и он увидел знакомый холодный гнев, заливший прекрасные черты лица матери. И впервые в жизни Этельред проигнорировал ее ярость.

— Эдуард! — возопил он, надрывая легкие, будто его страстные причитания могли вернуть короля.

Конечно же, промелькнула в мозгу ребенка отчаянная надежда, это всего лишь сон. Он просто задремал, и ему приснился кошмар, вызванный страхом перед свечами, горящими так близко. Сейчас, вот прямо сейчас, Эдуард проскачет на своем белом коне во двор, а завтра утром они отправятся на охоту, потому что выпал снег и…

— Этельред?

Испуганный Этельред разжал руки и рухнул на деревянный пол. Он с трудом поднялся на ноги, ощущая спиной холод каменной стены, и с ужасом воззрился на человека, стоящего в дверном проеме. Каким образом он добрался сюда так быстро?

В дверях стоял убийца Эдуарда. Лик его, обрамленный короткими вьющимися золотистыми волосами, был таким же совершенным, каким показался Этельреду, когда он впервые увидел его. Голубые, как летнее небо, глаза. Чисто выбритое лицо. Голос ласковый, сладостно-приятный и полный заботы.

На безупречной формы лбу пролегла морщина, и незнакомец произнес слова, которых Этельред никак не ожидал услышать.

— Мне жаль, Этельред. — Человек шагнул вперед, опустился на колени и по-отцовски нежно обнял охваченного ужасом мальчика. — Мне так жаль.

Оказавшись лицом к лицу с хладнокровным убийцей брата, Этельред попытался вызвать в себе ненависть к нему, но не смог найти ее, чувствуя, насколько умиротворяюще прикосновение незнакомца. Ребенок задрожал, и заботливые руки теснее сомкнули объятия вокруг него. Наконец дрожь прекратилась. Этельред положил голову на плечо светлоликого, бессознательно потерся мокрыми от слез щеками о мягкие желтые кудри.

— Это нужно было сделать, — продолжал незнакомец. — Это ваша судьба, ваше величество. Вы рождены, чтобы быть королем. Вы, а не ваш брат. Так предначертано свыше. Вы, конечно, помните мрачное предзнаменование — комету, которая вторглась в ночные небеса, когда короновали Эдуарда? Прежде всего виноват недальновидный Витан, совершивший трагическую ошибку, выбрав его вместо вас. Он мог бы остаться в живых, ваш любимый брат, и преданно служил бы вам, помогая во всем. Вот как должны были развиваться события.

Этельред кивнул. Да. Да, теперь он и сам понимал это. Мальчик убрал голову с плеча чужака и вытер лицо рукой, когда тот поднялся на ноги.

— Кто ты? — заинтересованно спросил Этельред.

— Я — друг. Ваш и вашей матери, — ответил златокудрый проникновенным голосом. — Лучший из друзей. Я недавно прибыл из Рима. Вы можете называть меня Анджело. Я пришел, дабы помочь вам получить то, что ваше по праву, и вести вас через тернии, которые придется преодолеть, ваше величество. Я буду вашим советником, если пожелаете принять мои услуги.

Этельред не мог отвести глаз от незнакомца. Он не незнакомец, он — Анджело, поправил себя мальчик. Воспоминание о трупе Эдуарда, уносимом в ночь белым конем, которое, как думал Этельред всего несколько минут назад, будет преследовать его вечно, уже начинало блекнуть. Благодаря лучезарному присутствию Анджело оно рассеивалось, будто тень под лучами солнца.

— Конечно, — выдохнул мальчик. — Несомненно, ты послан самим Богом, чтобы помочь мне.

— Так оно и есть, — согласился Анджело. — Но давайте сохраним это в тайне, хорошо? Для всех остальных я просто ваш советник. Ваше имя — Этельред, и, насколько я понимаю ваш родной язык, оно означает «хорошо воспринимающий советы». Обещаю приложить все усилия, чтобы вы жили в соответствии с вашим именем. Идемте. — Он протянул руку. — Давайте поклонимся вашей матушке и отпразднуем начало вашего царствования.

978 год. Король Эдуард был убит вечером 18 марта близ замка Корф; его похоронили в Бархэме без королевских почестей. Этельреда провозгласили королем в воскресенье, две недели спустя после Пасхи, в Кингстоне.

В тот же год многократно наблюдали огненное, кроваво-красное облако, чаще всего появлявшееся в полночь. Ближе к утру оно формировалось в лучи света различных цветов и при первых проблесках рассвета исчезало.

Из «Англо-саксонских хроник»

Волк обернулся при звуке приближающихся непрошеных гостей — уши торчком, хвост высоко поднят. Любопытство наполнило его, но не опасение. Кто или что может причинить ему вред? Могущественные существа, которые окружают его сейчас, — кто они для него? Он способен сокрушить любого из них одним-единственным щелчком могучих челюстей. Они об этом знают и обычно держатся в отдалении — все, кроме Воителя. Лишь он достаточно храбр, чтобы подносить Волку пищу. Зачем же сейчас они идут сюда? Какую игру затевают? И какова его роль в ней?

Огромные глаза зверя сузились, когда он увидел, что они принесли с собой мощную цепь. Звенья ее лязгали и звенели, и тащили цепь двое из пришедших; вдвоем, несмотря на то что каждый из них — могущественное божество.

— Игра! — крикнул один. — Как те игры, в которые мы играем с Прекраснейшей; ей невозможно причинить вред. Посмотрим, сможет ли Волк порвать эту цепь!

— Мне не нравится мысль о цепи на моей шее, — прорычал Волк.

— Ерунда, пустяковая вещица — не ровня твоей силе, — отвечали они. — Давай же, поиграй с нами. Мы уверены, что ты порвешь цепь Лидинг, словно нитку!

Волк снова взглянул на цепь. В конце концов, она не такая уж и толстая — звенья едва ли шириной с мужскую ладонь.